Смерть раньше смерти
Шрифт:
— Хозяев сейчас нет. Уехали в Йоханнесбург встречать сына.
Яуберт достал из ящика стола пластиковый контейнер и открыл его. 60 граммов обезжиренного творога; четыре рисовые лепешки; помидор, авокадо, латук–салат с небольшим количеством салатной заправки. Умереть можно от голода. Но сегодня, по крайней мере, у него есть «Уинстон». Сигарета станет наградой за труды. Хоть какое–то удовольствие.
В коридоре послышались торопливые шаги. Кто–то бежал.
Нашли кого–то, догадался Яуберт.
В
— Капитан, маньяк убил Яквеса Кутзе! Меньше часа назад! И его видели!
Двоим парнишкам–шестиклассникам очень хотелось взглянуть на труп, но полицейские и слышать ничего не хотели. Пришлось мальчишкам ждать поодаль, за канатами–растяжками, на которых держался шатер. К шатру одна за другой подъезжали полицейские машины. И все равно это было гораздо интереснее, чем два урока биологии, которые они пропускали.
Детектив, приехавший одним из первых, подошел к ним еще с одним человеком, здоровяком.
— Вот эти ребята, капитан.
— Спасибо, — сказал здоровяк и протянул им большую руку. — Матт Яуберт, — представился он.
— Меня зовут Джереми, сэр.
— Невилл, — сказал второй.
Они обменялись рукопожатиями.
— Давайте рассказывайте.
— Сэр, это не вас позавчера показывали по телевизору?
Яуберт пожал плечами:
— Может, и меня.
— Значит, его прихлопнул маньяк с маузером?
— Да, возможно.
— Ух ты! Он их отстреливает одного за другим! — воскликнул мальчишка с нескрываемым восхищением.
— Мы его поймаем.
— Сэр, мы видели только его машину, — сказал Джереми. — Мы услышали выстрелы. Мы стояли за сараем для тракторов, когда услышали выстрелы, но тут проехал поезд, и мы толком ничего не поняли. Тогда мы подошли поближе, чтобы взглянуть, что происходит. И заметили машину.
— Какая марка?
— Как говорится, мнения разделились.
— Ты, тупица, не можешь отличить одну машину от другой! — воскликнул другой мальчик.
— Я–то разбираюсь в машинах. А вот тебе не мешает сходить к окулисту!
— Заткнись! — воскликнул Невилл, но беззлобно. Видимо, друзья часто ссорились.
— У него «уно», сэр, белый «фиат–уно». По–моему, двигатель бензиновый, а не дизельный, но я не уверен. Просто у машин с дизельным двигателем всегда бывают такие яркие полосы и жалюзи.
— Нет, сэр, у него «фольксваген–ситигольф». Белый. Я всегда узнаю «гольф» сзади, потому что у моего брата точно такой же. Он тоже служит в полиции, сэр. В Натале. Они стреляют зулусов.
— Заткнись, — сказал Джереми, — а то тебя посадят.
— Ты уверен, что это «фиат–уно»?
— Да, сэр.
— Номер запомнил?
— Мы пришли слишком поздно. Увидели его только сзади, когда он уже отъезжал.
Яуберт прикинул расстояние
— Вы его не разглядели?
— Нет, сэр.
— Что ж, ребята, спасибо вам большое. И если кто–нибудь из вас вдруг переменит свое мнение насчет марки машины, дайте мне знать. Я работаю в отделе убийств и ограблений.
— Да, сэр, конечно.
Он уже собирался подойти к автоприцепу, когда его окликнул Джереми:
— Сэр!
— Что?
— А может, нам все–таки можно взглянуть на труп?
Яуберт с трудом удержался от улыбки.
— Нет, ребята. — Он покачал головой. — Зрелище не из приятных.
— Много крови, сэр?
— Несколько ведер.
— А дырки от пуль?
— С кулак, — бессовестно солгал Яуберт.
— Ух ты! — воскликнул Джереми.
— Вот это да, — восхищенно протянул Невилл. — Его маузер — настоящая пушка.
Мальчишки ушли, оживленно переговариваясь. В их кругах подобные сведения стоят целое состояние.
37
Труп нашли двое новичков, приданных в подкрепление оперативно–следственной группе.
— Скорее всего, мы с убийцей разминулись всего на несколько минут. Кровь еще не свернулась.
Труп лежал в автоприцепе; первый выстрел угодил Кутзе в голову. Второй выстрел — в сердце. Так убийца поступал со всеми предыдущими жертвами, за исключением Макдоналда.
Если бы только он заглянул в тот кейс на день раньше! Но откуда ему было знать? Яуберт подошел к «сьерре», вызвал по рации О'Грейди. Надо отозвать людей, которые ищут Яквеса Кутзе. Теперь все силы надо бросить на поиски Эстер Кларк. Он должен спасти хотя бы одного человека.
— Капитан! — позвал его Лау из прицепа. — Нашли его адрес. Он жил в Дурбанвиле.
По крайней мере, ясно одно. В «список Нинабера» вошли не случайные люди. И в нем осталось только одно имя.
Яуберт позвал Лау, и они поехали в Дурбанвиль. Кутзе жил в центре, в полуразрушенном доме. Участок вокруг дома был давно не кошен, клумбы заросли сорняками.
— Надеюсь, проповедник из него получился не такой плохой, как садовник, — заметил Лау. Он захватил с собой связку ключей, висевших в замке автоприцепа, и пробовал один за другим, пока дверь, наконец, не открылась.
Они вошли. В гостиной не было мебели, только на полу стоял телефон. На кухне в мойке скопилась грязная посуда. В углу тарахтел допотопный холодильник. В коридоре — голый пол. Ни ковра, ни дорожки. То же самое — в первой спальне. Во второй стояла односпальная кровать, тумбочка без выдвижных ящиков. На полу лежала груда книг и брошюр. Яуберт взял верхнюю, прочитал заглавие: «Восхвалим имя Его».