Смерть в редакции
Шрифт:
Глава 15
В понедельник «Таймс» и «Дейли ньюс» откликнулись на утверждение Вульфа об убийстве Хэрриет Хаверхилл весьма короткими заметками. Такое невнимание могло означать одно из двух: либо редакторы посчитали эту идею абсурдной, либо, поскольку «Газетт» успела обштопать их, они решили проигнорировать моего босса. Не исключено, что присутствовали оба элемента. Одним словом, выбирайте вариант, который вам больше по вкусу.
Принадлежащие Макларену издания оказались не столь сдержанны. Фриц сразу после завтрака отправился пополнить наши продовольственные запасы, и я попросил его заскочить в киоск и прикупить все маклареновские листки. Вернувшись, он с мрачным видом вступил в кабинет и бросил на мой стол вчерашние номера лос-анджелесской
Если вернуться к событиям нью-йоркским, то освещение дела Хаверхилл телевидением вряд ли могло рассчитывать на получение приза. Но для рассказа об этом следует снова обратиться к воскресному вечеру. В одиннадцать часов вечера мы сидели в кабинете, настроив телевизор на канал, присылавший к нам днем свою команду. Примерно в середине новостей ведущий, курчавый тип, половину физиономии которого занимал жемчужно-белый оскал, придал своей роже мрачно-торжественное выражение и объявил: «В связи со смертью Хэрриет Хаверхилл, которая, как считают, совершила самоубийство, сделано сенсационное заявление. Подробности от нашего корреспондента Морин Мейсон».
На экране возникла прекрасно причесанная молодая женщина. Возвышаясь на ступенях нашего дома и покачивая перед губами микрофоном, она с наисерьезнейшим видом бодро замурлыкала: «Мы находимся на Западной Тридцать пятой улице в довольно непритязательном уголке Манхэттена. Однако именно этот квартал знаменит тем, что здесь находится дом Ниро Вульфа — всемирно известного частного детектива-отшельника». В тот же момент на экране появилась фотография Вульфа пятилетней давности. «А это его убежище, — продолжила Морин Мейсон, сделав ручкой в сторону дома. — Он весьма редко покидает его, решая сложные проблемы подобно светилу медицины в своем кабинете. Большую часть своего времени он проводит, ухаживая за легендарной коллекцией орхидей, оцениваемой во многие миллионы. Коллекция содержится в шикарной оранжерее, расположенной под крышей дома. Как следует из утреннего выпуска «Газетт», Вульф выступил со смутившим многих заявлением, что смерть Хэрриет Хаверхилл, найденной мертвой в своем кабинете в пятницу, является предумышленным убийством, а не результатом самоубийства, как полагает большинство наблюдателей, включая полицию. Однако Вульф отказался дать интервью для «Экши ньюс», поэтому мы можем только высказывать догадки, почему он выступил с подобным обвинением. Пока полиция и окружной прокурор отказываются комментировать высказывание мистера Вульфа. Морин Мейсон, с Западной Тридцать пятой улицы для «Экши ньюс»».
— Отвратительно, — буркнул Вульф и раздраженным движением руки дал мне понять, что следует выключить телевизор.
— Знаете, а мне понравилось словечко «шикарная» применительно к вашей оранжерее, — заметил я. — Никогда не думал, что ее так можно назвать, но теперь, услышав, понял, что звучит неплохо.
— Чушь!
— Вы сами во всем виноваты, — сказал я. — Если бы вы согласились увидеться с ней, репортаж был бы значительно лучше. Только представьте! Они являются сюда со своими осветительными и звукозаписывающими приборами, с многометровым электрокабелем — уже впечатляющая картина. Вы же восседаете с ученым видом, а премиленькая мисс Как-там-ее-зовут изящно ставит свои тонкие вопросы…
Пришлось умолкнуть, так как я остался без аудитории. В разгар моего монолога Вульф выбрался из кресла и затопал вон из комнаты. Обернувшись, я хотел было пожелать ему
Однако вернемся к утру понедельника. Покончив с завтраком и газетами, я уселся за свой письменный стол, чтобы попытаться свести концы с концами в нашем банковском балансе. Зазвонил телефон. Это был Сол.
— Арчи, я сумел накопать там и сям кое-что об Одри Макларен. Но не Бог весть что. Хочешь услышать это сейчас или подождем, когда он появится в кабинете?
Когда Сол говорит, что он «накопал кое-что», то это означает, что парень насобирал материала достаточно, чтобы издать биографию субъекта в виде книги в твердом переплете.
— Предпочтительнее второе, — ответил я. — У него может возникнуть идея дать тебе еще парочку поручений. Можешь прибыть к нам в одиннадцать?
Он ответил, что может, и я вернулся к погашенным чекам и калькулятору. Я занимался подсчетами, пока стрелки моих часов не показали десять — это означало, что Карл Бишоп уже должен быть на работе. Я набрал номер, назвал свое имя, и секретарь без промедления соединила маня со своим боссом.
— Звоню по поводу Эллиота Дина, — сказал я, когда Бишоп поднял трубку.
— Да, я как раз собирался вам с утра позвонить, ответил он. — Мне наконец удалось вчера вечером поговорить с Эллиотом. Как и предполагалось, он ворчал ужасно, но я все же взял его измором. Говорит, что удобнее всего для него было бы встретиться с Вульфом во вторник во второй половине дня.
Поблагодарив Бишопа за его труды, я возобновил борьбу с ежемесячным отчетом банка и своими собственными расчетами. Между ними существовало расхождение в сто три доллара и пятьдесят центов. При этом мои цифры, само собой, были в нашу пользу. К одиннадцати часам мне все же удалось обнаружить свою ошибку при сложении и я был вынужден признать, что компьютеры «Метрополитен траст компани» ведут себя вполне пристойно.
Я как раз заканчивал финансовые дела, когда в кабинет вступил Вульф. Он пожелал мне доброго утра и уселся за свой стол. Я в очередной раз закинул удочку насчет персонального компьютера, и он в очередной раз проигнорировал мои намеки. Мне ничего другого не оставалось, кроме как сказать:
— В любой момент может появиться Сол с информацией о той леди, с которой у вас на сегодня назначена встреча.
Вульф поджал губы, что является одним из способов выражать раздражение по поводу необходимости приступить к работе в столь ранний час. Звонок прозвенел еще до того, как он успел придать своей физиономии законченное выражение неудовольствия. Я впустил Сола. Он прошел в кабинет и опустился в желтое кресло, отклонив предложение выпить кофе.
— У меня есть кое-что об Одри Макларен, — сказал он, положив свою кепочку на колено, — но боюсь, что очень немного.
— Сол, у вас было очень мало времени. Так что выкладывайте.
С точки зрения Вульфа, Сол Пензер лишен недостатков.
— Как я оказал вчера, она — англичанка. Сорок один год. Дочь какого-то графа, правда, у этого графа туго с бабками. Ее встреча с Маклареном состоялась семнадцать лет назад, сразу после покупки газеты, которой он до сих пор владеет. В то время она считалась одной из самых красивых женщин Англии. Королевские приемы, портреты в газетах и все такое прочее. Ходили сплетни о ее дружбе с парочкой иностранных плейбоев. С Маклареном ее познакомил один их общий приятель на этих знаменитых скачках… в Эскоте. Как мне сказали, их роман стал большой светской сенсацией.
Сол повернулся ко мне и, поднеся руку ко рту, дал понять, что передумал и не возражал бы против чашечки кофе. Когда я вернулся из кухни, он все еще продолжал свое повествование.
— …у них были апартаменты в Лондоне плюс нечто похожее на замок в Шотландии и еще один дом на Ямайке. У них парочка детей — сыновья. Сейчас одному тринадцать, второму — десять. Семейная жизнь пошла под откос, кажется, после того, как Макларен стал проводить много времени в Штатах. Именно тогда он начал скупать здесь газеты. Одри несколько раз приезжала вместе с ним, но все же, как правило, он путешествовал в одиночку.