Смертельное наследство

Видал Билл

— Да, ты мать! — взревел выведенный из себя Салазар. — В том смысле, что мать твою так! Ты еще обо мне узнаешь! Я доберусь до твоей задницы!

Прачка швырнул трубку на рычаг, после чего схватил телефонный аппарат и швырнул его в стену, каковое деяние заставило подслушивавшего разговор агента ДЕА, находившегося в соседнем здании, сорвать с головы наушники и выругаться из-за пронзительной боли в барабанных перепонках.

А Джо все никак не мог успокоиться и орал так громко, что его охранник вбежал в комнату, чтобы выяснить, что случилось.

На неделе Имон Суини собирался отметить свой девяносто пятый день рождения, но вместо этого ему пришлось хоронить старшего сына. Он сидел в

своем старом кресле с тартановым пледом на коленях, не обращая внимания на доносившийся из соседней комнаты нестройный хор голосов. В большом доме в лесистом графстве Вестчестер отдавали последний долг покойному, на каковое мероприятие приехали многие ирландские семьи из Нью-Йорка. Имон предпочел остаться наедине со своими мыслями в отдельной комнате, куда прибывшие с соболезнованиями гости входили по одному. Имон любил Ричарда и никогда не сомневался, что Господь, дабы избавить его от страданий, призовет к себе отца раньше сына. Этого, однако, не произошло. Углубляла скорбь Имона и причастность к нынешней трагедии Джо Салазара, его давнего знакомца.

Следующим посетителем оказался молодой парень с внешностью уличного бойца. Костюм он носил так, что сразу становилось ясно: эта одежда ему непривычна. Войдя в комнату и тихо прикрыв за собой дверь, он подошел к Имону Суини, присел перед ним на корточки и заключил его правую недействующую руку в свои твердые, словно вырезанные из дерева ладони.

— Я привез вам соболезнования из Донегола, сэр, — сказал он с выраженным ирландским акцентом Западного Белфаста. — И послание от коммандера Шона.

— Вас прислал Шон? — Имон сразу обрел интерес к жизни и поднял глаза на молодого человека. — Как он поживает? Как его семья?

— Слава Создателю, все живы и здоровы, сэр.

— Как вас зовут, молодой человек?

— Риордан Мерфи, сэр. Я из…

— Сообщите содержание послания.

Суини выслушал парня очень внимательно. Несмотря на весьма почтенный возраст, его сознание и органы восприятия функционировали вполне исправно. Кроме того, он обладал удивительной проницательностью и способностью постигать суть вещей. И когда Имон снова заговорил, печаль вернулась в его голос.

— Скажите Шону, что я благодарю его от всего сердца. Итак, Рори, насколько я понимаю, вы собираетесь исполнить это не откладывая?

— Так точно, сэр.

— Передайте ему, однако, что я не стану рисковать людьми из своей организации для осуществления частной вендетты.

— В данном случае, сэр, личные мотивы отсутствуют. Речь идет об общем деле. — И Мерфи разъяснил старику суть дела.

Тяжесть прожитых лет словно по волшебству упала с плеч Суини. Он широко улыбнулся, выпрямился в кресле и сказал с неожиданной энергией:

— Рори Мерфи, сейчас вы сделаете для меня две вещи: прежде всего откроете вон тот буфет и нальете мне большую порцию виски. Потом вернетесь к гостям, — Имон указал кивком на сопредельную с его комнатой приемную, — найдете среди них Дэниела О’Доннела и приведете ко мне.

Когда Мерфи вышел, Имон Суини поднес к носу стакан с виски и вдохнул его запах, после чего, отсалютовав стаканом потолку, опрокинул в себя выдержанный «Джеймисон» одним глотком. Как один из основателей организации «Эйр эйд», Имон и по сию пору продолжал оставаться ее казначеем, и его главной заботой были финансы. Война, которая велась на земле, откуда он приехал, стоила, как все войны, очень дорого. Оружие, амуницию и взрывчатые вещества найти нетрудно, но за них надо платить, и в этом смысле богатое Восточное побережье США представлялось идеальным местом для его деятельности. Добровольцы с ящиками для пожертвований ходили по улицам и барам, собирая по праздникам вроде Дня святого Патрика до миллиона долларов. Другие сборщики обходили состоятельных ирландцев. В конечном счете все эти деньги уплывали из Америки в Ирландию или оседали на законспирированных счетах в офшорных банках, при посредстве

которых оплачивались поставки взрывчатки «Семтекс» из Чехии и огнестрельного оружия, поступавшего от многочисленных теневых дельцов, не обремененных избытком морали. Имон Суини контролировал и эту деятельность, а кроме того, обеспечивал людей из своей организации фальшивыми визами и проездными документами. Он также возглавлял наиболее секретный отдел, имевший в подчинении небольшие группы боевиков, составлявших ядро так называемой североамериканской ирландской армии. Когда финансы организации истощались, эти группы проводили операции по экспроприации, грабя инкассаторов или небольшие банки. Они же осуществляли казни предателей и иных неугодных лиц, если получали такой приказ. Эти убийцы, обладавшие в своем большинстве одномерным восприятием действительности, не требовали для себя иной награды, кроме почета и признания единомышленников, и гордились своей тайной службой. Совершенно понятно, что официально с организацией «Эйр эйд» они никак не были связаны.

Если бы это вдруг выяснилось, то нанесло бы непоправимый ущерб имиджу ирландских патриотов, традиционно пользовавшихся в Америке большим уважением и симпатией. Так что, когда таких боевиков арестовывали, они проходили по разряду обычных уголовных преступников, с чем сами неизменно соглашались. Они никогда не задавали вопросов и беспрекословно выполняли все указания руководства.

Дэн О’Доннел припарковал машину, пересек улицу и зашел в битком набитый в этот пятничный вечер популярный бостонский бар. Люди, с которыми он договорился о встрече, уже находились там — Дэн в первую очередь заметил рыжие кудри Энди. О’Доннел протолкался сквозь толпу и тепло приветствовал двух ожидавших его мужчин так, как будто встретил добрых друзей после долгой разлуки. Потом купил себе пива и некоторое время болтал с ними о всякой всячине.

Энди Мара был водопроводчиком из Рокпорта. Его семейство переехало туда из Голуэя и обосновалось в той точке полуострова Кейп-Энн, где открывался вид на океанский простор. Энди вырос в Северном Массачусетсе, а когда ему исполнилось тридцать, зажил своим домом с женой и ребенком неподалеку от того места, где родился. Он имел высокий рост и мощное телосложение, являлся активным членом профсоюза и получал неплохое жалованье, позволявшее ему вести безбедную и даже комфортную жизнь.

Его приятель Эдди Брофи был несколькими годами старше и, хотя обладал меньшим, нежели Энди, ростом, также выглядел физически сильным человеком. Он владел баром в Квинси на юге от Бостона, вел себя тихо и всегда имел несколько таинственный вид.

Хотя ни тот ни другой в Ирландии никогда не были, оба обустроили свои дома и участки так, как если бы жили на берегу Изумрудного острова. О’Доннел и Брофи носили респектабельные костюмы строгого серого цвета, популярные среди руководящих сотрудников среднего звена, любивших в уик-энды расслабляться в нижней части города. Мара обычно одевался не столь официозно, но сегодня по случаю встречи даже повязал зеленый галстук, который, впрочем, не слишком гармонировал по цвету с его нарядом. Найдя подходящий столик в задней части зала, они опустились на стулья, поставив перед собой три порции густой похлебки с моллюсками, кусочками свинины, сухариками и овощами.

Потом О’Доннел сообщил им в деталях о задании.

Мара и Брофи слушали своего начальника очень внимательно.

В следующий четверг они утром снова поехали в Бостон, откуда по дороге Т добрались до Риверсайда. Там, на парковочной площадке, точно в том месте, где указал О’Доннел, они нашли зеленый «шевроле», на котором и отправились в двухсотмильное путешествие по федеральной трассе в южном направлении. Пока Брофи правил, Мара изучал карты и планы, обнаруженные в бардачке машины. Там же хранилось детальное описание возможных проблем, с которыми они могли столкнуться при выполнении задания.