Смертельный дозор
Шрифт:
— Тропка тут одна есть… Козья… — пробурчал он несмело. — Я по ней далеко не захожу, а тут потерял Сауле из виду. Испугался. Ну и забрел, куда не следует. Случайно…
— Случайно? — Я вопросительно приподнял бровь.
— Случайно, сынок.
— А это ваше? — Я показал Курбану мертвого голубя.
— Это голубь, дикий. — Разулыбался он добродушно. — Наверно, Сауле поохотилась.
— Дикий, значит, — сузил я глаза холодно, — Алим?
— М-м-м?
— Раз ты с ним знаком,
Алим, явно симпатизировавшей Курбану, опустил взгляд в землю, буркнул:
— Держит.
— Только для красоты. Декоративных, — поспешил оправдаться старик.
— Где декоративные, там и почтовые, — мрачно заметил Ваня.
— Я деда Курбана хорошо знаю, — не сдавался Алим, — он хороший. Чего всю заставу по пустяку полошить? Ну зашел не туда. Ну с кем не бывает? Ваня, давай его отпустим?
Ваня нахмурил брови. Как-то нерешительно отвел глаза.
— Алим, ты на пушту читаешь? — Оторвав взгляд от записки, спросил я.
— Плохо. Говорю лучше.
— Сможешь разобрать, что тут?
Я передал записку Алиму, тот уставился в нее. Помрачнел.
— Последнее слово разобрать не могу. Но сначала идет время и место, — заключил он разочарованно.
— Надо задерживать, — холодно проговорил я, заглянув Курбану в глаза.
— Так, — Ваня вынул из подсумка концы шнура, — гражданин Маджидов, вы задержаны. Уткин, доложить на заставу.
Московский пограничный отряд. Несколько дней спустя
— Выдал, значит, — пробурчал Шарипов, мрачно всматриваясь в собственноручно подготовленный рапорт, — вот сукины дети. Вон какую заразу закинули к нам, в Союз.
— Точно сказать не могу, — вздохнул задумчиво Сорокин, — но майор обмолвился, будто на кассете записаны секретные радиочастоты связи всех оборонных объектов азиатской части страны. Хитро-хитро…
После того как несколько дней назад в отряд позвонил Таран и сообщил о задержании местного, занимавшегося подозрительными делами, Шарипов немедленно выехал, чтобы забрать нарушителя.
Им оказался Курбан Маджидов — колхозный водитель. Старик раскололся достаточно быстро, стоило только Сорокину поднажать на него. Он выдал все: и как принял некую «кассету» от незнакомого молодого мужчины; как голубиной почтой сообщался с духами за рекой; и, конечно, как собирался покинуть Союз через несколько дней, прихватив с собой заветную запись.
Хаким знал о кассете немного. Ее почти сразу забрал старший оперуполномоченный Майор Малыгин, под чьим руководством они служили в отряде. Передаст теперь куда надо.
Правда, кое-что Шарипову все же было известно от Малыгина. По его словам, кассета
Ни о том, что стало с этими шпионами, ни о самом устройстве, особист больше ничего не знал. Не полагалось.
— Угадай, кто взял нашего внезапного шпиона? — Шарипов с ухмылкой глянул на Сорокина.
— Селихов, — без энтузиазма ответил особист, раздумывая о чем-то над картой участка заставы «Шамабад».
— Ну? И как?
— Что «Ну и как?» — Поднял Сорокин недовольный взгляд.
— Все сомнения относительно Селихова у тебя развеялись?
— Развеялись. Причем уже давно. Я думаю о другом.
— О чем же? — Удивился Шарипов.
— Рано мы решили отправить Маджидова за решетку. Нужно было повременить.
— Повременить?
— Воспользоваться им, — покивал Сорокин. — По словам Маджидова, он сотрудничал с людьми Юсуфзы. Именно они будут ждать его послезавтра у «Волчьего камня», у истоков Пянджа.
— И?
— Маджидов у нас. На той стороне не знают, что его уже взяли. У меня есть идея, как мы можем узнать, где эти черви от нас прячутся.
— И как же? — С подозрением спросил Шарипов, в сущности, догадываясь, что ему предложит Сорокин.
— Люди Юсуфзы ищут Селихова. Мы знаем об этом из слов Ихаба. За Селиховым пойдет сам Аллах-Дад. Он поклялся в этом отцу. А значит, от клятвы не отступит.
— Полковник такое не одобрит, — покачал головой Шарипов, догадавшись окончательно. — Слишком опасно.
— Все, что тут у нас происходит — опасно, — возразил Сорокин.
— Русик, — Шарипов вздохнул, — ты сейчас предлагаешь намеренно подвергнуть пограничников опасности. Ловить Юсуфзу на Селихова тебе никто не позволит. Да и Таран будет против. Это уже не говорю о начотряда.
— Для них это будет лишь ориентировка. Лишь засада на предполагаемом пути следования нарушителя госграницы, — с недоброй, какой-то азартной улыбкой сказал Сорокин.
— Еще лучше, — удивился Шарипов, — ты не хочешь докладывать Давыдову?
— Хочу, но не все. Ему такое знать необязательно.
— Русик, когда ты говоришь, такое чувство, что ты бредешь, — угрюмо сказал Шарипов.
— Может, сначала послушаешь, а потом уже дашь свою «экспертную оценку»? — С холодным укором в голосе спросил Сорокин.
Шарипов замолчал. Некоторое время он раздумывал, потом сказал:
— Ну давай. Выкладывай свой хитрый план.
Сорокин довольно разулыбался и даже встал из-за своего письменного стола. Выпрямился, важно одернул китель. А потом заговорил. Когда он закончил, Шарипов сказал: