Смотри на меня
Шрифт:
— Давай лучше я тебе помогу и пойдём уже умываться!
Расправившись с её пуговицами, аккуратно придерживаю наряд, чтобы Май случайно не зацепилась заколкой, а после, не мешая переодеться, отправляюсь за щёткой и полотенцем.
День был долгим. Даже всегда энергичная Майрин всё чаще зевает, прикрывая рот ладонью, так что не удивительно, что в ванной мы не задерживаемся, однако, прежде чем уснуть, она тихо спрашивает:
— Тебе ведь не нравится лэсс Рин’тар, Тира? Потому что он — инкуб, да?
— Как учитель
— Но инкубов и суккубов ты не любишь.
Раньше, имея только знания из учебника, я бы с ней согласилась, но теперь, после произошедшего между мной и лэссом Рин’таром разговора, всё стало не столь однозначно. Несмотря на то, что, судя по поведению, инкубьего наследства там явно больше, это не такая уж и проблема. Оказывается, они тоже вполне способны общаться без всяких эротических поползновений. А раз при нашей встрече чутьё нагов тоже так и не вышло из спячки, значит, как женщина я его не интересую. Любопытному демону просто нравится со мной разговаривать, каждый раз выуживая из вороха слов маленькие сокровища — ответы на одолевающие его вопросы. А все неоднозначные взгляды и прикосновения — ничего не значащие инкубьи привычки.
— Честно говоря, я уже начинаю подозревать, что автор учебника, заявивший, что демоны буквально одержимы поиском партнёра и ничего ценного, кроме этого примитивного животного желания, в их жизни нет, сильно сгустил краски. Если всё-таки допустить, что наш учитель по теории магии — инкуб, то и среди них явно есть вполне адекватные и интересные личности, умеющие держать себя в руках.
— Даже если суккубы и правда ищут себе мужчин… — шепчет Май. — Они ведь не виноваты, что испытывают голод.
— Нет, разумеется, — отвечаю, в красках вспомнив все «прелести» так долго терзавшей меня жажды. — Никто в этом не виноват. Но всё же нельзя жить, руководствуясь одними только инстинктами и потребностями. Особенно, если их удовлетворение затрагивает других людей.
– Легко тебе говорить…
— Ну, представь, что я — вампир, — улыбаюсь я в потолок. — Мне очень плохо, меня мучает жажда, а тут — ты. Тёплая, ароматная, вкусная…
— Суккубы никому не вредят!
— Они выпивают из мужчин всю энергию. Эффект почти такой же, как и от обескровливания.
Пробурчав что-то в подушку, Майрин отворачивается.
— Что?
— Говорю, вот была бы ты и правда вампиром, тогда мы бы поговорили, а так… Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — усмехаюсь.
Чего это она вдруг заинтересовалась темой инкубов и суккубов? Парня, что ли, очередного нашла — полукровку какого-нибудь? Или всё ещё о лэссе Рин’таре переживает?
А может быть… может, Майрин знает, кто нападает на мужчин, и пытается её оправдать? Если это кто-нибудь из её подруг, сомнения и растерянность были бы вполне объяснимы! Но кто именно? Я ведь тоже их всех знаю,
Надо бы к ним присмотреться… Завтра. За завтраком. И поговорить с Май.
Однако к утру эта мысль вылетает у меня из головы: мы проспали, проснувшись всего за десять минут до звонка. Тут уж не до бесед.
— Конец! — причитает Май, ухитряясь при этом чистить зубы, причёсываться и собирать одежду. — Если опоздаю, госпожа Ниэтта заставит весь урок выполнять задания у доски! У меня и так оценки не очень…
— Если поспешишь, успеешь! — утешаю, уже впрыгивая в спортивную форму. — Удачи! Я побежала!
Сумка пока остаётся в комнате. Заберу её после физкультуры, всё равно ведь нужно будет переодеться. А косу можно и попути заплести.
Начало дня выдалось бодрящим, однако последующие уроки проходят спокойно. Физкультура, медитация и даже проблемное законоведение были обычной рутиной, пока не приходит моя очередь выступать с докладом. Госпожа Ниэтта слушает молча, ни разу не перебив, но в самом конце спрашивает:
— Так что же такое инаугурация, Тартлар?
На неприятное обращение по фамилии уже даже не морщусь. Привыкла.
— Церемония торжественного вступления в должность, — повторяю то, о чём уже говорила. — Именно с этого момента…
— Нет, — заявляет она коротко, но удовлетворённо. — Как ты изучила тему, если даже самого прос-с-стого не знаешь?
— Но в учебнике именно это определение!
Уж на зрительную-то память я никогда не жаловалась!
— А я давала другое! Тебе следует слушать внимательнее, а не… предаваться бес-с-стыжим и распущенным мечтам! Это тлетворно для уважающей себя девушки!
Какие-какие мечты?
— Да о чём таком я, по-вашему, думаю?! — возмущаюсь, устав от постоянных намёков.
Нарочито-медленно поднявшись, госпожа Ниэтта оскорблённо вскидывает подбородок:
— Я требую, чтобы ты сейчас же извинилась передо мной за свой тон!
В классе небывалая тишина. Растерянные подростки переводят ничего не понимающие взгляды с меня на неё.
— По-моему, мне не за что извиняться, — говорю спокойно.
— К директору! — выкрикивает она торжествующе. — О твоём неподобающем поведении я ему уже сообщила!
Пожав плечами, иду к парте, складываю в сумку тетрадь, злосчастный учебник, карандаш и отправляюсь к господину Динрару. Напрасно госпожа Ниэтта рассчитывала, что это меня напугает… Только не после того, как я чуть его не покусала. По сравнению с тем, в каком я тогда была ужасе, разногласия с учителем — ерунда. Да и не верится, честно говоря, что директор поддержит эти непонятные обвинения.
Глава 14
Секретаря у господина Динрара нет, так что, постучав, я просто заглядываю в кабинет.