Снега Берглиона (Ричард Блейд, Странствие 4)

Лэрд Дж.

Вздрогнув, Блейд резко задернул полог.

Под чужими звездами, в чуждом мире, летел, ширился, звенел в ушах и бился о ледяные глыбы торосов заунывный вой голодной волчьей стаи.

ГЛАВА 4

На следующий день Блейд убил своего первого снежного ящера.

Как и вчера, их нарты мчались по торосистой равнине; собаки сами выбирали дорогу в ледяном хаосе, и Аквия лишь изредка ободряла их возгласом, похожим на звон соприкоснувшихся хрустальных бокалов. Она выглядела довольной и оживленной, и несколько раз пыталась втянуть Блейда в разговор, однако он мрачно молчал. Из головы его не выходило видение бледного нагого женского тела, розовеющего от жара сат-па, согревающего

снадобья. Для него она пожалела лишнюю каплю, наградив мерзкой звериной шкурой! Конечно, все эти чудодейственные зелья произвели бы переворот в земной фармакопее, но где гарантия, что питье, предложенное в конце пути, вернет ему прежний облик? Может быть, волосы у него и выпадут, но как бы не отросли рога - или чего похуже!

Смущенная его угрюмым видим, Аквия тоже замолчала, лишь изредка поглядывая на спутника огромными зеленоватыми глазами. Лицо ее посуровело, у губ и век залегли тонкие стрелочки морщинок, светлые пушистые брови сошлись у переносья; казалось. Снежная Королева, грозная и прекрасная, несется на север в леденящей тишине и безмолвии вечных снегов, торосов и стылого недвижного воздуха, озирая по пути свои владения.

Внезапно зрачки Аквии потемнели. Резким окриком придержав псов, она повернулась к разведчику и положила руку в меховой варежке на его предплечье.

– Будь готов, Риард. Нас выследил дайр.

Блейд вышел из своего мрачного раздумья и огляделся. Их упряжка неторопливо двигалась к полосе торосов, протянувшихся в полумиле впереди и похожих на огромные призмы и конуса, в беспорядке сваленные на снежное покрывало. На фоне бледно-фиолетового послеполуденного неба их вершины, то плоские, то напоминающие шпили готического собора, играли кроваво-алыми отблесками под лучами клонившегося к закату солнца. Эти ледяные скалы были сравнительно невысоки - от десяти до тридцати футов - и не являлись серьезным препятствием для путников, меж ними оставалось достаточно места для нарт, и собаки как раз трусили к одному из таких проходов. Видно, он был сквозным - псы обладали непогрешимым чутьем но части выбора дороги.

– Мы можем уйти от него?
– спросил разведчик, рассматривая нагромождение льдов впереди; он не слышал ни звука и не замечал ничего угрожающего.

– Нет, - Аквия огорченно покачала головой в островерхом капюшоне.
– Это очень быстрый зверь, Риард. Он почуял нас, обошел и спрятался где-то слева, за теми глыбами льда, - женщина вытянула руку, указывая на хаос проросших друг сквозь друга ледяных кубов и пирамид.
– Если мы выберем другой путь, дайр снова будет подстерегать нас, пока не возьмет свое - собаку или двух...
– Она помолчала и добавила: - Или меня...

– Тебя?
– Блейд покосился на спокойное лицо спутницы.

– Ты слишком велик и силен - даже для дайра. Для одинокого дайра, хочу я сказать, а они редко охотится парами.

– Какой он?
– спросил Блейд.

Аквия бросила на него испытующий взгляд.

– Закрой глаза, я покажу.

Разведчик зажмурился, и перед ним вспыхнул неясный размытый образ мощного зверя - с пастью, усаженной двухдюймовыми клыками, сильным мускулистым телом и толстым драконьим хвостом. Его спина, грудь и бока поблескивали, словно изнанка перламутровой раковины, окутывая чудище зыбким сиянием. Как показалось Блейду, размерами и массой дайр немногим уступал йоркширскому быку.

Он открыл глаза, и видение исчезло. Аквия вытерла покрытые испариной виски и глубоко вздохнула. На верхней ее губе тоже выступили росинки пота, быстро превращаясь в крохотные ледяные шарики.

– Как ты учуяла его?
– поинтересовался Блейд,

поглядывая на собак. Упряжка вела себя спокойно; нарты неторопливо катились к гряде торосов, до которой оставалось ярдов двести.

– Он думает о нас... думает о добыче, о теплом кровавом мясе... Я слышу.

– А собаки что ж?

– Снежный ящер почти не имеет запаха и прячется за торосами... Псам не вынюхать его. Они узнают про дайра только когда зверь кинется на упряжку.

– Они будут сражаться?

Аквия усмехнулась

– Они боятся дайра больше смерти...
– Лицо ее вдруг поблекло, постарело, словно от смертельной усталости.
– Очень свирепый зверь, сказала она.
– Голодный. Много зубов, мало мозгов. Мне с ним не справиться, Риард.

– Хорошо, - Блейд кивнул головой.
– Останови сани, дай мне какой-нибудь ремень и сиди тихо.

Он ступил на снег, пошаркал по нему ступнями - вроде не очень скользко... Аквия уже протягивала ему кожаную полоску, запасную упряжь. Обвязав топорище и сделав петлю, Блейд повесил свою секиру за спину. Пешню он сунул под мышку; ее древко, окованное на фут железом, с наточенным блестящим острием, торчало перед ним подобно рыцарскому копью. Он выбрал пса помельче, вывел его из упряжки и взял на сворку.

– Так ты говоришь, этот дайр сидит где-то слева от прохода?
– Блейд кивнул на ущелье, рассекавшее ледяную баррикаду.

– Я думаю... думаю, он за теми глыбами, - Акция говорила шепотом, лишь взглядом показывая на хаотическое нагромождение ледяных многогранников.

Разведчик свистнул псу и дернул поводок. Они медленно потрусили к торосам - мохнатая ездовая собака, похожая на небольшого медведя, и еще более мохнатый человек, выглядевший пришельцем из доисторических времен, древним охотником каменного века. Лишь блеск топора за спиной да зловещее сверкание острия пешни разрушали эту иллюзию; но схватка, которая должна была сейчас состояться, ничем не отличалась от битв кроманьонцев с пещерными медведями в эпоху великого оледенения Земли.

Блейд следил, чтобы собака бежала ярдах в трех от него и слева. Его приманка вела себя спокойно; видимо, снежный ящер отлично умел маскироваться. Они миновали горловину прохода, пройдя рядом с пирамидальным ледяным утесом, потом пошли вдоль поваленной на ребро шестигранной призмы. Эта полупрозрачная блистающая колонна тянулась футов на сорок, и конец ее приходился как раз напротив подозрительного места.

Разведчик сделал шаг, другой, придерживая поводок кончиками пальцев. Вдруг слева, над плоской вершиной ледяного куба, взметнулось белесое облако; собака панически взвизгнула и бросилась назад, вырвав ремень из руки Блейда. Пес чуть-чуть не успел, мощная лапа обрушившегося сверху чудовища вдавила в лед пушистый собачий хвост, и клыкастая голова на длинной гибкой шее стремительно метнулась к позвоночнику. Пронзительно взвыв, пес дернулся из всех сил и вдруг заскользил по насту к выходу на равнину.

Но это прошло мимо сознания Блейда. Он видел перед собой только бледно-розовую разверстую пасть, крокодильи челюсти, способные враз перекусить его ногу, и длинный узкий змеиный язык, с которого капала слюна. Пешня, словно живой таран, метнулась в капкан чудовищного зева - точно между огромных передних клыков; стальное острие ударило в небо, пробило неподатливую кость и вышло, обагренное бледной кровью, из загривка.

Разведчик не пытался извлечь ее обратно; отпустив древко, он сорвал с плеча топор и рубанул зверя по шее. Потом отскочил в сторону - тварь могла оказаться живучей, и он не собирался подставлять ребра под сокрушительный выпад шестифутового хвоста.