Снежная Королева
Шрифт:
Руки ведьмы опустились плетьми, а Юлинна отстранилась, чтобы заглянуть ей в глаза.
— Я ничего не сделала Йоханне, ничего, — прошептала девушка, — я даже не понимаю, что…
— Взять ее! — раздался властный ледяной голос у входа, и женщины синхронно вздрогнули, обернувшись.
На пороге стояло пятеро мужчин с мечами и ножами в руках, а один из них с ненавистью смотрел на Варну. В его руках яростно полыхал огнем факел, отражаясь черным пламенем в его глазах. В отблесках света его лицо выглядело откровенно
— Готлиб? Что происходит? — охрипшим голосом спросила Юлинна, выходя вперед и загораживая собой Варну. — Зачем вы пришли сюда? Вы ребенка разбудите! И… зачем вам мечи?…
— Отойди от моей жены, ведьма, — прорычал мужчина, совершенно не обратив внимания на жену. Он резко махнул перед собой факелом, отчего Юлинна отшатнулась, едва не налетев на Варну. — Проклятые ведьмы! Из-за вас моя жизнь катится в пропасть. Так, где твое отродье, ведьма? Где она? Где Йоханна?!!!
— Готлиб! Успокойся, госпожа ни в чем не виновата! — Юлинна попыталась достучаться до мужа.
— Госпожа?! Не виновата?! — мужчина сделал шаг и наклонился к лицу жены, чтобы прошипеть ей в ответ, — забыла уже? Быстро же!!! Она прокляла тебя! Обрекла на смерть в угоду своим принципам. А ты…ты!!! решила ее простить! Так вот, же-на, — по слогам проговорил Готлиб, — занимайся своими женскими делами и не лезь!
Несколько долгих секунд девушка смотрела в лицо Готлиба, не узнавая его. Где? Где тот мужчина, который клялся любить ее до конца своей жизни. Неужели это он сейчас стоит напротив нее?
— Вот как? — горько обронила Юлинна, невольно отступая от нависающего над ней скалой мужа, — быстро же ты забыл свои клятвы в храме Великой Богини. «Беречь», «уважать», «любить» — для тебя это просто слова, ничего более.
— Молчи, жена, ты тоже поклялась, если для тебя это не слова — слушаться во всем мужа своего и хранить домашний очаг, — зло парировал мужчина, а потом отстранился от поникшей фигурки жены. Он ни в чем перед ней не виноват — только указал ей на место в его жизни, пусть слушает. — А вы, — обратился он к своим сопровождающим, — долго еще будете топтаться у порога? Хватайте ведьму, иначе она еще и на вас нашлет проклятие.
— Нет! — Юлинна раскинула руки, защищая Варну и своего ребенка. Мужчины, сделавшие синхронный шаг в сторону стоящей посередине комнаты ведьмы, резко остановились, будто напоролись на невидимую стену. Голубые глаза беловолосой девушки пылали огнем презрения к тем, кто сейчас стоял в этой комнате. — Госпожа Варна не сделала никому из вас ничего плохого! Она всегда вам помогала, а вы просто… просто неблагодарные! Она спасла вас весной, как вы смеете?! И она останется здесь, под моей защитой, ясно? — она обвела горящим взглядом каждого из мужчин, отчего те невольно опускали взгляд, не в силах смотреть в глаза той, которая приговорена к смерти, но не сдалась. — Вы! Никто из вас не смеет причинять ей зло!
Неожиданно
— Юли, все хорошо, — тихо проговорила Варна, обходя девушку и останавливаясь перед ней. Она осторожно взяла нареченную дочь за руку, тайком вложив в ее ладонь, что-то теплое и тяжелое. Легонько сжала, давая понять, чтобы она никому не показывала ее дар, а затем поцеловала в лоб и направилась к мужчинам.
Юлинна растерянно смотрела, как ведьма с достоинством королевы покидает ее комнату в сопровождении пятерых мужчин.
— Варна, прости, — прошептал один из мужчин, опустив взгляд, а потом они все молча склонили перед ней головы.
— Вы что, струсили?! — презрительно бросил Готлиб, глядя на них, но получил лишь порцию укоризненных взглядов и понимающую улыбку от ведьмы. Это еще сильнее взбесило мужчину, — ее дочь прокляла мою жену, а вы теперь готовы забыть это!? А если в следующий раз она проклянет кого-то из ваших детей, сестер, матерей? Тоже молча склоните перед ней голову?
— Готлиб, прекрати! — взмолилась Юлинна, хватая мужа за руки, — Варна никогда никому не желала зла. Ты ошибаешься…
— Как ты можешь? Она прокляла тебя! Ты не проживешь и года, оставишь свою дочь сиротой…
— Готлиб! Услышь меня! Прошу, — Юлинна едва не рухнула перед ним на колени, но сдержалась. В отчаянии они не знала, как защитить колдунью. — Это сделала не она! Нельзя казнить человека за грех, который она не совершала!
— Нет, нужно уничтожить их раз и навсегда, — в черных глазах мужчины светилась лютая ненависть, что Юлинна невольно отшатнулась, — с ее смертью развеется твое проклятие!
Он, будто не осознавая ничего вокруг, сомнамбулой двинулся к выходу.
— Готлиб, если ты убьешь Варну, то я… то ты никогда больше не увидишь ни меня, ни дочь…
Хлесткая пощечина оборвала ее слова. Молодая женщина с удивлением смотрела на мужа, на мужчину, которого любила, и не узнавала его. Он был отвратителен в своей мести, уродлив душой, что она отшатнулась от мужа, гадая, когда его подменили.
— Хватит, — отрезал он, направляясь к двери, — будешь сидеть тут, пока я не вернусь.
Прежде чем она поняла, что произошло, дверь захлопнулась, отрезая Юлинну от происходящего, а потом в замке послышался звук поворачиваемого ключа.
— Прости меня, Юлинна, прости, — прокричала из коридора Варна, заставив Юлинну подскочить с силой забарабанить по двери. — И не держи зла!
— Нет! Нет! Прекрати! — девушка попыталась открыть дверь, но безуспешно. От ее крика проснулась дочь, заворочалась в люльке, а потом тихонько захныкала. — Нет! Готлиб! Остановись! — закричала девушка, ударяя кулаками по запертой двери, а потом без сил осела на пол, закрывая лицо ладонями и давясь сдавленными рыданиями. — Она же не виновата…. Не виновата….