Снежная Королева
Шрифт:
— Здравствуй, Глеб, — ответил на приветствие его родственник. — Как твои дела? Надеюсь, ты не занят и я тебя не отвлекаю.
Странные вопросы от того, кто звонил ему крайне редко. Дядя никогда не беспокоил Глеба без серьезного повода, а сейчас так и вовсе был чем-то взволнован.
— Мне через полчаса на службу, но я готов тебя выслушать, поэтому… — Глеб многозначительно замолчал.
— Я не задержу тебя надолго, племянник, — понял его мужчина, поэтому сразу перешел к делу, — мне нужна твоя помощь. Это касается Владислава.
— Слушаю, — Глеб слегка поморщился, так как не слишком любил сына родственника, даже не желал называть его братом, пусть и троюродным.
—
Его дядя, двоюродный брат отца, был ректором одного крупного ВУЗа за Уралом. Естественно, он и сына пристроил туда, да еще и на один из самых престижных факультетов. И все бы ничего, если бы не участившиеся в последнее время выходки «золотого» мальчика. Папа-ректор уже устал покрывать его, поэтому не нашел иного выхода, как обратиться за помощью к племяннику, чтобы он, Глеб, приструнил сына, так сказать.
Глеб потер переносицу, раздумывая над сложившейся ситуацией. Отказать дяде он не мог, поэтому стоило решить, с чего начинать. Благо, что человек, которого он ищет, живет в небольшой деревеньке, что в нескольких сотнях километров от города, где находится родственник. Ну, хоть что-то удачно сложилось. Сначала выяснит, что там за история с дядей и братом, а потом наведается в деревушку, чтобы найти бывшего сослуживца зятя Реина.
Глеб снова открыл файл, внимательно вчитываясь в присланную информацию.
Снежин Михаил Иванович.
С черно-белой фотографии на него смотрел сурового вида вояка в форме и голубом берете десантника. По словам Реина, Снежин — одноклассник и друг Вадима Аксёнова, а еще он единственный, с кем до последнего общались Ирина и Вадим. Снежин и Аксёнов, как выяснилось, не только дружили, но и служили вместе. Участвовали в боевых действиях на территории одной азиатской страны, где и попал в плен Вадим. В спасательной операции принимал участие именно Снежин, он практически вынес на себе раненого товарища.
И с этого момента начиналось самое интересное. Как сообщили генералу, его зять умер от ранения, так и не доехав до своих. Операцию спешно свернули, тело доставили жене в цинковом гробу. После этого Михаил спешно уехал в какой-то глухой городишко в сибирской глубинке, где и пропал, разом оборвав все связи с бывшими друзьями и сослуживцами. Слухов ходило много, но доподлинной информации не было. Дочь генерала с трудом пережила горе от потери мужа, окончательно разругалась с отцом и уехала сначала в Екатеринбург к какой-то своей однокурснице, а потом по направлению работать в глухую деревню. Даже Реин не смог ее найти, хотя задействовал все свои связи для поисков единственной дочери. А когда нашел….
А нашел генерал своего…зятя, Вадима Аксёнова. Живого и здорового, вернее, не совсем здорового, но тогда он не обратил внимания на это. Он был совершенно не похож на того Вадима, которого знал генерал. На все вопросы о его «чудесном» воскрешении из мертвых, тот отвечал молчанием. Только сказал, что люди, стоящие за его похищением, не смирились с его «смертью» и преследовали Эйрене до конца жизни. Они с женой так и провели все это время, кочуя из одного города в другой.
Тогда же и выяснилось, что у генерала есть внучка, но родители спрятали ее где-то. После смерти дочери генерал пытался надавить на зятя, чтобы выяснить судьбу ребенка и забрать ее к себе, но тот молчал. Через несколько месяцев его тело было найдено на окраине города, в старой квартире, где когда-то проживали его родственники. Видимо, он сам
Глеб достал пожелтевший листок, исписанный практически выцветшими чернилами, и развернул. Реин не хотел сначала отдавать ему эту записку, слишком эмоциональна она была. Видимо, Ирина была слишком обижена на отца, что не только исчезла из его жизни навсегда, но и свою дочь решила скрыть. А ведь прошло без малого десять лет, прежде чем она снова смогла забеременеть и родить свою дочь.
И Глеб снова задавался вопросом, а ту ли девушку он ищет? И, вообще, была ли Эйрене жива после похищения и «смерти» своего мужа? И если да, то почему скрывалась? Связано ли это как-то с требованием похитителей, ведь они требовали именно выдачи Эйрене, не денег. Если доверять словам Реина, то его дочь умерла спустя одиннадцать месяцев после рождения ребенка. Самому Глебу на тот момент было уже почти двенадцать лет.
Нужно снова встретиться с отцом, — мрачно подумал Глеб, пролистывая открытые файлы. То, что кто-то здесь тщательно скрывает правду, было настолько очевидно, что даже ему казалось невероятным. Прав ли он, указывая на семью Реина? Хотя не верить отцу? Тому, кто лично сообщил Эйрене Аксёновой, что она умрет?
Глеб свернул файлы, а затем начал быстро набирать знакомый номер на экране телефона.
— Глеб? — в усталом голосе отца сквозило неприкрытое удивление, — что-то случилось?
— Извини за поздний звонок, отец, но мне необходимо было узнать у тебя кое-что, — холодно по-деловому проговорил мужчина. — Скажи, сколько мне было лет, когда ты нашел Эйрене Аксёнову, дочь генерала Реина? И был ли ты уверен, что это именно та женщина, которой необходим Вестник?
На другом конце провода повисла тяжелая тишина. Наверное, отцу все-таки неприятны эти воспоминания, — с неким злорадством подумал Глеб, не испытывая ни капли сожаления к нему. Жалость, вообще, не присуща мужчинам в их семье, как и любовь, понимание. Только долг и голый расчет. Чем быстрее ты его исполнишь, тем спокойнее заживешь в ближайшем будущем. Его тоже ждет такое будущее?
— Тебе не было и года, сын, — как-то устало проговорил Евгений Борисович, — я уже рассказывал тебе об этом.
— Так повтори, — потребовал он.
— Хорошо, — Глебу даже на секунду показалось, что он видит, как отец устало опускается в свое любимое кресло, стоящее у камина в его кабинете. На подлокотнике лежит раскрытая книга, которую он третий месяц пытается начать читать, но постоянные тяжелые воспоминания не дают ему спокойно насладиться долгожданным одиночеством. Да, он все рассказал сыну о долге и проклятии, но как бы ни было, обречь свое дитя на такую ношу….
— Тебе не было и нескольких месяцев от роду, когда я нашел Видящую. Она была замужем, ждала ребенка. Тебе должно быть известно из дневника, что Видящая и Вестник рождаются практически в одно время, разница не может быть больше одного года. Когда ты родился, меня непрерывно стало тянуть в столицу. Мне пришлось срываться с места, забирать семью, чтобы найти и… исполнить свой долг. Ты знаешь, что мы встречаем Видящую именно в момент полного раскрытия их силы. Это обычно происходит в период ее становления, как женщины, ну, не мне тебе объяснять, — Глеб только усмехнулся. Конечно, он понимал, о чем говорит отец. — Тогда их видения становятся не просто отрывочными и бесконтрольными, но даже подчиняются воле самой Видящей.