Снова на привязи
Шрифт:
Рамла о нем и не поминала. Изредка, утомившись, она падала на подушки и забывалась беспамятством. Накато тогда, прикорнув рядом, могла немного отдохнуть. Никого другого шхарт рядом с собой видеть не желала. Шаман не показывался – заявил, что он ведунье-женщине ничем помочь не может. Мол, разный у них дар.
Рамла в который раз запустила скрюченные пальцы во всклокоченные колтуны, в которые превратились ее волосы, потянула в стороны. Лицо выразило страдание и глубокую усталость.
– Что ты видишь? – Накато решилась нарушить молчание.
Тягостно,
Та уставилась на нее диким взглядом, словно только что увидела. Не узнала? Что-то она может выкинуть! Накато на миг пожалела, что вообще подала голос. И чего ей не сиделось смирно?
– Ты! – хрипнула Рамла. – Это ты, - она, задыхаясь, смолкла. – Чего тебе?
– Расскажи, что ты видишь, - вкрадчиво повторила Накато после недолгих колебаний.
Плавным движением скользнула к госпоже на ложе, уселась рядом с ней. Положила осторожно руку на ее плечо, заглянула в глаза. Рамла моргала остекленевшими глазами. В них не читалось подозрения или недоверия – она просто была слишком измучена.
– Расскажи, - Накато слегка погладила смуглое плечо. – Тебе станет легче.
– Я вижу, - выдохнула наконец та и свалилась на покрывало, закрыв лицо ладонями. – Я вижу степь. Нашу степь, - она умолкла на несколько мгновений.
Отняла руки от лица, уставилась перед собой болезненно блестящими глазами. Накато, повинуясь невольному побуждению, поднесла ладонь к ее лбу. Тот оказался ледяным – вопреки ожиданиям. Обычно люди, у которых так горят глаза, пылают от лихорадки.
– И степь пожирало пламя, - шепнула Рамла пересохшими губами. – А духи хохотали и кувыркались среди огненных языков, рассыпались искрами.
– Пламя? – шепнула Накато.
Сделалось жутко. Ей пришлось видеть пожар в степи. Хвала богам и духам – издалека. И это случилось зимой. Тогда расползающийся во все стороны пожар остановила удивительно вовремя начавшаяся метель.
Когда непогода улеглась, кочевье прошло мимо выжженной территории. Зрелище оставило у Накато ужас.
Но то была зима, на земле уже лежал кое-где снег. Теперь же стояла середина осени, и над степью простиралось ясное безоблачное небо. Дожди здесь редки, и надеяться на них не стоит. Если начнется пожар… додумывать мысль было жутко. Неужели Рамла увидела предзнаменование? Но тогда следует немедленно предупредить Фараджа!
Она хотела вскочить и бежать, но Рамла ухватила ее за руку.
– Не уходи, - шепнула она. – Я видела горящую степь… она стоит у меня перед глазами.
– В степи будет пожар? – тихо переспросила Накато. – Ты видела будущее, верно? Где начнется пожар? Скажи!
Рамла уставилась на нее диким взглядом. Глаза остекленели.
Что она сейчас видела? Она могла совсем забыть о том, что перед нею находится служанка. Забыть о существовании этой служанки вовсе. А могла вместо нее увидеть врага или злобного духа. И тогда… Накато
Даже не гнев, а просто бездумный всплеск силы. Сделалось жутко.
– Пожар уже идет по степи, - шепнула женщина, когда Накато уже хотела бежать прочь из шатра, и плевать на наказание. – Пожар идет вдоль берегов озер, от северных предгорий.
Северные предгорья? Это же очень далеко! Да, в степи сушь – но не дойдет ведь пожар аж сюда? Тем более – он идет вдоль озерных берегов – это далеко к северо-востоку. А они на западном краю степи, у самых гор.
– Госпожа! – шепнула Накато, увидев, что женщина снова уставилась перед собой невидящим взором.
– Кто здесь?! – та встряхнулась, обернулась к ней. – Кто ты?
– Твоя служанка, Накато, - с запинкой отозвалась девушка.
– Зачем ты здесь? Что тебе нужно?!
– Госпожа, ты сама велела мне остаться. Ты сказала, что видела пожар в степи…
– Это не пожар! – дико шепнула Рамла, вжимая голову в плечи. – Кровь, жидкая кровь Орруора выплеснулась в небо. И Хор породил Пхора, - она принялась снова раскачиваться вправо-влево, глядя перед собой застывшим взглядом. – И озера из соленых сделаются кислыми. И желтый обернется куцым, и станут голодны и озлоблены мгуры, - голос ее постепенно затихал, глаза подкатывались под лоб.
Накато нахмурилась.
Рамла несла бессмыслицу. Но среди бессмыслицы выныривали смутно знакомые слова. Орруор – так на равнине называли континент, на котором лежали и степи, и окружавшие ее горы, и равнина. Кровь Орруора выплеснулась в небо – как это может быть? Где-то открылся подземный источник, из которого вода бьет фонтаном? Странно это, хотя – она слышала – бывает. Как это выглядит, представить не могла.
О мгурах Накато тоже слышала. Крылатые посланники богов, их почитали в степи.
Правда, сама девушка ни разу их не видела. И думала, что мгуры – что-то вроде вездесущих духов, бесплотных и невидимых.
На равнине, кстати, мгуров не почитали. О них и не упоминали никогда.
К чему Рамла вспомнила о них? Может, она хотела сказать, что мгурам нужно принести жертвы? Должно быть, увидела их в своих видениях…
Да! Она ведь сказала – они станут голодны и озлоблены. Нужно передать слова Рамлы Фараджу – а тот скажет шаману подготовить жертвоприношение.
Накато осторожно отползла на пару шагов, поднялась на ноги.
Рамла раскачивалась, запрокинув голову и прикрыв глаза. Из-под век блестели синеватые белки, зрачки подкатились под лоб.
Девушка сделала пару скользящих шагов назад и, видя, что госпожа не замечает ее маневров, ринулась к выходу из шатра. Нужно немедленно, прямо сейчас передать слова Рамлы Фараджу! Ели она этого не сделает – тот непременно разгневается.
Он, конечно, и так разгневается, что оставила госпожу одну – пусть и ненадолго. Но Накато и самой сделалось жутко от услышанного.