Снова на привязи
Шрифт:
– А он ей не поможет? – удивилась девушка.
– Дар раскрывается сам и только сам. Тогда, когда приходит время, - жестко прихлопнул Таонга. – А использовать такие сильные снадобья – означает и гасить свой дар, и гневить богов и духов. А еще это – знак неверия и слабости.
– Почему ты не сказал об этом Рамле? – Накато растерялась.
– А я не обязан ей помогать на ее пути. У нее – своя дорога. Моя дорога – служение племени.
Накато хмыкнула. В конце концов, все это – не ее дело.
– Значит, дух Бомани можно изгнать
Как тогда, когда она вмешалась в ритуал Рамлы по приказу Амади. Странно – выходит, ее хозяин хотел, чтоб дух шхарт покинул ее тело? Да, наверное, так и вышло – ей-то вон как скверно было после того, как вдохнула того дыма!
– Ты все верно поняла, - Таонга пристально глянул ей в глаза, и на миг девушке сделалось не по себе – так горел его взгляд. – Горсти только вот будет маловато. Сыпь три – не меньше! Чтобы наверняка. Бомани скверный шаман, но дух его силен. И, чтобы выдворить его, понадобится немало сил.
– Я сделаю, как ты скажешь, - прошелестела Накато.
Он порывисто подался вперед, прижал ладонь к ее щеке. По телу разлилось тепло от этого прикосновения.
– Я буду ждать, - шепнул он. – Помни: я все время рядом, наблюдаю за тобой!
От его слов бросило в жар. И тут же внутри живота разлился холод.
Таонга рядом с ней! Даже там, в настоящем мире, среди зимы, холода и суеты. Там, где она – никто и ничто. Незримый, он рядом. Наблюдает за ней.
Да, утром снова начнется привычная суматоха. Проснется Рамла. Недовольная и недоумевающая. Придется сначала успокоить ее, и уж потом идти к шаману. Тот, возможно, будет спать – после ночи-то за пиршественной трапезой!
Ей понадобятся всего три горсти цвета червей. Главное – спрятать их как следует, чтобы Бомани не заметил, что у нее с собой что-то есть.
Она все сделает, как надо! И уже до заката она увидит Таонга как есть, живого, во плоти. Это стоило бы любых усилий! А уж стащить горсть сушеной травы у Рамлы и сыпануть ее в жаровню у шамана – сущая мелочь. О затраченных усилиях и говорить смешно. От нее нужно совсем немного, она же получит то, о чем больше всего мечтала.
*** ***
Маленький кожаный мешочек. Его Накато отыскала среди вещей Рамлы, когда наводила порядок. Припрятала под тунику.
В запасы сушеных трав влезла, когда шхарт прикорнула после обеда. Та не глядела – улеглась спать. Не иначе – решила днем выспаться, чтобы вечером уж наверняка не заснуть. Ну, это она зря надеется! Накато по-прежнему не могла допустить ссоры – приказ свой Амади не отменял. А Таонга, может, и не сумеет избавить ее от печати.
В любом случае, пока печать на ее руке – колдуна злить не стоит.
Другое дело – если вернувшийся шаман сумеет свести ее! Она окажется свободна. И будет находиться при Таонга, сделается ему верной подругой. Она все сделает, что он прикажет –
Фарадж и нынче остался в своем шатре. Новая жена неотлучно находилась при нем. О шхарт вождь вроде как и не вспоминал.
Вот уж вторую ночь длятся свадебные пиршества. Нынче будет третья.
Накато раздумывала, под каким предлогом явится в шатер Бомани. И сильно ли он удивится, увидев ее, незваную.
Впрочем, если и удивится – так удивление продлится недолго. Дым цвета червей быстро сделает свое дело – уж Накато знала! А она позаботится, чтобы шаман как следует надышался этого дыма. На ее стороне – внезапность. Он и сделать ничего не успеет. Пусть она и сама свалится – это не так важно. Таонга, выдавив из тела Бомани ослабший дух, займет его место. Тогда и о Накато сможет позаботиться.
Даже если Бомани уже не спит, выспался после бессонной ночи – ничего он сделать не успеет. Да может, он еще и не проснулся – все же до заката далеко. А к пиру начнут собираться перед закатом. Пока над степью светло – на стоянке суетятся только рабы.
Девушка задумалась.
Получается, она отныне будет видеть Таонга в теле Бомани? Ведь его собственное тело похоронено. Развеяно пеплом над степью.
Впрочем, что для нее важнее: тело или дух? Она-то будет знать, кто на деле скрывается под неуклюжей коренастой оболочкой нынешнего шамана!
Ладно, главное – она приготовила необходимое.
Оглянулась на спящую Рамлу. Не проснется ли, услышав, как служанка выбирается из шатра?
Да пусть ее! Спросит – так можно сказать, что готовит для нее ванну, чтоб подготовиться к вечернему пиру. Или легкий ужин, чтоб не ждать до темноты. Мало ли у служанки забот, чтоб госпоже было хорошо!
Идти нужно прямо сейчас – иначе не успеет.
Проснется все кочевье. Воины выберутся из шатров, чтобы размяться и вдохнуть морозного воздуха. Рабы станут носиться не так резво, кто-нибудь да приметит, как она прошмыгнула к Бомани. Да и сам Бомани проснется! Ее удача, если он еще спит.
– Помоги мне, могущественная Нефер, - прошептала Накато. – Прошу тебя! Ты ведь знаешь – я верна тебе и преданна! Только помоги нынче. Помоги!
Ответа не последовало.
Ничего. Богиня слышит все. А если делает вид, что не слышит – так, верно, так ей зачем-то нужно. Не смертной постичь, что на уме самой Нефер.
Накато, прижав руку к груди, где ждал своего времени заветный мешочек, выскользнула из шатра. И со всех ног припустила через кочевье.
*** ***
Когда она проскользнула в шатер Бомани, тот еще спал.
Ей же лучше!
Змеей скользнула к жаровне с тлеющими угольками. Вытянула из-за пазухи мешочек с лепестками и суетливо вытряхнула их все. Руками ловила разлетающиеся легкие лепесточки, чуть не голыми пальцами всовывала в угли.
Повалил густой синеватый дым. Хорошо!