Сны чужие
Шрифт:
Он вспомнил сцену прощания, увиденную позапрошлым вечером в палисаднике. Там, возле тела Карзафа, стояли четверо. Выходило, что, по меньшей мере еще один из жителей деревни уцелел во время бойни.
Потом Олег вспомнил про свои раны. Он поднялся, внимательно прислушиваясь к ощущениям. Боль еще тлела в ноге и в боку, но уже совсем слабо, едва заметно. В самое ближайшее время о ней, надо думать, останутся одни только воспоминания. Шрамы на теле совсем затянулись, превратившись в ровные светлые рубцы, уже почти скрытые пробивающимся на бледно-розовой коже серым
"Значит, не показалось, - Олег почувствовал пряную смесь страха и радостного возбуждения. Сердце в груди прерывисто толкнулось в тюремную решетку ребер.
– Значит, я и правда другой …"
Какой именно "другой" думать не слишком хотелось. Было одно огромное желание просто принять свои новооткрытые возможности как должное, и Олег этому желанию с готовностью поддался. Даже облегчение при этом испытал. Небольшое.
– Ладно, - сказал он вслух, обращаясь к самому себе, - теперь будем торопиться и торопить остальных. Благо, я сейчас хоть на это способен.
Боль в ранах утихла, но слабость осталась. Новый, перестроенный "переселением душ" организм восстанавливал себя в рекордные сроки, но тратил на это массу сил и энергии. По-хорошему, Олегу было бы неплохо отлежаться еще хоть пару деньков, но сейчас он не мог этого позволить ни себе, ни своим друзьям…
Он вдруг поймал себя на том, что думает о Вирэль, как о друге и спутнике, в то время как вожак Синих Ножей вполне могла выбрать свою дорогу, никак не пересекающуюся с его.
"Но ведь не выбрала еще, - возразил он сам себе, явственно ощущая бесполезность и незначительность собственных доводов.
– Не оставила нас с Антри одних во время этой чертовой бойни. Не ушла, пока я валялся в забытьи… Вот, леший!… Что бы все это значило?"
Единственное логичное (или почти логичное) объяснение, пришедшее на ум, Олег поспешил отвергнуть.
"Ну уж нет! Еще чего не хватало! Чтобы какая-то аборигенка… Бандитка, к тому же… И вообще… Господи, только этого мне еще не хватало для полного счастья!"
Запретив себе хотя бы на время думать об этом, Олег оделся и, подобрав оружие, вышел из дома.
* * *
На крыльце он нос к носу столкнулся с Антри. Увидев его, кальир замер на месте, раскрыв рот и изумленно моргая.
– Г-георт, - пролепетал он, - тебе нельзя вставать! Твои раны могут разойтись! Ты можешь…
– Умереть, - перебил его Олег.
– Я могу умереть от радости, лежа в постели, когда "пятнистые" явятся сюда, чтобы узнать о судьбе своего отряда. Если хоть один из них ушел тогда…
– Никто не ушел!
– Антри возбужденно взмахнул руками, словно желая улететь.
– Ножи никого не выпустили за ограду! Некому будет рассказать об этом бое и о печальной участи ублюдков!
– Перестань, - поморщился Олег.
– Скажу честно, Ант, ты мне нравишься гораздо больше, когда не придумываешь в мою честь хвалебных витар.
– Хорошо,
– Но пусть мне откусит руку бешеный спир, если ты не достоин лучших хвалебных витар, георт! Великое Небо, как ты дрался!…
– Если ты, чучело рыжее, не перестанешь называть меня "георт", - Олег старался говорить как можно проникновеннее, - я скоро выть начну от отчаяния.
– Но я… - на лице Антри отразилось смятение.
– Ты можешь, Тши-Хат тебя обласкай, считать меня просто другом? У меня кроме тебя, Ант, в этом мире больше никого. Ты мне жизнь спас. Я тебе как другу верю… Мне просто некому больше верить. Понимаешь?
"Наверное, это, все-таки, не я говорю. Наверное, это говорит Эки-Ра. Эки-Ра, который никогда не умирал. Который и теперь "живее всех живых"… А я просто застрял между сном и реальностью и попеременно окунаюсь то в кошмары, то в красивые такие фантазии…"
– Я… - Антри моргнул раз, другой… Потом улыбнулся странной нервной улыбочкой, какой Олег никогда не видел на его лице. И сказал, опустив глаза:
– Я не знаю… Я - сын простого воина, у меня за душой ни знатности, ни великих достоинств. Я… не могу считать себя равным тебе… георт…
– Ну и дурак, - невесть откуда появившаяся Вирэль подытожила все сказанное ими одним единственным словом. Олег обернулся к ней и увидел сурово поджатые губы и ироничный блеск в глазах.
– А ты не смотри, - фыркнула Вэр, перехватив его взгляд.
– Тоже дурак. Два дурака - как два сапога.
"Дурак - ее любимое словечко, - недовольно отметил Олег, - кошечка с острыми коготками и колючим язычком."
– Ну, прям два благородных героя!
– продолжала, между тем, с насмешкой Вирэль.
– Вы бы и среди дерущихся встали, начали друг другу поклоны отвешивать? Смешно сказать - один дружбу предлагает, другой говорит "не достоин", мол. Ронтова кровь! Раньше думала - такое только в трактирных байках бывает!
– А ты не ругайся, - Олег невольно усмехнулся, глядя как разгорается в глазах девушки натуральная, не показная злость.
– Лучше дело предложи.
– Дело?
– Вирэль в притворном удивлении пошире распахнула глаза.
– Убираться отсюда надо - вот и все дело! Куда угодно, лишь бы подальше, ясно вам, недоумкам?!
– Ладно уж, - махнул рукой Олег, - сам не маленький. Потому и встал, что ясно.
– В седле удержишься?
– уже спокойнее спросила Вирэль.
– Как нога? Бок не болит?
– Почти нет.
– Чудеса!
– не выдержал Антри.
– Даже под присмотром Избранных-лекарей ты должен был лежать без движения еще дней пять, а то и больше. Не иначе, за тобой сама Тши-Хат присматривает! Только Её взгляд способен исцелять в одно мгновение…
– Если бы он исцелился в одно мгновение, - поморщилась Вирэль, - мы бы давно уже были далеко отсюда. А нам приходится покидать это гостеприимное место одновременно с его самыми ленивыми и немощными обитателями. Так что…
– Общинники тоже уходят?
– вздрогнул Олег.
– Сколько их? Кто уцелел?