Сны железобетона

Выставной Владислав Валерьевич

– Черт его знает. Вроде нет. Пока. Но поймет, если я буду продолжать в том же духе...

– Так что делать?

– Не знаю...

К карусели подкатило несколько великовозрастных «веселопедистов» в пестрых «прикидах». Радужно улыбаясь, они принялись наворачивать круги вокруг карусели, отчего у Ксюхи вскоре закружилась голова.

– Чё надо? Чего надо-то, спрашиваю?! – недружелюбно обратилась к ним Ксюха.

Велосипедисты, по-прежнему улыбаясь, только увеличили скорость и принялись исполнять какие-то свои веселопедистские трюки, до тех пор пока Миха не поймал на лету самого юного из них и не прорычал ему прямо в глаза:

– Катайся по специально отведенным для этого велосипедным дорожкам! Или по автостраде по встречной полосе – но

не доставай людей, понял?!

Юный обладатель многоскоростного велика лучезарно улыбнулся и сказал Михе:

– Ты плохой сон! Ты скоро перестанешь ЕМУ сниться.

– Где-то я уже это слышал, – пробормотал Миха и оттолкнул мальца.

Велосипедное стадо тут же укатило.

– Нет, блин, ну достали, честное слово! – раздраженно крикнул Миха и матюкнулся.

– Да, однако... Что в городе происходит-то? – задумчиво произнесла Ксюха.

– «...Наступят времена почище...» – пропел Леха и добавил: – Но Бориса надо как-то вытягивать...

Теперь Кардинал попросту не слезал с «голубых экранов». Светке, конечно, доставалась лишь часть дозированной информации об этой странной фигуре, та часть, что вписывалась в формат «Атаки будущего».

Никто и не заметил, как сюрреалистическое движение фанов Железобетона, включая огромную теперь армию роллеров, обладателей горных велосипедов и менее многочисленных «орков», стало захватывать экологическую нишу, освободившуюся когда-то после развала комсомола и не занятую ни одной из конкурирующих церквей. Дополнительным катализатором стала модная музыка во всем своем многоличии – рэп, хип-хоп с брейк-битом и прочим джанглом, рокопопс, танцевальная «кислота» с драм-энд-битом и тому подобное – все эксплуатировали болезненно модную тематику...

Если взрослых старше тридцати еще и трудно было пока встретить в тусовках роллеров, то на модных великах разъезжало теперь полгорода, а по центральному телевидению даже прошел сюжет под названием «Наш маленький Пекин».

У Светки начинало складываться впечатление, что ее передача послужила неким катализатором для всплеска развития местных теле– и радиоканалов. Все они тянули, как могли, свой уровень вверх, у всех росли рейтинги, а Кардинал светился все чаще. И теперь тема Великого Железобетона неизменно вызывала ассоциацию с темой Города вообще.

Впрочем, Кардинал не ограничивался городскими рамками. Развивая идею Железобетона, он теперь путешествовал по области, где уже были заняты его последователями стадионы, большие и маленькие, где даже по бездорожью пытались гонять на роликах и подставлять под аварии сельхозтехнику. На регион с удивлением и даже некоторой завистью посматривали из метрополии.

Безусловно, на все это тратились немалые деньги, рассуждала Светка. Но неужели ЭТИМ путем можно достичь ТОГО результата, который стоял теперь перед ней генеральной линией?.. Хотелось смеяться от нелепости происходящего, но, по сути, ничего смешного-то не было...

Сюжеты о Стае хорошо ложились в общую псевдомистическую картину, однако последние случаи нападения на людей вызывали опасение, что скоро может вмешаться МЧС – «во избежание». Тем более что в больницах теперь лежали достаточно серьезно пострадавшие, в том числе из числа биологов-наблюдателей. Один из них, находясь в полуобморочном состоянии, поведал корреспонденту, как у него на глазах Стая в клочья разорвала и сожрала бомжа. Причем другой бомж с аппетитом присоединился к общему пиршеству... Об этом и подобных ему случаях решили пока открыто не сообщать.

Хм... Решили... Из мэрии позвонили! А уж там и решили, что паники сейчас в городе быть не должно... Почему не должно? А потому что губернаторские выборы на носу – вот почему! А почему ж тогда в области весь этот сюр поощряется? А вот это, Светик, ты должна прекрасно понимать... Ты же умная девочка!

Светка и вправду была умной девочкой. И, конечно же, она все прекрасно понимала.

Уходя с работы домой, она каждый раз машинально оборачивалась на ближайшего соседа их студии –

гигантское здание Центрального стадиона, за которым торчала в небо трехсотметровая телебашня. Отсюда стадион казался похожим на распустившийся бетонный цветок, между четырьмя титаническими лепестками которого маняще покачивался острый красно-белый пестик.

О, этот цветок ждал свое циклопическое насекомое, и ждал отнюдь не для опыления тоннами пыльцы, нет. Это был хищный цветок. Он заманивал жертву таинственными огоньками телевышки. Не позавидуешь тому, над кем молниеносно захлопнутся лепестки-башни, хруст чьих костей вперемешку с громо– подобным голодным урчанием будет разноситься из чрева Великого Железобетона...

А пока – всем спать...

КОШМАР

Ты один настоящий,Все остальное, все прочее – сонВместо мыслей твоих – горячий,Тягучий, на теле шипящий,Саднящий,Боль приносящий и непроходящийЖелезобетон.Он —Материал твоей жизни,Результат твоей любви.Он у тебя в крови,Можешь молчать – молчи,Нет сил молчать – говори,Все равно он один у тебя внутри,Не веришь – сердце свое разорвиИ смотри,С каким трудомПеремешивается твоим сердцемОн,Тот, что, из цемента и щебняНе нами и не для нас сотворен —Железобетон...

Навязчивый голос из «бум-бокса» не мог помешать сделке. Линк подавил в себе страх и ощущение бесповоротности, когда с каждым шагом вперед путь обратно становится невозможным.

Перед Линком было разложено оружие, и он должен был сделать выбор.

А в самой гущеТягучейБетонной массы —То, что отличает твой сонОт сна всей остальной человеческой расы,То, что отличает железобетонОт дерьма, штампованного для тебяиз пластмассы.Это —Простая вещь,Готовая стать ответомНа тайну, что прячет железобетон где-тоВнутри себя.Это должно быть и у тебя —Если ты – настоящий,А не просто его сонИли чья-то ночная халтураУкуренного кретина и шлюхи-дуры.Внутри у НЕГО – ОНА —И болезнь у нее одна —Ржавчина.Но в ней одной и смысл, и структураОна – только его и твоя —УпрятаннаяВ Железобетон арматура...

Выбор заключался в нескольких «макаровых», «ТТ», «стечкиных» и даже трофейном «парабеллуме», состояние которого, однако, не внушало доверия.

Неизвестный, который так неизвестным и остался, нетерпеливо косился по сторонам, хотя, кроме гаражных стен, ничего увидеть здесь было нельзя.

Осмотрев импровизированную «витрину», Линк решительно взял «стечкина» и, секунду подумав, «ТТ».

– Возьму оба, – сипло выдавил Линк и откашлялся. Неизвестный с сомнением измерил Линка взглядом, но молча принял деньги и принялся складывать оружие в сумку.