Со вкусом Вишни.
Шрифт:
– Василиса, - прорычал он, и чуть сильнее сжал мой локоть.
– Почему?
– Не знаю, - честно сказала я.
– Просто не хочу.
– Я нравлюсь тебе?
– Ну, - я чуть нахмурилась, рассматривая его лицо. Красивый ровный нос, чуть полноватые губы, выразительные темно-серые глаза. Чёрт, да с него обложку на эротические журнальчики печатать. Но вслух я сказала совсем другое.
– Нравишься? Не знаю, вот если брови выщипать, то ни чё так. Сойдёт, для сельской местности.
Он косо усмехнулся.
–
– Повторил он, отпустил мой локоть, и направился к своей калитке.
Я заворожено глядела ему в след.
***
Кто знает, что такое летний душ на улице? Когда сверху бочка стоит, и внизу у неё краник. Вода сама по себе греется за день, но к вечеру успевает остыть. И потом бежишь из душа по крыльцу в дом, шлепая мокрыми сланцами по ступенькам. Романтика.
Я взъерошила сырые волосы руками, чтобы быстрее сохли. Потом расчешу.
– Вась, а Степан-то обратно к Настасье вернулся.
– Просветила меня заботливая бабушка, накрывая на стол.
– Как участковый пришёл, так они и помирились. Терентьева только жалко. Нос ему попортил Стёпка.
– А чего это мой Терентьев до Настасьи ходит? Может и не зря ему по носу досталось? Будет знать, как до одиноких девок шастать. Вот чего его туда понесло?
– А ты пойди до него, да спроси сама.
– Бабушка кивнула на баночку варенья.
– За одно гостинец занесёшь, скажешь, я ему за мёд передала.
Действительно. А чего это я выделываюсь? Мне уже за этого бедного Терентьева все уши прожужжали. Хоть сходить да посмотреть, что он из себя представляет. Мне аж любопытно стало.
– А и пойду, - согласилась я.
– Тут к вам на вечер сосед новый в гости на чай вроде собирался. А я тем временем до пасечника в гости схожу. Поболтать, да медку откушать.
– Ну, вот и хорошо, - бабушка довольно улыбнулась и потёрла ладони. - Ну, вот и чудно. Давно пора. Он мужчина видный, общительный.
***
Заплела косу, лёгкий макияж, ну и калоши. Куда ж без них. И уже почти вышла из своей калитки.
– Вася, ты куда?
– Сосед шёл к нам, видимо на чай.
– Дела у меня.
– Какие, интересно?
– На свидание бегу, - пропела я и увидела, как напряглись скулы у кладоискателя. Неужели ревнует? Неужели я ему так нравлюсь? Я ж вроде не красавица, чтобы вот так голову резко потерять, так чего он тогда?
– Не пойдешь ни куда.
– Прорычал Стас.
Не, ну это уже слишком. Остынь, приятель. Такого самоуправства над собой я не терпела и не потерплю. Тем более прав у него никаких нет, чтобы что-то мне запрещать.
– Захочу и пойду.
– Я вздёрнула подбородок вверх.
– А ты вообще кто такой, чтобы решать идти мне на свидание или не идти?
– Хочешь на свидание? Тогда пойдёшь со мной.
– И он взял меня
– Чего?
– Даже я от подобной наглости опешила, но не на долго.
– А ну отпусти! Маньяк!
Не отпустил. Но остановился на месте.
– Василиса, - тихо сказал он, - Сам не пойму, что делаю, но отпустить тебя одну, тем более на свидание, не могу. Дался тебе этот Степан?
– Так я к Терентьеву собиралась.
Станислав снова выглядел удивленным. Впрочем, у него часто бывает такой взгляд, когда я что-нибудь ляпну.
– Всё равно не пойдешь.
– Прорычал он. Надо же, такой молодой, а уже такой нервный. Довела мужика. Это я умею. - Сейчас разворачиваемся, и я веду тебя обратно к тебе в дом, и там весь вечер пьём чай с твоими стариками. И не спорь со мной, Василиса.
– Чай, не водка, много не выпьешь, - проговорила я одну из любимых фраз нашего дяди Пети.
– Пошли уже. Раз пристал ко мне, как банный лист к тому самому.
– И я поплелась к себе, состроив скорбную печальную мину.
***
Бабушка ничего не спрашивала, когда я вернулась недовольная и поставила на стол баночку так и не переданного Терентьеву варенья.
Сели пить чай. И опять из тех кружечек, что из серванта. Наверное, приход в гости соседа - это тоже достойный повод, думала моя бабуся, расставляя любимый сервиз на накрахмаленную скатерть.
И всё бы ничего, но тут явился дядя Петя.
– А я иду, дай думаю, и до вас зайду.
– Начал мой дядя.
– А то вдруг вы тут пьёте, и без меня.
Я усмехнулась, кивая дяде Пете на кружки чая. Мол, пить-то мы пьём, но не то.
– Присаживайся, чаю с нами попьёшь, - предложила бабушка. Вот сколько лет она дядю Петю знает, столько и верит в его лучшие душевные качества. Эх, блажен тот, кто верует. - Только свежего заварила. Цейлонский, - уговаривала она.
– А покрепче ни чего нету?
– Тебе чай полезней будет, - настояла бабуля.
– Водка тоже полезная. Миллионы мужчин не могут ошибаться, - и дядя почесал свой красный нос.
– Я вот вам пустую бутылочку из-под настойки принёс. Ядрёная была, жгучая, не пожалела ты перцу, Марья Семёновна. В следующий раз ореховых корок больше клади, настойка мягче получается, приятнее идёт.
– Тьфу на тебя, - скривилась бабушка.
– Когда ж ты, Пётр за ум-то возьмёшься? Себя в порядок приведёшь? Работу найдёшь?
– Работа не волк.
– И дядя Петя пошёл на выход, так и не приметив в этом доме ничего спиртного.
– Я завтра ещё зайду.
– Обнадежил он напоследок.
Я краем глаза отметила, как невозмутимо следил за этой сценой наш сосед. И неспешно чай попивал с оладушками и Терентьевским мёдом.
– И откуда у вас Василиса лес так хорошо знает?
– спросил Станислав. - Вон девочку пропавшую первее всех нашла.