Собирай меня по осколкам
Шрифт:
Я никогда не стеснялся в высказываниях и никого не боялся. Даже если сотни против одного, даже если проиграю в итоге. Привык смотреть опасности в глаза. Но в этих людях, которые молча наблюдали, как невинную девушку опускали – не было опасности. Они своей тени боятся. А уж после моей выходки, никто не попрет.
Так что дал по тормозам, подошел к Маше, накинул на плечи свою парку, взял за руку и увел. Нечего нам здесь делать. Она не вырвалась, зато сжала крепче ладонь. Почему-то эту ненормальную девчонку мне всегда хотелось оберегать. В груди разливалась щенячья нежность по отношению
Мы вышли из столовой, спустились по лестнице. На нас глазели студенты, однако молча глазели. Еще бы рот открыли, я бы припечатал каждого. Ишь нашли моду сплети смаковать. За своей кроватью следили бы лучше.
Возле гардеробной мы остановились. Она находилась в главном холле, на цокольном этаже. Нас от вещей отделяли решетки и тумбы, внутрь попасть нельзя. Для этих целей там сидела пожилая бабушка с газеткой. Я повернулся к Маше, она стояла с опущенной головой, волосы закрывали лицо. И платье на ней красивое было, по фигурке. Короткое правда. Тут бы успокоить Уварову, а меня ревность одолела. Это ж сколько парней на нее открыто пялилось сегодня, на нее худенькие ножки в черных колготках.
– Эй, ненормальная, - буркнул, не сводя глаз. Подошел ближе, обхватил лицо ладонями и приподнял, пытаясь разглядеть то, что она активно скрывала: слезы. Вот черт! Вот же дурочка моя.
– Не смотри, - оттолкнула Маша, поворачиваясь ко мне спиной. Хорошо в полутемном коридоре никого не было, кроме бабушки, но та сидела в дальнем углу, и мы ее особо не интересовали.
– Ну, если мне нельзя, то для кого ты так вырядилась?
– Какая разница, - прошептала тихо она. Злость куда-то сошла, а на ее место пришло умиление. Наверняка, для меня. Хотя Уварова не признается, но, если вспомнить наш страстный поцелуй, на ней был похожий наряд.
– Ладно, так уж и быть, - смилостивился я. Сделал еще шаг и обнял сзади, зарываясь лицом в пушистые волосы. Обалденный запах. Родной. Я бы не смог описать, как пахнет девушка, которую люблю всей грешной душой. Но пахла она бесподобно, как первая роса ранним летним утром, как серебряная Луна в самую темную ночь, как та, без кого плохо засыпать и просыпаться. Мы будто целую вечность не касались друг друга. Сердце у меня заныло, залилось нежностью, прыгало и готовилось совершить кульбит. Я давно сошел с ума, а может это двойное сумасшествие.
Маша вздрогнула от моих прикосновений, выпрямила спину, однако не оттолкнула. Другого ответа и не надо, собственно. Теперь все будет хорошо. Оказывается, порой, чтобы найти правильный путь, требуется тысяча часов и километров. А потом ты просто останавливаешься и понимаешь – вот она рядом. Надо было только подойти и обнять. Такая вроде бы мелочь, которую иногда невозможно увидеть.
– Что здесь делаешь? – едва слышно спросила.
– Тебя обнимаю, что ж еще.
– Тим, - шевельнулась Маша, вроде с намеком, чтобы отпустил. Однако не будет никаких отпустил. Я так решил и точка.
– Я очень зол на тебя, - прошептал ей на ушко. Уварова снова сжалась, но кажется уголок ее губ потянулся вверх. Смущается что
– За что… - тихо говорила она.
– Ты не приходила, бросила меня там. Мне было очень одиноко. Давай сегодня домой вместе поедем? Поужинаем, фильм посмотрим. Это не предложение, скажешь, нет, я украду тебя.
– Дурак, - теперь уже открыто улыбнулась Маша, вырываясь из моих объятий. Мы стояли в метре друг от друга, смотрели и кажется, чувствовали одно и то же. Пока она первая не прикусила губу, и не перевела взгляд в сторону. Робко так, припуская край короткого платья. Я протянул к ней руку, нежно провел пальцем по ее тонким пальчикам.
– Надеюсь, это ты для меня сегодня такая красивая.
– Красивая? – переспросила она, взмахнув своими пышными ресницами. Смотрела снизу вверх, смущенно улыбаясь.
– Очень. Но больше я не буду тебе этого говорить.
– Что? – она сделала шаг назад, отдаляясь. Приняла грозную позу, словно готовилась отвесить мне хорошенько.
– Сладкого должно быть понемножку, - пояснил, откровенно любуюсь ей. Схватить бы в охапку эту несносную девчонку, впиться губами. А она тут зубки показывает, паразитка.
– Комплиментов много не бывает, - возразила Уварова. Подняла уверенно подбородок, скрестив руки на груди. Ножкой не хватало топнуть для полноты картины. Однако мне вдруг стало смешно, нет, не в плане, что она выглядела странно. Маша вела себя так, как три года назад. В эту самую минуту между нами не было пропасти.
– Да что ты говоришь? – покачал головой.
– Девушки расцветают от комплиментов, мотай на ус!
– Вот как?
– Именно! – она подняла вверх пальчик, а у меня тормоза сломались. Невозможно смотреть на нее такую, уверенную, гордую и очень красивую. До чертиков красивую. Так что я подошел, и стиснул Машу в свои объятия. Прижал крепко, скользя руками по талии.
– Тим, ты… - попыталась возмутиться моя ненормальная.
– Помолчи, я устал. Ты меня, итак, уже наругала по полной, теперь по головке погладь. А то только кнут и кнут, - мягко произнес, едва сдерживаясь от поцелуев.
Уварова сперва не отвечала, но через пару прижалась сильней, и я вдруг почувствовал, как ее пальчики аккуратно касаются моих волос.
– Поехали домой, - предложил, чуть наклоняясь. Черт! Как же круто, когда она перебирает волосы, слегка тянет их, касается ноготками гожи. Ух! Мороз по спине. А уж ниже пожар по полной.
– Поехали.
Глава 36 - Маша
Я не могла поверить, что происходящее реально. Тимур обнимает меня, говорит всякие нежности. Кожа так и горела от его дыхания, прикосновений. В мыслях туман, а в животе бабочки порхают. Мне хотелось улыбаться, однако казалось, нужно быть чуточку сдержанней, иначе Тим подумает, что я сошла с ума. Кто знает, может, в самом деле, мозг перестал давать команды, подчинился сердцу.
Тим дождался, пока я накину куртку с шапкой и шарфом. Сам он оделся быстро, поэтому молча наблюдал за мной. Бабушка в гардеробной тоже наблюдала, периодически переводила взгляд, и улыбалась, будто видела нас насквозь или только меня.