Соблазн в жемчугах
Шрифт:
– Почему бы тебе не остаться с подругами на несколько дней? – сказал он, надевая халат. Она не ожидала, что он уйдет так скоро.
– Мне бы этого хотелось. Я могла бы отвезти их домой в Камберуорт, а потом отправила бы карету сюда.
– Вы снова будете все вместе и хорошо проведете время. А с тобой мы увидимся через несколько дней, а может, и раньше.
– Ты забыл свою саблю, – заметил Саммерхейз.
– Мне не нужна сабля, чтобы произвести впечатление на тюремщика. Может, Каслфорду и нужна, а мне – нет. –
– Думаю, эта яхта произведет впечатление на охранников тюрьмы. Каслфорд будет доволен, если так.
– У него есть две минуты на то, чтобы появиться, или эта яхта уплывет без него, – проворчал Хоксуэлл. – Он не был намерен задерживаться. Он принял твердое решение не позволять своим сентиментальным чувствам помешать правому делу, которое собирался совершить ради Верити даже вопреки своим собственным интересам.
– Вон он идет, – сказал Саммерхейз. – Проклятие! Да он не один!
Каслфорд весело шагал по пирсу с бутылкой в руке и с двумя женщинами по обе стороны.
– Они не могут плыть с нами, – заявил Хоксуэлл, как только Каслфорд подошел яхте.
– Конечно, могут. Это моя яхта. Вперед, мои голубки. – Он передал женщин одному из членов команды, который чуть ли не с размаху перебросил обеих через борт. – Они узнали, что я отплываю сегодня утром, и захотели присоединиться. А я так ценю женскую благодарность, – объяснил Каслфорд.
Он был почти трезв, но Хоксуэлл на всякий случай отнял у него бутылку.
– Ты забыл свою саблю, – сказал Каслфорд, похлопав по сабле, висевшей у него на поясе.
– Верно. Забыл. К счастью для тебя.
– Джентльмены, пора отправляться в путь. Мы поплывем навстречу приключениям, – провозгласил Каслфорд и отдал матросам команду поднимать паруса.
Саммерхейз ступил на борт. Хоксуэлл последовал за ним, предчувствуя неприятности.
– В парусах нет необходимости, милорд, – сказал один из матросов. – На реке полный штиль, никакого ветра, так что придется идти на веслах.
– В таком случае хорошо, что вас десять человек. – Каслфорд отстегнул саблю и, развалившись на диване под тентом, поманил к себе женщин.
Саммерхейз расположился как можно дальше от этой компании и стал смотреть на воду со странным выражением лица.
– Неужели он собирается развлекаться с этими женщинами прямо у нас на глазах? – удивился Хоксуэлл, сев рядом.
– Я думаю, он недоволен, что мы не подождали до вторника, и хочет доказать, что независимо от наших планов не изменит своей привычки к оргиям. Посмотришь, он еще и нас пригласит присоединиться.
– Я надеюсь, что он хотя бы отложит все до того времени, когда мы поплывем обратно. Хороши мы будем, если пришвартуемся к тюрьме, полной преступников, в самый разгар его шоу. Среди
Саммерхейз бросил взгляд через плечо.
– Наши надежды на такт и здравый смысл, похоже, как всегда, напрасны.
Визгливый смех и вопли оглашали воздух. Хоксуэлл не отрывал взгляда от реки, размышляя о том, что нарушает закон, собираясь вторгнуться в целый ряд отвратительных плавучих тюрем и заявляя о своем праве найти Майкла Боумана.
Глава 26
– Я не понимаю, зачем ему нужен весь этот чертов антураж. Он металлург, возможно, радикал, и мы нашли его в вонючей плавучей тюрьме, – сердился Каслфорд. – Более того, не понимаю, как я оказался частью этого антуража.
– Ты заснул, как только мы уехали из министерства внутренних дел. Мы не могли тебя разбудить, сколько ни старались. Поэтому ты здесь, – успокаивал его Хоксуэлл.
Каслфорд нахмурился и снова посмотрел в окно.
– Три кареты, все с гербами. Прямо королевская свадьба, не меньше. Зачем Саммерхейз позвал Уиттонбери?
– Он едет за своей женой, а потом на некоторое время отправится в Эссекс.
– А почему ты здесь, со мной, а не в своей собственной карете?
– Потому что я предпочитаю твою компанию компании нашего нового друга.
Это объяснение вполне удовлетворило Каслфорда. Он совершенно не сомневался, что его компания всегда предпочтительнее. Он несколько раз зевнул, сложил на груди руки и устроился поудобнее.
– Тогда почему и Саммерхейз не с нами, чтобы наслаждаться моей компанией, а едет в своей карете?
– Потому что, ваша светлость, когда вы спите, вы брыкаетесь и размахиваете руками. Вы занимаете место на трех человек. Поэтому Саммерхейз поспешил перебраться в свою карету.
Хоксуэлл полагал, что теперь Каслфорд снова заснет и проспит до того времени, когда закончится последний акт драмы. Не тут-то было.
– Забавное выражение было на лице Сидмута, когда он схватил Томпсона за галстук, – усмехнулся он, передразнивая выпученные глаза и отвисшую челюсть министра внутренних дел, когда они ввалились в его кабинет.
Саммерхейз хотел выглядеть более пристойно. У Хоксуэлла было единственное желание – как можно скорее со всем покончить. А Каслфорд решил, что они будут штурмовать министерство внутренних дел так же, как взяли на абордаж плавучую тюрьму.
Не обращая внимания на протесты клерков и других сотрудников, они сегодня утром ворвались в офис министра внутренних дел Сидмута, подталкивая впереди себя испуганного Бертрама Томпсона.
Без всяких церемоний Хоксуэлл приказал Сидмуту сесть и выслушать их. Потом, тоже по приказу, Бертрам, решивший, что ему остается только во всем признаться либо умереть, выложил историю собственной бдительности, такую жуткую, что от нее похолодела бы душа любого англичанина.