Соблазн

Ширвингтон Джессика

Спенс выпил еще стопку и расхохотался, выплевывая все обратно. Я отскочила назад, чтобы в меня не попали брызги.

— Не может быть! — рассмеялся он, вытираясь. — О, это так здорово. Лучше не придумаешь.

Я вынуждена была согласиться.

— А как насчет Стеф и Сальваторе?

Спенс не ответил, он просто посмотрел на танцпол, а затем на меня.

— Боже мой, — сказала я.

Стеф и Сальваторе в сильном подпитии уже танцевали там, двигаясь, как обезьяны без ритма. Они

действительно были парой, созданной на небесах.

— Давай, тебе нужно оторваться! — Спенс встал и направился на танцпол. Мне не нужно было дважды повторять. Я любила танцевать.

Мы смеялись и шутили, а затем попали в ритм. Мы так веселились, как я уже давно не делала. Спенс делал все так легко, так расслаблено. Я была рада, что у меня появился новый друг. Мы танцевали и подпрыгивали, когда зазвучала новая песня — мы оба одобрили ее, и мы рассмеялись, узнав, что у нас были одинаковые вкусы в музыке.

Затем я почувствовала что-то.

Не сразу, а постепенно, очищение ползло вверх по мне.

Я должна была остановиться. Но я была в тумане от алкоголя, и просто не хотела обращать на это внимание. Я посмотрела на Спенса, чтобы увидеть, чувствовал ли он это тоже. Он определенно чувствовал что-то.

Когда я посмотрела на него, я растерялась, вспоминая вещи, которые приказала себе забыть — прикосновения и ощущения, которые отрывали меня от реальности и полностью окутали. Все мое тело реагировало, отбросив здравый смысл, в восторге от этих ощущений.

Соблазн.

Прежде, чем я поняла это, я оказалась в объятиях у Спенса, или это он оказался в моих. Я думаю, мы оба сделали это.

Наши бедра двигались вместе, и мы продолжали танцевать, когда сократили расстояние. Я действительно не придвигалась поближе, было еще что-то, что толкало меня к нему. Его губы встретились с моими, и, когда я поцеловала его в ответ, мое тело взорвалось, через него побежало электричество. И жажда…

Я не могла контролировать себя, не могла остановиться.

Спенс гладил меня — по волосам, по спине. И ниже. Я попыталась сосредоточиться, чтобы прийти в себя, даже при том, что часть меня требовала немедленно притянуть его ближе.

Потребовалось несколько секунд, прежде чем я оттолкнула его настолько сильно, что он отступил назад на несколько шагов.

Когда он поймал равновесие, то посмотрел на меня, сбитый с толку. Он снова мог мыслить самостоятельно. Но у меня не было времени, чтобы объясниться.

Я нашла его сразу. Все теперь сошлось.

Я чувствовала его там в отеле.

Я узнала его в глубине души.

Я только что попыталась противостоять ему.

Я уже чувствовала это до того, как сошла с ума со Спенсом.

Я просто не была достаточно быстра, чтобы признаться

в этом.

Он сидел в баре. Одетый полностью в черное. Его блестящие волосы отражали свет, которого не было. Наши глаза встретились, и уголки его рта медленно поползли вверх, а глаза смотрели мимо меня и внутрь.

Я повернулась, хотя уже знала, что увижу.

Линкольн стоял на краю танцпола, Магда около него, а рядом, с аналогичной ухмылкой, Феникс. Его зеленые глаза сияли даже с этого расстояния. Линкольн видел поцелуй. Я сделала несколько шагов к нему, отчаянно желая объясниться.

Все, что у меня было — время, чтобы увидеть, как падает его стакан на пол, и он уходит. Магда тоже.

Ну, если он не был у нее в руках, то теперь ты толкнула его туда, Ви.

Я развернулась на пятках. Все произошло за несколько секунд. Спенс только-только добрался до меня.

— Что это было?

Я не остановилась, чтобы ответить. Я прокладывала себе путь к Фениксу.

— Что, черт побери, ты делаешь? Ты так влезаешь в голову, чтобы посильнее пнуть? Чтобы причинить мне боль? — прокричала я.

Феникс посмотрел на меня спокойно. Покровительственно. Он улыбнулся.

— Я скучал по тебе. Ты такая наивная и неопытная, — он прошелся по мне взглядом.

— Боже мой, ты сошел с ума! Как ты это сделал?

— На что это похоже, Вайолет? Наблюдать, как кто-то убегает от тебя? Как обувь не на той ноге, не так ли?

Феникс протянул пустой стакан официантке позади барной стойки. Девушка споткнулась о ведро со льдом, пытаясь налить ему красного вина.

Он все еще любит красное вино.

Я хотела ударить себя за то, что у меня вообще появилась такая мысль.

Он сделал глоток, и я знала, что он воспользовался случаем, чтобы насладиться вкусом. Ему всегда нравилось испытывать человеческие удовольствия. Красное вино было для него одним из самых ценных.

— Просто потому что наша эмоциональная связь разорвана, Вайолет, это не означает, что ты не восприимчива к моим талантам. Даже через другого человека я достаточно силен, чтобы сломать твою обороноспособность. Это было проще, потому что ты хотела меня.

— Что? Нет!

Он заулыбался сильнее и сузил глаза. Он наклонился ближе. Из-за людей, поджимающих меня сзади, я не могла попятиться.

— Я знаю, что ты почувствовала это, любимая. Я видел твои воспоминания, твое желание пойти туда, где я взял тебя. Я могу даже чувствовать, как ты хочешь попробовать мое вино, зная, что я пил его, прижать свои губы к стакану, — он покатал бокал в пальцах, — точно там, где были мои губы.

— Меня от тебя тошнит, — сказала я, имея это в виду, даже если он частично был прав.