Соблазн
Шрифт:
— Линкольн, — сказала Магда, подходя к нам. — Ты в порядке?
— О чем ты думала, Магда? — он сорвался. — Все знали, что Феникс запретная зона… если ты убьешь его, ты убьешь Вайолет!
— Я… он уже убил ее. Она была почти мертва, Линк. Все произошло так быстро. Я… я думала, это единственный выход. Я думала, что, если я убью его, они все уйдут, и мы сможем попытаться спасти ее. — Слезы брызнули у нее из глаз.
Прежде чем Линкольн успел ответить, Азим встал, и воцарилась мертвая тишина.
Держа Редьярда
Зои и Сальваторе помогали Спенсу, которого все еще немного трясло.
— Что случилось со Священными Писаниями? — спросил Спенс, будто кому-то из нас было не все равно.
— Джуд взял одно в самом начале, — сказал Линкольн. — Это было последнее, что я видел.
— Феникс схватил другое, когда уходил, — сказала Зои.
— Отлично. Все было напрасно. — Сказала я, когда мы последовали за Азимом, как кровавая похоронная процессия. Мы не тронули шкатулку посреди комнаты. Никто не хотел брать прикасаться к ней, учитывая цену, которую заплатили. Мне было просто все равно.
— Не для Феникса. Он получил то, за чем пришел. — Сказал Спенс.
— Не все, за чем он приходил, — сказал Линкольн, глядя на меня.
Глава 32
«Всегда было так, что любовь не знает своей глубины до самого часа разлуки.»
Халиль Джебран
Я сидела в одной из военных машин, которую загнали в тот же самолете, на котором мы прилетели. Спенс сидел рядом со мной на водительском сиденье, Зои и Сальваторе — сзади. Зои плакала, пока не заснула.
На борту было несколько солдат, но они не обращали на нас внимания и не даже не заставили занять отведенные нам места. Видимо, понимали, что у нас были потери.
Линкольн и Магда расхаживали вокруг самолета. Никто из нас не хотел спускаться в заднюю часть, где в военном гробу лежало тело Редьярда.
А подниматься наверх — не вариант.
От долгого молчания становилось только хуже. Даже шум двигателя не прорезал его. Думаю, мы все надеялись услышать ее крик или что-то в этом роде, но не было ни звука.
Гриффин был там с ней уже несколько часов, но Найла впала в ступор. Полностью и целиком сломленная.
Линкольн даже смотреть на меня не мог. Как и я на него.
Все, что случилось после сражения, было как в тумане. Спустившись с горы, Азим вызвал подкрепление. Четверо из его Грегори были тяжело ранены, но, как ни странно, все были еще живы. Прибыла специальная бригада, которая занялась последствиями битвы, чтобы утром туристы ничего не заметили.
Мои глаза снова
Спенс задумчиво смотрел в лобовое стекло. Смерть, как правило, делала человека тихим.
Мы увидели, как кто-то спускается по лестнице, и все немного приподнялись посмотреть. Линкольн подошел к Гриффину. Я заметила, что Магда не присоединилась к нему. Она погрузилась в раздумья. Возможно, это было горе… она знала Найлу и Редьярда так же давно, как Гриффина.
Увидев лицо Гриффина, мы все обмякли. Он выглядел… как человек, который знает, что надежды нет. Он посмотрел на нас, сидящих в дурацком грузовике. Бесполезных.
Спенс и Сальваторе вышли, им нужно было что-то сделать. Я осталась на месте. Я не могла… это было эгоистично. Ужасно эгоистично, но я не могла стоять рядом с Линкольном и слушать, что скажет Гриффин. Черт, я все это и так поняла еще в пещере.
— Ее душа разбита. Она жива, — он покачал головой и тихонько всхлипнул.
— Заперта в себе самой… я не могу до нее дотянуться. И никто никогда не сможет.
Я посмотрела в окно в противоположном направлении. Я не могла туда смотреть и жалела, что слышу.
Не плачь. Не плачь. Дыши. Сконцентрируйся. Дыши. Раз, два, три. Помни, как это происходит, помни, что ты можешь это сделать. Когда все разваливается на части, когда все задушено и отнято у тебя, и ничего не осталось, ни малейшего проблеска… Я провела руками по лицу, откинула назад волосы и проглотила ком в горле.
Помни правила. Не отступай. Не беги. Не уходи. А теперь запомни новое правило… не грезь глупыми снами.
В какой-то момент Спенс и Сальваторе вернулись в грузовик. Линкольн поднялся наверх, чтобы помочь Гриффину. Я думаю, в конце концов, он решил быть наверху в аду Найлы, чем внизу со мной.
Магда держалась от нас подальше, что не могло не радовать. Молчание тянулось и тянулось.
Кто-то передал мне бутылку воды. Я обнимала ее, пока усталость не взяла верх над онемением, и я не заснула.
***
Кисть скользнула по холсту. Цвет, струящийся и изменяющийся без всяких усилий с моей стороны.
Я заставила себя остановиться. Из картины передо мной потекли серые слезы.
Я бросила кисть и посмотрела в окно, где был он. Он был таким же — высоким, красивым, с чересчур массивной челюстью. И равнодушным. Меня больше интересовал внешний мир, чем мой сон, так что, думаю, это означало, что территория принадлежала мне.
— Ты мой ангел-родитель? — спросила я.
Он кивнул.
— Кто ты? — настаивала я.
Он велел мне называть его Лохмет — воин, но я знала, что это не настоящее его имя.