Соблазнение
Шрифт:
— Я сомневаюсь, что он уйдет. Но я не хочу, чтобы ты чувствовала, что у тебя нет выбора. Если ты не хочешь играть с ним, это сделаю я. Но ты должна понимать, что он — цель моего прихода сюда сегодня вечером, и я добьюсь своей цели. Эйден может попросить одного из своих людей сопроводить тебя обратно в резиденцию. Ты можешь остаться и посмотреть. Или ты можешь сыграть и нанести ему пощечину, которую он заслуживает.
В этот момент она поняла, что была не очень хорошим человеком. Она не только хотела видеть, как Чедборн проиграет, но и хотела быть ответственной за его проигрыш.
— Нет, я сыграю с ним сама.
— Хорошо. Когда все будет сказано и сделано, я думаю, ты будешь очень рада, что сделала это.
— Вот, пожалуйста, — сказал Эйден, протягивая Бенедикту маленький поднос, наполненный деревянными фишками, и не выказал никакого удивления, когда поднос был передан ей.
— Каждая из них стоит десять фунтов. Удачи.
— Я постараюсь их не проиграть.
Он пожал плечами, как будто это не имело большого значения.
— Я не волнуюсь.
Он коснулся руки Бенедикта.
— Парень в красной рубашке, сидящий напротив Чедборна — просто похлопайте его по плечу, и он пересядет за другой столик.
— Нам понадобится твой специальный дилер.
— Дэнни уже там, он позаботится о том, чтобы Чедборн выиграл достаточно раздач, чтобы к вашему приходу он был поверил в свои силы. А теперь развлеки меня, поставив его на место.
Бенедикт покачал головой, и она заподозрила, что если бы он был из тех, кто закатывает глаза, то он сделал бы это. Как бы то ни было, он повернулся к ней.
— Ты готова?
— Можно сказать, что да.
Успокаивающе положив руку ей на поясницу, он повел ее вокруг столов, сквозь толпу людей. Это была странная смесь хорошо одетых и грубо одетых людей. Она сомневалась, что хоть одна женщина, которую она заметила, принадлежала к знати. Их шерстяные платья были простыми и незамысловатыми, волосы заколоты, но далеко не так аккуратно, как могло бы быть. От трубок и сигар в комнате было так накурено, что у нее защипало глаза. Даже некоторые женщины попыхивали тонкими сигарами. Казалось, все баловались спиртным. Лакеи суетились вокруг, наполняя бокалы.
Люди были настолько поглощены своей игрой, что никто не обращал внимания, когда они проходили через зал. Если бы здесь были другие лорды, кто-нибудь, кто мог бы узнать ее, она подумала, что вряд ли они заметили бы ее. В конце концов, она больше не одевалась как аристократка, а как простолюдинка, а дворяне редко смотрят в лица простолюдинов, если только они не стоят прямо перед ними, как это было с леди Джоселин в тот день. Поэтому она не чувствовала, что идет по пути, чреватым какой-либо опасностью быть узнанной кем-то другим.
— Неужели твой брат так легко одалживает такие суммы всем подряд?
— Это не ссуда, Тея. Если ты проиграешь все, тебе не нужно будет их возвращать.
Она резко остановилась и посмотрела на него.
— Ты же не серьезно. Он просто отдает их мне?
Он одарил ее снисходительной улыбкой.
— В конце концов, если он останется за столами достаточно долго, тот, кому ты проиграешь деньги, проиграет их клубу, и они вернутся в казну Эйдена. Это одна из причин, по которой игорные заведения так прибыльны.
—
— Нет, все остальные должны вернуть ему деньги с процентами. Только семья может играть без каких-либо вложений.
— Но я не член семьи.
Он вздохнул.
— Сегодня вечером ты со мной, и я организовал это маленькое предприятие, так что фишки — это одолжение для меня. А теперь пойдем, пока Чедборну не надоело играть.
Она увидела тот момент, когда Чедборн заметил ее. Его глаза стали круглыми, как у совы, и она пожалела, что ее новые платья еще не были готовы. Платья, которые сидели бы на ней идеально, а не висели немного свободно, потому что она больше не была девушкой, у которой было еды в избытке, и которая проводила каждый день, наслаждаясь целой коробкой конфет в шоколадной глазури, развалившись на обитом бордовым бархатом диване с книгой в руках. Ее волосы — совсем другое дело. В качестве своего первого урока горничной Эстер потратила больше часа перед ужином, заплетая их в элегантную прическу.
Он не поднялся на ноги, когда она приблизилась, а остался сидеть, и она довольно злобно надеялась, что это потому, что от ее вида у него ослабли колени. Хотя она подозревала, что правда была немного более обескураживающей: он просто больше не считал ее заслуживающей небольшой любезности.
Его неподвижность заставила ее еще больше оценить то, что Бенедикт не только вскакивал на ноги всякий раз, когда она входила в комнату, но и проявлял такое же уважение к женщинам в его резиденции, которые зарабатывали свои деньги, оказывая интимные услуги. Ей было интересно, смотрел ли он на кого-нибудь свысока. Когда она быстро взглянула на него, то увидела в его темных глазах, что он смотрел свысока на Чедборна. Она нашла это осознание ободряющим.
Как ни странно, вся активность за столом прекратилась, и она подозревала, что это было скорее результатом присутствия Бенедикта, чем ее собственного, что, где бы он ни появлялся, люди замирали, пока не определяли, чего он хочет. Или, возможно, дело было просто в том, что “специальный дилер” — она понятия не имела, что делало его особенным, — ждал их прибытия.
Она остановилась в шаге от стола, ее пристальный взгляд остановился на голубых глазах, которые еще недавно так нежно смотрели на нее, заставляя ее чувствовать себя драгоценной.
— Лорд Чедборн.
— Леди Алт…
Он остановился, недовольство отразилось на чертах лица, которые она когда-то считала невероятно красивыми. Интересно, как предательство сделало его гораздо менее привлекательным.
— Алтея, какого дьявола ты здесь делаешь?
— Для тебя я мисс Стэнвик, и я здесь, чтобы забрать все твои деньги.
Глава 16
Черт возьми. Она произнесла это заявление с такой уверенностью, что несколько ртов — в том числе и у Чедборна — приоткрылись, а один джентльмен все еще удивленно моргал. Некоторые из них, возможно, даже мгновенно влюбились в нее. Не то чтобы это случилось с ним. И это не его грудь раздувалась от гордости, потому что она не боялась этого величественного шута.