Соблазненная сенатором
Шрифт:
Она, безусловно, знает, с кем вызвалась играть и прячется за завесой невинности. Глядя в ее глаза, я могу видеть что-то темное и увлекательное в этой невинности. Я хочу ее. Я хочу вернуть ту ночь, которая захватила меня, словно стихийное бедствие.
А что насчет нее? Я готов поклясться, в ней есть что-то сабмиссивное.
Я медленно пытаюсь собрать в единое целое мозг, чтобы внятно заговорить:
– Я не имею в виду историю твоей жизни, как ты получила место для стажировки у меня? У тебя же есть семейные связи. Кеннеди и Стиллман. Демократы, связи которых не
Неожиданно появился водитель и сообщил с улыбкой:
– Все готово.
Я хмуро и коротко кивнул и он ответил:
– Ох... Извините.
Я снова посмотрел на Кеннеди, встречая ее выжидающий взгляд.
– О, это не трудно понять, - отвечает она, выпрямляясь и разглаживая ткань платья на коленях.
Я должен понять, почему она так тронула меня, ведь дело не в ее образовании. Я встречал множество умных принцесс, сводящих с ума.
– Объясни мне.
– Я поднимаю очки на голову, а она следит за моими движениями, как одна из тех кошек, которых так любит моя сестра. И я засомневался.
Не считая пары вызывающих мест, в целом ее костюм выглядит достаточно консервативно, но на ней он смотрится, как на сексуальной секретарше из кино. Я наблюдаю; теперь я, наконец, могу контролировать свой мозг.
Вместо ответа она прикусила губу. Ту, которую кусал и посасывал когда-то я. Мягкие как зефир, и не менее сладкие. Я хочу ощутить ее вкус снова. Мы смотрим друг на друга, казалось бы, целую вечность.
– М-м-м... Я не...
– бормочет она.
– Ты собиралась что-то сказать?
– подтолкнул ее я, в то время, как мой член в состоянии гипер-реакции и живет своей жизнью и я не могу заставить этого ублюдка расслабиться. Она просто девушка. Не важно, сколько раз я повторю себе это, в глубине души что-то реагирует на нее, прерывая любую попытку абстрагироваться. О-о-о... Черт. Правдоподобно.
– Сенатор, - говорит она и замолкает, и я хочу попросить ее...
Не называть меня так, но я сжал челюсти и молчу.
– Я думаю, мы оба можем согласиться с тем, что наша предыдущая встреча была единственной. Ошибкой. Правильно?
– спрашивает она, глядя мне прямо в глаза.
Я смотрю на нее так, будто она сошла с ума и рычу.
– Прискорбно.
– Что ж. Это решено.
– Она поднимает подбородок, и я берусь за него.
Я затронул нерв, и несу ответственность за то, что делаю. Как мне сказать ей, что настоящей ошибкой было - отпустить ее той ночью?
– Расскажи мне о себе. Я хочу узнать... тебя.
– Меня?
– Ты же хочешь стажироваться у меня?
– говорю я мягче, желая коснуться ее лица.
– Пожалуйста.
Она опускает взгляд буквально на секунду, а я уже заворожен. Какую тайну она скрывает?
– Я не Демократ. Я специализируюсь на связях с общественностью и заканчиваю Бостонский Колледж. Эта вакансия была открыта и я решила немного поработать до начала занятий. Может быть, продолжу через семестр, если найдется место. Нора сказала, что это ненадолго - и это прекрасно, - уверяет она меня.
– Если ты всерьез думаешь о карьере в парламенте,
– тараторю я полную чушь и не могу поверить, что только что стал снова говорить, как последняя задница.
– На самом деле, я хочу досрочно сдать выпускные экзамены. Честно говоря, я никогда не делала ничего похожего на работу в парламенте... я работала репортером в школьной газете и внештатным сотрудником в газетах города, но хотела бы заниматься чем-то более масштабным.
– Парламент - самое подходящее место, - напряженно говорю я, и задаю следующий вопрос.
– Ты уверенна насчет Вашингтона?
– Нора сказала, что у меня есть выбор. Либо я делаю это в процессе стажировки вместе с другими, либо сейчас, и я решила - почему бы и нет? Это всего лишь на месяц.
– То есть, тебя устраивает то, что ты не закончишь стажировку полностью?
– спрашиваю я, попутно уговаривая себя прекратить пялиться на ее рот.
Она умеет целоваться, как никто другой, ее стиль чувствуется даже тогда, когда она говорит. Идеальный тембр и язычок, облизывающий губы, с каждой минутой все больше завораживают меня. Еще немного и она возьмет меня за яйца. Я лучше выясню, чем она хочет заняться после того, как закончит стажировку, прежде чем она начнет ее, но вместо этого мой глупый рот произносит.
– Не самая плохая идея. Даже наоборот.
Глава 3
В ласках огня
Десятью минутами ранее.
СВЯТОЙ ГУАКОМОЛЕ! Я так нервничала, и попросила Джона побыть водителем сегодня. Хорошая идея. Я видела его, почти что столкнулась со Стоуном внутри аэропорта и почти провалила всю эту идею. Теперь, я сижу, как в клетке на заднем сиденье моей машины и Джон подмигивает мне по-дружески.
Мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Хуже, когда Стоун выходит из аэропорта, и я закрываю глаза. Пожалуйста! Успокойся, черт возьми! Я молюсь, чтобы не самовоспламениться, я заставляю себя сделать глубокий, глубокий вдох.
Вдохнула.
Не дышу.
Медленно выдохнула.
Джон разговаривает со Стоуном. Кажется, пути назад уже нет. Я снова задерживаю дыхание, когда сенатор открывает дверь машины и забирается внутрь. Мы сидим близко друг к другу и, кажется, что атмосфера на заднем сидении накалилась, как только мы посмотрели друг на друга.
Черт! Вблизи этот мужчина выглядит еще привлекательней, чем раньше: его взлохмаченные волосы стали длиннее и пятичасовая щетина проступает на скулах.
Хорошо, что на нем солнцезащитные очки - он выглядит, как рок-звезда и это завораживает меня. Он воплощение образа плохого парня, который вырос в большого политика.
Мой разум чист. Я не бредила им, не находилась под влиянием алкоголя, как тогда, в июне. Короче говоря, Стоун ходит и говорит как сексуальный леденец. Он носит, безупречно сшитый костюм; этот тоже, как и предыдущий, не смог скрыть совершенство его потрясающего тела. Тела, которое я помню очень хорошо, исследованное моими руками.