Соблазненная во тьме
Шрифт:
– Калеб... пожалуйста, - прошептала она.
Калеб знал, что она не хотела произносить этих слов. Он увидел, как она замотала головой и закрыла глаза. Возможно, она ожидала столкнуться с его гневом - и у нее на это было полное право - но он его не испытывал. Он был слишком возбужден для гнева. И слишком удивлен тем, насколько ему было приятно вновь услышать свое имя из ее уст. Даже отдаленное осознания этого факта, послужило ему напоминанием о том, что между ними не могло так больше
– Просунь свои ноги в стремена, и больше не называй меня по имени, - сказал Калеб.
Он проигнорировал боль в глазах Котенка. Он проигнорировал боль в своей груди.
Резко отступив назад, он властным взглядом наблюдал за тем, как она села и скрестила руки на груди, прикрывая свое обнаженное тело. Она с любопытством осмотрела металлические приспособления, после чего покорно просунула ноги в стремена. Комнату заполнила грохочущая тишина, когда он увидел, что она наблюдала за ним.
Теперь она уже сидела на краю стола с зафиксированными разведенными ногами и бедрами, а ее руки расположились позади нее для поддержки, и Калеб мог только предполагать, о чем она думала.
– Все еще холодно?
– спросил он.
– Нет, Хозяин, - сухо ответила она.
– Ложись, - сказал он тем же тоном.
Неспешно, она подчинилась. Подойдя ближе, он закрепил ее бедра, протянув длинный кожаный пояс вокруг каждого из них, и повторил процесс с ее лодыжками и икрами. Теперь она не сможет двигать ногами, и Калебу стало очевидно, что она тоже это поняла.
Ее грудь то вздымалась, то опадала в быстром и глубоком ритме. Медленно, он отошел от нее в сторону угла, откуда достал складной стул.
Глаза Котенка следили за каждым его движением, и как только ее тревога возросла, сердцебиение Калеба ускорилось от предвкушения. Поставив стул между ее разведенными ногами, и оказавшись вне зоны ее видимости, он сел. Возбуждение Калеба стало еще интенсивнее, когда Котенок тщетно попыталась сомкнуть свои зафиксированные ноги.
Ее киска была открытой для его глаз, его прикосновений, для каждого его желания и прихоти. И он старался не одурманивать этим свой разум.
– Поласкай себя, - мягко приказал он.
– Хозяин?
– заволновалась Котенок.
Она вздрогнула, когда Калеб провел пальцем вдоль ее плоти.
– Прямо вот здесь, - сказал он.
Он покружил вокруг ее клитора.
– Поласкай себя прямо здесь. Я хочу увидеть, как ты кончишь.
Бедра Котенка еле заметно подались вперед; острая волна желания уже сделала ее соски напряженными, а киску - влажной.
Она засомневалась, но только на мгновение. С трудом сглотнув и прикусив губу, она сделала, как он сказал, и положила правую руку на свою набухшую плоть.
– Ты ласкаешь себя, Котенок?
– спросил он.
Он намеренно позволил своему теплому дыханию обдать ее раскрытую киску.
Котенок
– И-и-иногда.
– Ты кончаешь от своих рук? Калеб осторожно положил свою ладонь поверх ее, сильнее прижимая ее пальцы к ее собственной плоти.
Котенок хныкнула, изогнув свои бедра навстречу их рукам.
– Иногда!
– громко проскулила она.
Калеб улыбнулся ей, хоть и знал, что она не могла этого видеть. Ее глаза были устремлены в потолок над их головами.
Подавшись вперед, Калеб провел подбородком по внутренней стороне ее бедра.
– Покажи мне, - сказал он.
Тело Котенка напряглось - он почувствовал это под своей щекой. Он услышал, как она глубоко, прерывисто вдохнула, а затем шевельнула своей рукой под его ладонью.
Поцеловав внутреннюю сторону ее колена, он откинулся на стуле, поправляя ноющую эрекцию в своих штанах. Каждое мгновение, проведенное с ней, сочетало в себе сладость и боль.
Он наблюдал за тем, как ее тоненькие, нежные пальчики нашли эпицентр ее удовольствия и неуверенно прикоснулись к нему.
Неожиданно, он улыбнулся и поднес свою руку к губам, тотчас узнав пропитавший его пальцы вкус Котенка, отчего у него появилось непреодолимое желание облизнуть их... но он не стал этого делать. Потому как знал, что это приведет к незапланированным последствиям.
Котенок выгнула свою спину. Она потирала маленькую точку с нарастающим давлением и скоростью, в то время как все возрастающая влажность делала ее плоть невероятно скользкой вокруг пальцев.
Совсем скоро, с ее губ начали слетать тихие, но настойчивые стоны.
Калеб чувствовал биение собственного сердца в своем члене, гоняющее кровь к его эрекции. Он знал, что ему не следовало возбуждаться - не тогда, когда он уже дважды кончил у ее киски, а затем еще раз, у нее во рту. Однако, воспоминания об этом и визуализация Котенка, которая с каждой секундой текла все сильнее, не ослабляло его желания, а напротив - распаляло его еще больше.
Котенок двигала своими бедрами вперед и назад, сначала медленно, затем с нарастающим темпом, отражающим ее очевидное отчаяние. Пальцы Котенка ласкали ее маленький клитор, делая его заметно более набухшим и красным, но звуки, которые она издавала, исходили от испытываемого неудовлетворения.
– Я не могу... я не могу, когда ты смотришь на меня, - сказала она.
Калеб улыбнулся, - Второе, что тебе следует уяснить - это получать удовольствие всякий раз, вне зависимости от обстоятельств.
Как только он подумал о том, что пытался выразить этими словами, его улыбка погасла, - Познай свое тело, Котенок. Познай, что тебя заводит. Большую часть времени, ты сама будешь отвечать за свое удовольствие. Будут моменты, когда это будет казаться невозможным... и будет невозможным. В любом случае, тебе придется быть убедительной. Убеди меня.