Собрание народных песен

Киреевский Петр Васильевич

394

«Сы мокрой погодушки перья осыпалися…»

Сы мокрой погодушки перья осыпалися, Во доброго молодца кудри завивалися, На доброго молодца девки вздивовалися. Молодым молодушкам парни полюбилися: — Распроклятая наша жизнь замужния! — Разлюбезная наша жизнь девичья! Ты воспой, воспой, младой жавороночик! Ты воспой, сидя весной на проталинке, Вить еще воспой на зеленой травушке! Еще подай голос, младой жавороночек, Ты подай голос, голос через темной лес, Еще подай голос, младой жавороночек, через синий бор, Еще подай голос, младой жавороночек, в каменну Москву, В каменну Москву, к мому милому дружку. Как и мой-то милой сидит во неволюшке, Во такой во неволюшке — в темном остроге!

395

«Живароночек, живароночек, ну мой молоденькяй…»

Живароночек,

живароночек, ну мой молоденькяй, Мой молоденькей, ну расхорошенькяй, Ты на што жи, для чаво рано вывился? Ты на што жи, дли чаво молод вылятал, Молод вылятал из тяпла из гнязда, Из тяпла из гнязда вы тямны вы ляса, Из тямных лясов ны праталинку, Сы праталинки слятал ны дарожунькю, Сы дарожуньки на круты горы, Сы крутых-та горов на жалты пяски, Сы жалтых-то са пясков на дарожунькю. Што па то ли пы дарожуньки тут шли плотнички, Тут шли плотнички-бистапорнички. Они строили, ну, церкву славнаю, Церкву славнаю, семиглавнаю. На васьмой-то на главе хрест сиребряный, На хрясту вот сидить вольныя пташечкя, Вольныя пташечкя, живароначек. Высако-то он сидить, далеко глидить, Чириз лес глядить на сине моря. По синю-то вить по морю два кораблика, Два кораблика, третья лотачкя, Третья лотачкя изукрашина, Изукрашина залатым сукном.

396

«Зашаталась, замоталась в поле травушка…»

Зашаталась, замоталась в поле травушка… Замотался, замотался добрый моладец. Пришатнулса, примотнулса к тихому Дону. Ён васкрикнул, йон возгаркнул громким голосом: Йюж вы братцы мои, братцы-пиривощики! Пирвизитя мине, братцы, чириз тихай Дон, Пиривизити мине, братцы, вы калясочку, Вы визитя мине, братцы, вы сабор-церкву, Причаститя мине, братцы, исповедайте! Схаранитя мине, братцы, между трех дорог: Промеж Киевской, Московской, промеж Питерской.

397

«Юж ты степь моя, степь Моздокская!..»

Юж ты степь моя, степь Моздокская! Атчего ж ты далеко ты, степь, протянулася? Протянулася степь до самаго Царицына. До Царицына, степь, ты до князя Голицына. Чем же ты, степь, степь, изукрашена? Изукрашена ж ты, степь, большима дорогами, все широками. Как по этим дорожунькам, по этим широкиньким Там ишол, там прошол там обоз извощичков, Все извощичков обоз — ребята коломенцы. Кык изделалась у них в обозе несчастьица все нималое, Захворал-то, занемог молодой извощучик, Заболела ю него буйная головушка. — Ох вы, братцы мои, вы, братцы, вы, товарищи, Не попомните моей прежней грубости! Вы подите-ка на круту гору, Соведите-ка коней, коней со крутой горе. Поклонитеся там: матушки низкай поклон, А жене-то скажи, скажи на две волюшки: Хочет — замуж, шельма, идет, хочет — во вдовах живет Застуюся, молодец, на большой степи, На большой я степи, степи на Саратовской… А постель у меня — сама ковыль-травушка, Да в главах-то в мине — самой бел-горюч камень!

398

«Вы бродяги, вы бродяги, беспачпортны мужики!..»

Вы бродяги, вы бродяги, беспачпортны мужики! Да вы полноте, бродяги, полно горе горевать, Настает зима, морозы, мы лишаимся гулять. Только нам, братцы, страшненько скрозь зеленую пройтить, Батальён солдат стоит порядком, барабаны по концам, Барабанушки все забили, под приклад нас повели, Белы рученьки подвяжут, за прикладом поведут, Спереди стоят и грозятся, без пощады сзади бьют. Спины, плечи, братцы, настегали, в гошпитали нас ведут, Разувают, братцы, раздевают, спать на коичики кладут, Травкой мятой прикладают, видно, вылечить хотят. Мы со коичик слезали, выходили на лужок, Во лужку, братцы, гуляли, стали службу разбирать, Который прусской, который турский, а мы белаго царя, Которых били, да били, а мы песенки поем, А мы песенки, братцы, поем, господам честь воздаем.

399

«Вы брадяги, вы брадяги…»

Вы брадяги, вы брадяги, Беспачпортные молодцы! Уж не полно ль вам будет, брадягам, Свае горе гаревать? Трудно вам, трудно вам будет, брадягам, Вам под лесом пастаять. Идут зимы, идут марозы, Мы лишаемся своей гульбы, Хоть ище того трудея Скрозь зеленый луг пройти. Батальон солдат порядком, Барабаны по концам. Барабанщики

прабили, Под приклад нас провели. На нас спереду гразятся, Без пощады сзади бьют. Спину, плечи простегали, В гошпиталь нас повяли. Разувают они, раздевают, Спать на коички кладут, Травкой-мятой их окладают, Знать, что вылечить хотят. Поутру в нас застановили, Выводили на лужок. Во лужку долго стояли, Стали службу разбирать. Которой турский, которой прусский, А мы — белого царя.

400

«Вы брадяги вы брадяги…»

Вы брадяги вы брадяги, Беспашпортны молодцы, Вам ни полно ли, брадягам, По лясам ходить-гулять. Настаёт зима, морозы, Вы лишилися гульбы. — Трудно, трудно нам, ребятушки, Вы солдатушки пойтить, А ишо будить труднея Скрозь зиленаю прайти. — Гарнизон стаить нарядно, Барабаны па канцам. Барабаны все прабили, Нас, молодцав, павили. Ва ряду на нас грозятся Биспащадно задубить. Спину, плечи прастябали, В лазарет павили. В лазарет нас павили, Нас и выличать хатят. Нас на конички кладуть, Нам ликарствица дають. Сы кончика надымали, Вывадили на лужок. Вывадили на лужочик, Раздилюция пашла: Каму Руцкый, каму Прутцкаму, А мы беламу царю, Ища Ильинскому сваиму.

401

«Ты взайди-кася, взайди, красная солнушка…»

Ты взайди-кася, взайди, красная солнушка, Над долиною над широкаю, Над гарою над высокаю. Над дубраваю над зиленаю! Йябагрей-кася ты нас, добрыя моладцов, Добрых моладцов, сирот беднаих, Сирот беднаих, салдат беглаих! Мимо ехати мима горада, Мима горада, мима Сарязнева, Мимо частава бирезничка. Пратякала тут речка быстрая, Речка быстрая, вада чистая. Выплавали здесь два корабляка, Два кораблика, третия лотачка. Харашо лодка изукрашина, Пушками, ружьями изукладина, Добрами моладцами йюсажина. Впериди сидит атаман с вяслом, Назади яво ясаул с багром, Всириди сиди красная девушка. Ана плачи, что ряка льетца, Вазрыдае, что вална бьетца. — Што приснился мне нихорошай сон: Коса русая расплятаитца, Шалков пояс распоясался, Залот перстень распаён лижить.

402

«Заря моя, зорюшка, что ты рано узошла?..»

Заря моя, зорюшка, Что ты рано узошла? Калина с малиною Рано, рано расцвела. На ту пору матушка, Мати сына родила. Не собравшись с разумом, Во солдаты отдала! Не чаяла матушка Своего сына избыть — Сбыла, сбыла матушка За единый за часок! Поехал мой батюшка Во новенький городок, Купил, купил батюшка Легкое суденушко, Пустил, пустил батюшка На сине море гулять. Увидала матушка С высокого терема, Возгаркнула матушка Громким голосом своим: — Дитя ль мое, дитятко, Воротися, милое! — Сударыня-матушка, Теперь воля не моя, Против воды, матушка, Суденушко не плывет, Против ветру буйного Белый парус не стоит!

403

«На заре то было, на зорюшке…»

На заре то было, на зорюшке, Во Москве то было во городе, На Щепной то было на площади: Собирался в круг казацкий полк. Во кругу стоит виноходный конь, Виноходный конь, подкованный, Конь подкованный, оседланный. На коне сидит добрый молодец, Добрый молодец, казак плакался. Он не так плачеть — что река льется, Шелковым платком утирается, Он на все стороны покланяется, Со полками устревается: — Да вы здравствуйте да солдатушки! Не с одной ли вы со сторонушки? Вы скажите-ка поклон батюшке, Челобитьице родной матушке, Что погиб, пропал добрый молодец Что под силою под шведскою, Что под армией под турецкою.