Собрание произведений
Шрифт:
— Троих из этих десяти мы взяли только две с небольшим недели назад, еще трое тоже появились не так и давно, после кражи у Ганина. — начал оправдываться Мещеряков. — Все шестеро обычные топтуны. Таким образом, квалифицированных людей у нас не так и много…
— Не уходите от ответа. У вас столько людей, сколько вы просили. Если бы просили больше, а я отказал, это был бы убедительный ответ. Но такого же не было. Вы сами считали, что вам столько хватит, верно?
— Верно, — признал, тяжело вздохнув, Мещеряков.
— Я бы хотел выступить в поддержку Андрея Юрьевича. — не удержался я, тут же увидев удивленно-благодарный
— Не все так просто. — вздохнул Захаров, — если бы Андрей Юрьевич сам обнаружил эту Дружинину, то еще куда ни шло. Но он же сделал это по вашему запросу, Ивлев, я правильно понимаю?
— Случайно как-то совпало, — развел я руками, продолжая выгораживать Мещерякова.
Делал я это по нескольким соображениям. Во-первых, все, что я говорил, было чистой правдой. Откуда Мещерякову знать все премудрости частной службы безопасности, если он весь свой опыт получил на службе в милиции? Он даже сериалы не может посмотреть западные про специфику работы частной службы безопасности, их у нас не показывают. И книги у нас такие не переводят, считая низкопробной продукцией, недостойной внимания советских граждан. Во-вторых, мне пригодится то, что он будет чувствовать себя обязанным за поддержку, которую я ему оказал. И в-третьих, если его поменяют местами с замом, ничего к лучшему у нас не изменится. Тот точно такой же мент, как и Мещеряков, пытающийся приспособиться к новым для себя условиям, но еще не преуспевший…
— Ладно, если других мнений нет, то просто поставим на вид товарищу Мещерякову. Надеюсь, больше таких промахов у него не будет. Ну и сразу же вопрос — что нам сделать, чтобы такая ситуация больше не повторилась?
— Получается, что нам нужен чёрный список… — сказал Войнов задумчиво.
— Что вы имеете в виду, Вадим Андреевич? — удивлённо спросил его Осипов.
— Список людей, которые ни в коем случае не должны быть трудоустроены на наших предприятиях, в особенности на серьёзные должности. А лучше вообще ни в коем случае не должны у нас работать. — разъяснил я, потому что Войнов что-то замялся, пытаясь дать определение.
Вадим Андреевич благодарно мне кивнул, за то, что я развил его мысль.
— Согласен, — кивнул Захаров. — Ну что, в принципе, очень разумная идея? Вот только как её реализовать получше…
— Да что тут сложного? — спросил Войнов, очень гордый тем, что его идею поддержали. — Просто-напросто пишем этот список, включая туда всех наших врагов. И рассылаем его в отделы кадров по всем нашим предприятиям…
— Ну а что? Идея! — поддержал его Гончарук, до этого державшийся очень тихо.
— Нет, это никуда не годится, — покачал головой я. — Представьте себе, у нас три с половиной десятка предприятий, и на каждом в отделе кадров будет лежать этот список. Ну пусть даже не в отделе кадров, там же не знают, кто мы и чем занимаемся, а у директора? Допустим, поручим ему периодически просматривать и сверять претендентов на работу с этим списком. Но и в этом случае риски
— Верно, товарищи, — сказал Сатчан, — мне совсем не нравится такой вариант…
— Ну а что тогда делать, как решить этот вопрос? — озадаченно посмотрел на Мещерякова Захаров. Но я успел предложить вариант до того, как Мещеряков сам что-то придумает. Не выглядел он сейчас как человек, способный родить что-то дельное, уж больно был подавлен после выволочки от Захарова:
— Этот список, постоянно обновляющийся, должен быть лично у товарища Мещерякова. И кто-то, кому он доверяет, должен регулярно посещать отделы кадров подчиненных нам предприятий, будучи каким-то образом так представленным там местным директором, чтобы ему давали ознакомиться со всеми претендентами на открывшиеся вакансии.
После небольшой паузы, Мещеряков согласно кивнул:
— Согласен, товарищи. Исходя из всего сказанного, это самый надежный вариант.
На этом совещание мы завершили и поспешно разошлись. Это не вечер пятницы, когда стол заставлен едой и напитками, и все хотят расслабиться. Понедельник — день тяжелый.
Уезжали с «Полета» мы задумчивые.
— Мещеряков тебе очень признателен, что прикрыл его от гнева Захарова, по нему видно было, — сказал Сатчан, выруливая с завода на улицу.
— По нему это слишком хорошо видно было, так что Захаров тоже в курсе. — усмехнулся я.
— Да ладно, все свои. Захаров тебя уважает, так что наверняка считает, что раз ты прикрываешь Мещерякова, значит, не так и страшно он и облажался.
— Надеюсь, так оно и есть. Главное, чтобы не вообразил, что мы с Мещеряковым какие-то свои отдельные дела имеем.
— Да ладно! Все же видят, как ты на пользу общего дела работаешь, — не согласился с моими опасениями Сатчан.
Ну, в принципе, наверное, я перебарщиваю со своими опасениями, взращёнными в 1990-х, когда возможно было все. Все предавали направо и налево, и разумные руководители постоянно были вынуждены прикидывать возможности таких комбинаций, не доверяя вообще никому. Времена сейчас намного более бесхитростные…
Попросил Сатчана подкинуть меня до спецхрана. Надо побольше материалов собрать вперед, и обработать их…
— Ты как сегодня, на тренировке будешь? — спросил меня Сатчан, высаживая, — а то в пятницу прогулял…
— День непростой был, забегался, — сказал я, вспомнив и про анонимку, и про непростой разговор в КГБ. — Но теперь не буду пропускать, а то тренер наш скоро аж на две недели пропадет.
— Марат куда-то уезжает? — удивился Сатчан.
— Он говорил, ты забыл, наверное. Повезет свою девушку, Аишу, вместе с родителями, в Ленинград, показывать город, в котором началась великая революция. Им это очень интересно. Как и то, что это бывшая столица великой империи. На две недели.