Собрание сочинений, том 25, ч.1

Энгельс Фридрих

Эту-то потребительную стоимость денег как капитала — способность производить среднюю прибыль — и отчуждает денежный капиталист промышленному капиталисту на то время, на которое он передает этому последнему право распоряжаться ссудным капиталом.

В этом смысле имеется известная аналогия между деньгами, отданными таким образом в ссуду, и рабочей силой, взятой в ее отношении к промышленному капиталисту. Но только стоимость рабочей силы капиталист оплачивает, тогда как стоимость взятого в ссуду капитала он просто возвращает обратно. Потребительная стоимость рабочей силы для промышленного капиталиста — это способность в процессе ее потребления производить большую стоимость (прибыль), чем она сама имеет, производить больше, чем она стоит. Этот избыток стоимости является для промышленного капиталиста потребительной стоимостью рабочей силы. Точно так же потребительной стоимостью ссудного денежного капитала является его способность присоединять и увеличивать стоимость.

Денежный

капиталист в действительности отчуждает потребительную стоимость, и вследствие этого то, что он отдает, отдается им как товар. И в этом отношении аналогия с товаром как таковым полная. Во-первых, это стоимость, которая переходит из одних рук в другие. Когда мы имеем дело с простым товаром, товаром как таковым, в руках покупателя и продавца остается одна и та же стоимость, но в различной форме; как до торговой сделки, так и после нее в их руках находится та же стоимость, которую они отчуждали, но только у одного она в товарной форме, у другого — в денежной форме. В случае же ссуды денежный капиталист является единственным лицом, которое при этой сделке отдает стоимость; но он и сохраняет ее благодаря происходящему впоследствии обратному ее возвращению. При ссуде только одна сторона получает стоимость, так как только одна сторона ее отдает. Во-вторых, одна сторона отчуждает действительную потребительную стоимость, другая же сторона получает и потребляет ее. Но в отличие от обыкновенного товара эта потребительная стоимость сама есть стоимость, именно превышение стоимости в сравнении с ее первоначальной величиной, превышение, получающееся вследствие употребления денег как капитала. Прибыль есть эта потребительная стоимость.

Потребительная стоимость ссужаемых денег — это их способность функционировать в качестве капитала и в качестве такового производить при средних условиях среднюю прибыль^{102}.

Что же платит промышленный капиталист и что, следовательно, является ценой ссудного капитала?

«То, что заемщики платят в качестве процента за занятые деньги», по Масси, «есть часть той прибыли, которую занятые деньги способны принести»^{103}.

Покупатель обыкновенного товара покупает потребительную стоимость этого товара, а оплачивает его стоимость. Заемщик денег также покупает их потребительную стоимость как капитала; но что он оплачивает? Конечно, не их цену, или стоимость, как при покупке других товаров. Между кредитором и заемщиком не происходит, как между покупателем и продавцом, смены формы стоимости, при которой эта стоимость один раз существует в форме денег, в другой раз — в форме товара. Тождественность отдаваемой и обратно получаемой стоимости проявляется здесь совершенно иным образом. Сумма стоимости, деньги, отдается без эквивалента и возвращается по истечении известного времени. Кредитор все время остается собственником данной стоимости даже после того, как она из его рук перешла в руки заемщика. При простом обмене товаров деньги всегда находятся на стороне покупателя; при ссуде же деньги находятся на стороне продавца. Он является тем лицом, которое отдает деньги на известное время, а покупатель капитала является тем лицом, которое получает их как товар. Но это возможно лить постольку, поскольку деньги функционируют как капитал и поэтому авансируются. Заемщик берет взаймы деньги как капитал, как самовозрастающую стоимость. Но сначала это капитал лишь в себе, — подобно всякому капиталу в его исходной точке в момент его авансирования. Только посредством потребления он увеличивает свою стоимость, реализуется как капитал. Но заемщик должен возвратить его как реализованный капитал, т. е. как стоимость плюс прибавочная стоимость (процент); а процент может быть только частью реализованной заемщиком прибыли. Частью, а не всей прибылью, так как для заемщика потребительная стоимость взятого взаймы капитала заключается в том, что он производит ому прибыль. В противном случае не происходило бы отчуждения потребительной стоимости со стороны кредитора. С другой стороны, и заемщику не может доставаться вся прибыль, ибо это означало бы, что он ничего не заплатил за отчуждение потребительной стоимости и возвращает кредитору авансированные деньги только как простые деньги, а не как капитал, не как реализованный капитал, потому что реализованным капиталом они являются только как Д + Д.

Оба, и кредитор и заемщик, расходуют одну и ту же денежную сумму как капитал. Но лишь в руках последнего она функционирует как капитал. То обстоятельство, что одна и та же сумма денег двукратно существует как капитал для двух лиц, не удваивает прибыли. Эта сумма может функционировать как капитал для обоих только благодаря тому, что прибыль делится. Та часть, которая достается кредитору, называется процентом.

Предполагается, что вся сделка происходит между капиталистами двух видов, между денежным капиталистом и капиталистом промышленным или торговым.

Никогда не следует забывать, что здесь капитал как капитал есть товар, или что товар, о котором здесь идет речь, есть капитал. Все проявляющиеся здесь отношения были бы поэтому иррациональны,

если бы мы имели дело с простым товаром или с капиталом, поскольку последний функционирует в процессе своего воспроизводства как товарный капитал. Давать в ссуду и брать взаймы вместо того, чтобы продавать и покупать — вот в чем заключается здесь вытекающее из специфической природы товара-капитала различие. Точно так же то, что здесь уплачивается, есть процент, а не цена товара. Если процент назвать ценой денежного капитала, то это будет иррациональной формой цены, совершенно противоречащей понятию цены товара^{104}. Цена сведена здесь к своей чисто абстрактной и бессодержательной форме, к такой форме, что это есть определенная сумма денег, которая уплачивается за нечто фигурирующее так или иначе в качестве потребительной стоимости, тогда как цена по своему понятию равна выраженной в деньгах стоимости этой потребительной стоимости.

Процент как цена капитала — выражение с самого начала совершенно иррациональное. Здесь товар имеет двоякую стоимость: во-первых, стоимость и, во-вторых, цену, отличную от этой стоимости, между тем как цена есть денежное выражение стоимости. Денежный капитал прежде всего есть не что иное, как сумма денег или стоимость определенной массы товаров, фиксированная в виде суммы денег. Если в ссуду дается товар как капитал, то он является лишь замаскированной формой денежной суммы. Потому что то, что дается в ссуду как капитал, это — не столько-то фунтов хлопка, а такое-то количество денег, существующее в форме хлопка как стоимость последнего. Цена капитала относится поэтому к нему как к денежной сумме, хотя и не как к «currency», как полагает г-н Торренс (см. выше, примечание 59). Каким же образом сумма стоимости может иметь цену, кроме своей собственной цены, кроме цены, выраженной в ее собственной денежной форме? Ведь цена — это стоимость товара (это одинаково относится и к рыночной цене, отличие которой от стоимости не качественное, а лишь количественное, касающееся лишь величины стоимости) в отличие от его потребительной стоимости. Цена, качественно отличная от стоимости, — это абсурдное противоречие^{105}.

Капитал проявляет себя как капитал, увеличивая свою стоимость; степень этого увеличения выражает ту количественную степень, в какой он реализуется как капитал. Произведенная им прибавочная стоимость, или прибыль, — ее норма или высота, — измерима лишь посредством сравнения со стоимостью авансированного капитала. Поэтому большее или меньшее увеличение стоимости капитала, приносящего проценты, тоже измеримо лишь сравнением суммы процента, т. е. той части общей прибыли, которая достается на его долю, со стоимостью авансированного капитала. Если поэтому цена выражает стоимость товара, то процент выражает увеличение стоимости денежного капитала и поэтому выступает как цена, которая уплачивается за него кредитору. Отсюда следует, до чего нелепо с самого начала желание непосредственно приложить сюда простые отношения обмена, купли и продажи, опосредствуемые деньгами, как это делает Прудон. Основное предположение как раз и заключается в том, что деньги функционируют как капитал и поэтому могут быть переданы третьему лицу как капитал в себе, как потенциальный капитал.

Но как товар сам капитал выступает здесь постольку, поскольку он предлагается на рынке и поскольку потребительная стоимость денег действительно отчуждается как капитал. Но его потребительная стоимость заключается в способности производить прибыль. Стоимость денег или товаров как капитала определяется не их стоимостью как денег или товаров, а тем количеством прибавочной стоимости, которое они производят для своего владельца. Продукт капитала есть прибыль. Затрачены ли деньги как деньги или они авансированы как капитал — это на основе капиталистического производства лишь различное применение денег. Деньги, соответственно товар, в себе, потенциально, суть капитал совершенно так же, как и рабочая сила потенциально есть капитал. Потому что 1) деньги могут быть превращены в элементы производства и являются, как это и есть на самом деле, лишь абстрактным выражением элементов производства, их бытием как стоимости, 2) вещественные элементы богатства обладают уже потенциально свойством быть капиталом, так как на основе капиталистического производства имеется налицо дополняющая их противоположность, то, что делает их капиталом, — наемный труд.

Антагонистический общественный характер вещественного богатства — антагонизм этого последнего труду как наемному труду, — обособленного от процесса производства, уже выражен в собственности на капитал как таковой. Уже этот момент, обособленный от самого капиталистического процесса производства, постоянным результатом которого он является, и как постоянный результат его он есть его постоянная предпосылка, выражается в том, что деньги, а также и товар, в себе, скрыто, потенциально, суть капитал, что они могут быть проданы как капитал и что в этой форме они представляют командование над чужим трудом, предъявляют притязание на присвоение чужого труда, а потому и представляет собой увеличивающуюся стоимость. Здесь же ясно обнаруживается, что основанием и средством для присвоения чужого труда служит не какой-либо труд капиталиста, который был бы эквивалентом, а именно это отношение.