Собрание сочинений. Том 2

Вознесенский Андрей Андреевич

Жуткий Крайзис Супер Стар

Рок-опера

1

Эмиссия листопада. Не выехать, не пройти. Эмиссия аристократов — по курсу один к тридцати пяти. Эмиссия повсеместна — притормози машины! Эмиссия пессимизма, эмиссия матерщины. Шурша листопадом мыслей с Пречистенки до Охотного, российская журналистика, идешь со мной, безработная. Ты Осипа строчку пела. Шел ощип прессы крутой. Талантливейшие перья носятся над страной. Им отпуск не обналичили. Да пропади все пропадом! Российская журналистика безработна, но не безропотна. Падают кроны. Женщины падают. Жжет цена. Иванушка International, как крик, летит из окна. Гуляй же, черная мода, обтянута вроде ласт. Безработная наша свобода, четвертая наша власть! И новая музыка штопором закручивает бульвар. Мы все герои рок-оперы «Жуткий Крайзис Супер Стар»

2

ХОР: Новый мелос, мелосмелос, все смело, смелосмело, в

магазине, что имелось, — в одни руки по кило. Мыло — мыломыломыло мы — ломы! драка — дракадракадра кадракадрака! булка — булкабулкабулкабулКабул сметай минтай минтай ин тайм in time В Лувре под святые визги вынесли на обозрев платье Моники Левински как абстрактнейший шедевр. Мы бы эту Монику смяли, как гармонику! Простирнули бы — all right. Чистота — ну просто «Тайд». Кто упер надежд кристалл? Жуткий Крайзис Супер Стар.

3

Идет эмиссия мыслей. Поющая мисс Эмиссия снимает комиссионные с эмиссии попсы. Шуршит под ногой опущенная эмиссия компромиссов. В козлах, что хрустят капустой, — эмиссия пустоты. Свобода по фене ботает. Мы можем ей поделиться. Эмиссионер свободы красиво шмальнет с винта. Любая модель бездарна без дали идеализма. Мы — новые безработные. Внутри у нас пустота. Эмиссия демонстраций. Филиппики горемычные. Особняки кирпичные краснеют из-за оград. Российская журналистика сильней Настасьи Филипповны, не пачки купюры липовой — журналы ее горят! Станки печатные заняты. Им не до литературы: пустые стихи и романы абсорбируют пустоту. Стоят золотые заморозки. Слетают с осин алтушки. Запойному графоману, мне пишется в пору ту. Мой край, где Нуреев лунный метал перед нами бисер, где пулю себе заказывал георгиевский соловей, неужто ты не мессия, как Андрей Белый мыслил, неужто, Россия, стала эмиссиею нулей!? ХОР: Налей «старочки» в хрусталь. Жуткий Крайзис Супер Стар. Кеннет Старр, назначенный Клинтоном следователь, потратил на его разоблачение 40 млн долларов из госбюджета. 11 000 милиционеров и 6 000 военнослужащих участвовали в демонстрации протеста под лозунгами: «НАРОД К ОТВЕТУ!» «СТРАНУ В ОТСТАВКУ!» «КЛОНИРУЙТЕ ДЕНЬГИ В СБЕРКАССАХ!» «Не храните деньги в гречневых кашах!» Началось планирование купюр. Стольник — это наш Большой театр. На наших глазах четверка коней на фронтоне превращается в девятку, а к вечеру их уже становится двести, как в программе «Вести». Кони, кони, как тучи, летят над городом — табуны! Женщины, визжа от восторга, задирали головы. Ароматные, мохнатые апельсины сыпались с неба. Мы с тобой условились встретиться у третьей колонны Большого театра, но через час она склонировалась в тридцатую, а к вечеру — в двести тридцать первую! 28 августа я пел на сцене Большого. Оркестр из долговой ямы грянул увертюру из оперы «Жуткий Крайзис». Сразу я почувствовал, как левый карман вздувается подобно флюсу. Боже мой, ведь там я положил купюру с Большим театром. Сорок театров раздували мне брюки — и в каждом была сцена, зал и свой крохотный поэт у микрофона. Кони, кони упруго вырывались на волю. Только молния бы выдержала! Ты делала мне из зала страшные паза. Но деньги-то воздушные — я поднялся на левой штанине как на воздушном шаре и полетел за кулисы. Там мы обменяли все Большие театры на зеленую башенку с медальоном их Президента. Когда Бог произносит слово «Большой», он заикается: «Боль... боль... боль... боль...» В городе исчезла Черное нце несли на носилках. Вы читали «В круге первом» женицына ? В по ствах толпились за визой. Маршировали даты. Пели: « овей, овей, пташечка!» Назревал яной бунт. В Нью-Йорке царил омон Волков. исты филармонии разучивали мелодию «Жуткий Крайзис». Да здравствует мировая идарность истов филармонии.

4

Как страна моя, я в долгах. Придуряюсь. Кажусь беспечным. Одеваюсь, как вертопрах золотого обеспеченья. Я — в кусках, как и вся страна. Мои области расползаются. И душа моя раздана кому-то на трансплантацию. Я поставлю свечу за них, кто живет, за деньгу удавится. Ведь художник всегда должник, одновременно — заимодавец. Заяц ссудит мне до зимы свою сброшенную шкуру. На подвал наворую тьмы, твоим светом наштукатурю. Жизнь дается нам всем взаймы. Не признаемся, что горим. Кто нуждается — мы подсобим. Если мне так, то как же им, существуя на пару сотен? Выйдешь летом — ну что за look! Как растет в цене многократно росный ландышевый луг, не разменянный на караты! Выпал снег. Горше пик картежных скачут женщины, как грачи, чтоб невырытые картошки откопать, сохранив гроши. Смотрит в русском долготерпенье череда ракит на лугу. Перед ними в долгу теперь я?! Что за чушь! Но заснуть не смогу — снится ландышевый мне лоб бабки в стираном сарафане — не имея денег на гроб, похоронена в целлофане. ХОР: Шли мы из Епифании — выпивали — тропой зарастающей. Навстречу Он: «Неправильным курсом идете, товарищи! Один рубль идет по курсу «один к тридцати» (для купли). Деревья разевали дуплы. Кеннет Старр приделывал к каждому дуплу по капканчику. ПАРТИЯ ПИЛАТА № 6: Мы, как «Орбит», живем без сахара. Пересядь на телегу с «Опеля». Вымыть руки и душу затраханную — дайте мыльную оперу! ПАРТИЯ ВАРАВВЫ: Ну и нравы... Кота в холодильнике трупик найду и пару сосисок в холодном поту. Вы не правы. ИУДА: После Брежнева, скажу я, явный кризис поцелуя. МАГДАЛИНА: Жду, накрасясь. Клиент слинял. Жуткий Крайзис. Супер Стар. С Большим театром я завязал. По экономическим причинам. Перешел на червонцы. Но почему посредине нашей десятирублевки напечатано крупно «КРАСНОЯРСК»? И башенка местного Кремля, и плотина Красноярской ГЭС? Может быть, красноярский рубль уже отделился от москов-ского? И Красноярская Республика имеет свою армию, валюту, свой язык? Но что обозначает на их языке «десять рублей»? Я шел, насвистывая мелодию из «Жуткий Крайзис». Вдруг штаны мои промокли. Внезапно из плотины ГЭС пустили воду. Ты меня высушивала и утешала. «МЕНЯЮ КООПЕРАТИВНУЮ КУПЮРУ «ОТ КУТЮР», В ЦЕНТРЕ, НА ЗЕЛЕНУЮ В КУРСКОЙ ОБЛАСТИ ПО ЛЮБОМУ КУРСУ. ВОЗМОЖНА АНТРЕСОЛЬ». В городе появилась соль. Все плакали. Ресницы заиндевели. Начались морозы. По радио гоняли песню «Ассольвейг». Шел крепкий посол

Прибалтики. В банках и бочках. «Да посоль ты...» «Соль — соль — соль — соль», — играли скрипочки. Все концерты были сольные. Некоторые — малосольные. Но что бы они ни играли, они всегда играли мелодию из «Жуткий Крайзис Купюр». Эмиссия листопада чеканки лавры Печерской. Эмиссия чистогана небесного обеспеченья... Действительность неподсудна. Я жизнь не переабсурдил. (Я сам, написав рок-оперу, от ужаса посинел). Вяжите, зовите опера! Я — главный эмиссионер. Печатаемые строки тебе не принадлежат. Повсюду знак: «Осторожно! Эмиссия. Листопад».

5

Песня Иуды

Иуда — аудио!.. Дезинформацию не исправите. Не предавал я Господня Сына. Меня повесили на осине. И бесы праздновали повсюду иды Иуды. А аудитор сдавал посуду. Я ваши души сосу улиткою, вроде глиста. Как Кеннет Старр любил Билла Клинтона, так я, отверженный, люблю Христа! Бог не ошибся. Он мной воспитывал. Он муки вместе со мной испытывал. Не брал я ссуды. Аудитории нужно чудо. А показательному процессу нужен Иуда. Роли известны. Паскуды в «Ауди». Иуда — в ауте. Но разлюбить Его вы не заставите. Харкает кровью рябина в августе. Вою в Саудовской пустыне памяти. Иуда — аудио... А Кеннет Страус откапывал яйца в пустыне Интернета. В Интернет перешел журнал «Пушкин». Нет работы. Все кабинеты отвечают: «НЕТ — НЕТ — НЕТНЕТНЕТ», словно определенный артикль THE. «Не тот это город и полночь не та». Неталла Борисовна просит миллион неталых роз. Нетанки атакуют Белый дом. Нетармия ловила дезертиров. Нева текла, как нетеневая экономика. «Нет любви», — бормотал Кеннет. «А на нетральной полосе», — пели с нетого света. Мы — бомбы, начиненные нетроглицерином.

6

ХОР: Съел капусту. Суп не стал. Ну и козел ты, Супер Стар! КОЗЕЛ (с интонацией революцифера): С рублевого Владивостока до пятисотки Соловков оплата более жестока, чем полагает острослов. Деньга — первопричина Кризиса: купюры русские суммируй — получится ЧИСЛО АНТИХРИСТА. Господь, спаси нас и помилуй! «Пятьсот» плюс «Сотня» плюс «Полсотни» плюс «пять» плюс «десять» плюс «один» — их сумма пахнет преисподней. За них мы душу продадим.

7

В иллюзии листопада ты где-то шуршишь по саду. Как зебра, вся полосата от лунного серебра. Тебе ничего не надо. Шикарно шуршать по саду, гуляющие нервы в ночной пучок соберя. Лягушки Аристофана бормочут из листопада. Лист в пятнах от «Мукузани» шуршит, как лаваш, лаваш... В душе идет девальвация — ни славы, ни козней НАТО, ни Праги с площадью Вацлава — слова, слова, слова. А может, и не по саду, шуршишь лучом по фасаду, обвал свободного времени, обрыдло лежать ничком. А может быть, забеременеть? или сменить прическу? А ну вас, пошли вы на фиг! Не надобно ничего. Задерживается зарплата. Друзья свистят с эстакады. Христианская интифада камнями бьет своего. Тебе ничего не надо. Тебе ничего не надо. Тебе ничего не надо, кроме любви — ничего.

8

Все ничего — успокойся. Не нагружай чело. В мире, летящем косо, все ничего. Перед твоей любовью все — ничего. Видишь, за изголовьем очень черно. Ангел хихикает гаденько. Молимся за него. Что нам деньга-деньга-деньга? Все ничего. Все на рубашке вишни — все ничего, все обещанья Всевышнего — все ничего. Корчи Держав в геенне, чмокающиеся чмо. Перед Твоим мгновеньем все — ничего. Я — олигарх Безденежья, беличье колесо. Бог мне шепнул во всенощной, что Ничего — это все. Всех четвергов и пятниц дым кочергой, и гениальных пьяниц блеск речевой. В спешке сегодняшней гоночной жить всего ничего. Люблю в темноте иконочной земляничники ночничок. Женские абрикосы. Первый концерт Чайко... Все у нас. Успокойся. Все — ничего. Ни предпоследней станции. Ни НЛО. Все, что от нас останется. Все — ничего.

9

Кеннет Старр, вуайерист и нравственник, читал сонник. «СОННИК» — «СОННИК — СОННИКСОН — НИКСОН» — с удовольствием повторял. Вторая строка ему не понравилась: «строкастрокастроКАСТРОкастрокастрока...» Далее следовало нечто непонятное: почему-то магнитно соединились слова: «ГРИН ПИСДЕЦИБЕЛЛЫ». Старр заволновался и полез за русским словарем. ХОР: Кто купировал Луку? Супер Крайзис на слуху. ХОР ПРЕССЫ: «Кеннет Старр получил лестное приглашение от американ-ского порнографического журнала» («Нью-Йорк Таймс», август 1998 г.) «Андрей Вознесенский попал в долговую яму» («МК», 21.09.98) «Андрей Вознесенский купил виллу на Багамах» (НТВ, 16.04.98 ) «Андрей Вознесенский вместе со Шварценеггером и Брюсом Уиллисом избран во Всемирную Лигу удачи» («Комс. правда», сентябрь 1997 г.) «Вошел луноликий Андрюша Вознесенский. Акт соития произошел прямо на сцене» («Караван историй», август 1998 г.) «На квартире на Котельнической набережной был произведен обыск. Искали порнографическую ненаписанную поэму Вознесенского «Царь Никита». Нашли и конфисковали 47 рублей». («Независимая газета», февраль 1999 г.). «ТРУД СОЗДАЛ ИЗ ЧЕЛОВЕКА ОБЕЗЬЯНУ. НЕТРУД СОЗДАЛ БЛАЖЕННОГО АВГУСТИНА».

Партия Артемия Троицкого

Птички Божьи не сеют, не пашут, а клюют, что Господь послал. Спаси кроны и женщин падших, Супер Стар! Бей мозги, как орехи грецкие! В океане всеобщей лжи и вожди, и интеллигенция — все бомжи. Утверждаю я, что есть выход! Или же наоборот. Вы хоть подпишитесь на свой народ. СВ. АНДРЕЙ: Меня мучает идея: может, XXI век к двум крестам св. Андрея присоседит минарет? ПРИЗРАК: Ноу-хау? Ноу хау? Да... хау! ФОМА: Клонированные головоногие — явный кризис экологии. ХОР: Всюду Кризис Супер Стар. Крысы побегли в астрал.