Собрание сочинений. Том 4
Шрифт:
— С немцем у нас мир записан. Верно, Господин Новгород?
— Верно! Верно!
— Мало чего — Псков взяли! Не должно того быть. А и вышло — откупимся. Не впервой. Нам, брат, война ни к чему. У нас ныне товару девать некуда. — Он показывает на торговые склады и пристани. — Все причалы завалены, все лари забиты.
— Русскую землю на товар меняешь? — кричит псковитянка.
— Да стой ты, какая тебе русская земля? Где ты ее видала? Каждый сам за себя стоит. Где спать легли, там и родина.
Пелгусий.
— Верно, верно! — кричит беглый князь Иванко. — И нечего Александра ждать. Собраться живо да ударить на немца! Хоть меня выберите — я поведу. В делах бывал не таковских.
Посадник. Не быть тебе, князь Иванко, в челе Новгорода. Тебе одна забота — деньгу наскрести, славы добыть…
Василько. За святую Софью грудью встанем! Не дадим!
Посадник. У тебя грудь медная (показывает на кольчугу Василька), а у меня серебряна (показывает деньгу). О серебро и меч тупится.
Голоса: Звать Александра!..
— Не хотим твоего Александра!..
Пелгусий. Как погонит немец русских людей да промеж немцев и Ордою как зажмемся мы, — вот тогда попляшешь.
Садко. Откупимся! Чего каркать! Не купецкое дело на мечах сечься!
Голоса: Давай Александра!..
— Откупимся и без его!
На торгу смятение. Купцы запирают лавки.
На пристани Иван Данилович Садко грузит свой струг, поднимает паруса.
— И окаянный же город! — говорит он соседу-персу. — Сроду не было в нем спокойствия.
— Весели город, красива город, — говорит перс, спокойно глядя на побоище, но и его приказчики тоже готовят струг к отходу.
Венецианец говорит шведу по-латыни:
— Надо посылать в Псков, к магистру, людей от нас, просить охранную грамоту…
Но люди от магистра уже и сами здесь. Тот приближенный боярина Твердилы, Ананий, что вводил немцев во Псков, шныряет в толпе, ведет разговор.
— Никакая сила их не возьмет! — говорит он опасливо. С ним два чужеземца, одетых купцами, но видно, что это рыцари. Они ходят как в латах — деревянной походкой.
4
Рыбари в Переяславле вытащили невод, чинят его и поют. Руки Александра неспокойны, он рвет снасть.
— Это тебе, Александр Ярославич, не шведов бить — работа тонкая, — говорит один из дружинников под общий смех.
Открывается окно небогатого княжеского терема в Переяславле.
— Сань! Сань! — кричит княгиня. — С Новгорода к
Дружинник Михалко скидывает с себя новые сапоги:
— На, мои надень. Фряжеского шитья все-таки.
Александр, смеясь, отказывается.
— Сапогами Новгород не удивишь, — говорит он, идя к терему. Крестьяне стеной придвигаются к нему.
— Ну, слышь, Ярославич, — берет его за мантилью древний старик, — держись крепко! Небось, за тобой прибыли?.. Ты, значит, берегись… понял?
— Ты за всех ответчик! — бросает вслед молодой крестьянин Никита.
В чистой горнице сидят новгородские послы с архиепископом. В углу, у киота, стяг Невского, на бревенчатых стенах оружие: мечи, кольчуги, забрала.
Князь входит. Послы встают и кланяются до земли. Лицо Александра весело.
— Здравствуй, князь! — говорят послы. — Челом пришли бить.
— Добрым гостям всегда рады. Опять чего-нибудь не поделили у себя в Новгороде, сутяжники?
Среди послов Гаврило Олексич. Он говорит:
— Здорово, Александр Ярославич! Забыл, вижу, старых дружков! Неву-то помнишь? Гаврилу помнишь?
— А-а, Олексич! — смущается Александр. — Да и верно, подзабывать стал. Махнул я рукой на вас, не живать мне, видно, с вами.
— За тем и пришли, князь, — говорит владыко. — Беда у нас. Немец Псков пожег, на нас готовится. Просим тебя на стол.
Гаврило. Какая тут тебе жизнь? Гляди-ко, как смерд живешь. Княгиня по воду сама бегает, щи варит. Уж тебя ли Новгород не утешит, не обласкает?
Александр ходит по комнате, думает.
Тяжелы вы, новгородцы. Трудно с вами Русь править. За себя молельщики.
Владыко. Приходи, князь, спасай нас. Спасешь — твой будет Новгород навеки.
Александр. Краснобаи вы! За Русь боли нет. За себя только ответчики. Чем немцев бить хотите? Я их бил рукою новгородской, да суздальская была в припасе, да головой кумекал владимирской, да ноги меня держали переяславльские… А вы одной деньгой драться мастера, господа новгородцы.
Гаврило Олексич. Нет, теперь Новгород не узнаешь, князь. Рядились долго, но зато уж одной стеной стоим теперь за тебя.
5
На мосту через Волхов идет бой между сторонами Новгорода.
Меньшие — народ простой, ремесленники и крестьяне — за призыв Александра, большие — купцы — за сговор с немцами.
— Ни тебе пожить, — кричит Буслай, сторонник мира, раздавая удары, — ни тебе отдохнуть! (Валит Пелгусия наземь.) Ни тебе семью завести! (С размаху бьет кулаком Садко.)… Седьмой раз сватаюсь… Уж кого только не били, а конца не видать!