Собрание сочинений

Бродский Иосиф Александрович

Элегия

М. Б.

До сих пор, вспоминая твой голос, я прихожув возбужденье. Что, впрочем, естественно. Ибо связкине чета голой мышце, волосу, багажупод холодными буркалами, и не бздюме утряскивещи с возрастом. Взятый вне мяса, звукне изнашивается в результате треньяо разряженный воздух, но, близорук, из двухзол выбирает большее: повтореньенекогда сказанного. Трезвая головасильно с этого кружится по вечерам подолгу,точно пластинка, стачивая слова,и пальцы мешают друг другу извлечь иголкуиз заросшей извилины – как отдавая честьнаважденью

в форме нехватки текстапри избытке мелодии. Знаешь, на свете естьвещи, предметы, между собой столь тесносвязанные, что, норовя прослытьподлинно матерью и т. д. и т. п., природамогла бы сделать еще один шаг и слитьих воедино: тум-тум фокстротас крепдешиновой юбкой; муху и сахар; насв крайнем случае. То есть повысить в рангедостиженья Мичурина. У щуки уже сейчасчешуя цвета консервной банки,цвета вилки в руке. Но природа, увы, скорейразделяет, чем смешивает. И уменьшает чаще,чем увеличивает; вспомни размер зверейв плейстоценовой чаще. Мы – только частикрупного целого, из коего вьется нитьк нам, как шнур телефона, от динозавраоставляя простой позвоночник. Но позвонитьпо нему больше некуда, кроме как в послезавтра,где откликнется лишь инвалид – занепотерявший конечность, подругу, душуесть продукт эволюции. И набрать этот номер мнекак выползти из воды на сушу.1982

Сидя в тени

I

Ветреный летний день.Прижавшееся к стенедерево и его тень.И тень интересней мне.Тропа, получив плетей,убегает к пруду.Я смотрю на детей,бегающих в саду.

II

Свирепость их резвых игр,их безутешный плачсмутили б грядущий мир,если бы он был зряч.Но порок слепотывремя приобрелов результате лапты,в которую нам везло.

III

Остекленелый кирпичцарапает голубойкупол как параличнашей мечты собойпространство одушевить;внешность этих громадможет вас пришибить,мозгу поставить мат.

IV

Новый пчелиный ройэти улья займет,производя живой,электрический мед.Дети вытеснят насв пригородные садыпамяти – тешить глазформами пустоты.

V

Природа научит ихтому, что сама в нуждезазубрила, как стих:времени и т. д.Они снабдят цифру «100»завитками плюща,если не вечность, топостоянство ища.

VI

Ежедневная ложьи жужжание мухбудут им невтерпеж,но разовьют их слух.Зуб отличит им медьот серебра. Листваих научит шуметьголосом большинства.

VII

После нас – не потоп,где довольно весла,но наважденье толп,множественного числа.Пусть торжество икрынад рыбой еще не грех,но

ангелы – не комары,и их не хватит на всех.

VIII

Ветреный летний день.Запахи нечистотзатмевают сирень.Брюзжа, я брюзжу как тот,кому застать повезлоуходящий во тьмумир, где, делая зло,мы знали еще – кому.

IX

Ветреный летний день.Сад. Отдаленный ревполицейских сирен,как грядущее слов.Птицы клюют из урнмусор взамен пшена.Голова, как Сатурн,болью окружена.

X

Чем искреннее певец,тем все реже, увы,давешний бубенецвибрирует от любви.Пробовавшая огонь,трогавшая топор,сильно вспотев, ладоньне потреплет вихор.

XI

Это – не страх ножаили новых тенет,но того рубежа,за каковым нас нет.Так способен Луныснимок насторожить:жизнь как меру длиныне к чему приложить.

XII

Тысячелетье и вексами идут к концу,чтоб никто не прибегк бомбе или к свинцу.Дело столь многих рукгибнет не от меча,но от дешевых брюк,скинутых сгоряча.

XIII

Будущее черно,но от людей, а неоттого, что оночерным кажется мне.Как бы беря взаймы,дети уже сейчасвидят не то, что мы;безусловно не нас.

XIV

Взор их неуловим.Жилистый сорванец,уличный херувим,впившийся в леденец,из рогатки в садуцелясь по воробью,не думает – «попаду»,но убежден – «убью».

XV

Всякая зоркость сутьзнак сиротства вещей,не получивших грудь.Апофеоз прыщейвооружен зрачком,вписываясь в чей круг,видимый мир – ничкоми стоймя – близорук.

XVI

Данный эффект – пороктолько пространства, впрокне запасшего клок.Так глядит в потолокпадающий в кровать;либо – лишенный сна -он же, чего скрывать,забирается на.

XVII

Эта песнь без концаесть результат родства,серенада отца,ария меньшинства,петая сумме тел,в просторечьи – толпе,наводнившей партерпод занавес и т. п.

XVIII

Ветреный летний день.Детская беготня.Дерево и его тень,упавшая на меня.Рваные хлопья туч.Звонкий от оплеухпруд. И отвесный луч– как липучка для мух.