Собрание стихотворений и поэм

Гамзатов Расул Гамзатович

А вам обычаи известны, Они прошли через века. Возможно ль, чтоб мужчина честный Связал цепями кунака?

Про ваши тяжкие заботы Издалека услышал я, Забудем про былые счеты, Хунзахцы, – вот рука моя!

Пусть вы разбойником и вором Меня считали до сих пор. Не дам бесчестьем и позором Покрыть невесту наших гор.

Жестоки молодцы у хана, Готовы к действиям они, Но я нарушу эти планы, Разрушу эти западни.

Из темных кос невесты вашей Когда хоть волос упадет, Ваш правый суд да будет страшен,

Пусть ваша месть меня найдет!

Я перед вами сам предстану, Я не боюсь уже давно Ни смерти, ни смертельной раны… Но есть условие одно.

Мое условие такое: Невесты хану не видать, А вы оставите в покое Навеки наш аул Гидатль.

Забудьте все набеги, беды, Обиды, что нанесены. Да и пора. Ведь мы соседи, Одних и тех же гор сыны,

Одной Аварии страдальцы, Зачем сосед соседу враг? Племен разрозненные пальцы Пора нам сжать в один кулак.

Что цепь, которой я закован? В цепях мы у вражды своей. Ты сам, Нуцал, живешь в оковах Покрепче кованых цепей.

К единству надо бы стремиться, Но каждый зол, спесив, жесток. И бьется мысль твоя, как птица, Что ловко поймана в силок.

К тому же – честь. Допустим, гостя Убьешь ты, злостью обуян. Но, потеряв характер горцев, Мы потеряем Дагестан.

Две песни существуют вместе, На выбор каждому даны. Одна о мужестве, и чести, И о заветах старины.

Другая, знаешь сам – какая. В ней трусость, низость и позор. Не промахнись же, выбирая, Не очерни аварских гор.

Пора, Нуцал, тебе решиться. Я предложил, я жду ответ. Не медли, солнце уж садится За гидатлинский наш хребет.

5

Но у Нуцала нет решенья, Молчит, не сводит с гостя глаз. В душе его одно сомненье Другим сменяется тотчас.

А вдруг, болтающий о чести, Хочбар поступит словно вор И увезет в Гидатль невесту, Схватив, как горлицу орел?

Потом в Хунзах приедут сваты, Пора, мол, породниться нам. Зять – богатырь, а тесть – богатый, Ударим, что ли, по рукам?

От мыслей ум за ум заходит, С гримасой боли на лице, Схватившись за голову, бродит Он по палатам во дворце.

Ни разу не было такого, Раскинь умом и вдаль, и вширь. И терпеливо ждет в оковах Хочбар, абрек и богатырь.

Но, видно, лопнуло терпенье, Тяжелой цепью забряцал И тихо, с грустным сожаленьем Он говорит: «Эх ты, Нуцал…

Не для того седлал коня я И закрутил свои усы, Чтоб, честь невесты охраняя, Отрезать две ее косы.

Не для того папаху трижды Я на затылке заломил, Чтобы прослыть в горах бесстыжим. Я слов на ветер не сорил

Ни разу в жизни. Если б надо, Дорогу к хану знаю я, И там ждала б меня награда, Но мне дороже честь моя.

Когда б задумал я нажиться И нанести тебе урон, То из аула гидатлинцы Меня бы вышвырнули вон.

Обычай соблюдая старый, Потом от сакли до

воды Золой посыпали б, пожалуй, Мои поганые следы.

Тогда любой юнец безусый Смеяться надо мной бы мог, Затем, что трус и хуже труса, Кто женщину не уберег.

К тому же есть и божья кара. Пусть поразит аллах меня…» – Хунзахцы, развязать Хочбара, Вернуть и саблю и коня!

Накрыть столы, расставить вина, Что золотее янтарей! Певцов сюда гоните в спину И танцовщиц сюда скорей!

Я понял, что Хочбар не врет И не готовит нам измену. Он дочь к Улану провезет За им назначенную цену.

Давным-давно наслышан хан О злой враждебности меж нами. Не заподозрит он обман, А мы его обманем сами.

Коварный замысел тая, К прыжку готовясь хуже зверя, Хан не поверит, чтобы я Абреку дочь свою доверил.

Наверно – он решит – Хочбар Везет какую-то девицу, Которую в горах украл, Чтобы на выкупе нажиться,

А гидатлинец – это смерч, Орел и барс, огонь и ветер. Живет, как будто ищет смерть, Но до сих пор ее не встретил.

Он – пуля, молния, клинок, Что устали в бою не знает. Я изловить его не смог, Так почему же хан поймает?

И мысль еще была одна На самом дне в душе Нуцала. Но кто же разглядит до дна Все, что в душе его мерцало?

Бывал он весел и угрюм, Случалось, в бой летел без страха, Но скрыть до часа тайны дум Умел он даже от аллаха.

6

Нуцал заговорил: – Вражда Нас ослепила. Мы как бабы. В могиле темной навсегда Похоронить ее пора бы.

Мои слова не звук пустой, Я подкреплю их делом сразу. Я то в Шуру пошлю с тобой, Что драгоценней всех алмазов.

Еще из юношей никто Не слышал голоса голубки. Любовных снов во сне и то Не лепетали эти губки.

Счастливых дней я знал немало, Но несравненным будет тот, Когда вернешься от Шамхала, Вручив Улану наш цветок.

Пять сундуков подарков ценных Я шлю с тобой Улану в дар, И провожатых дам отменных. Твои условия, Хочбар?

Готовы всадники. Одели Уже невесту до зари. Но, может, что не доглядели, Ты не стесняйся, говори.

– Твое доверие – награда, Ты большего не можешь дать. А провожатых мне не надо. Чтобы свободен был Гидатль,

Мое условие сегодня. И вот тебе моя рука, Чтоб был аул Гидатль свободным С минуты этой – на века.

А провожатых мне не надо. Совсем один поеду я. Дороже целого отряда Мне сабля острая моя.

К тому же скрипка, конь и бурка Всегда со мной, чтоб знали вы. Да и папаху я как будто Ношу не с чьей-то головы.

Во мне не мог ты обмануться, Плохих вестей, Нуцал, не жди. Не дам к невесте прикоснуться Я даже ветру на пути.

Пять дней прошу я только сроку. Уеду завтра на заре. Два дня истрачу на дорогу, Три проведу в самой Шуре.