Собрание стихотворений и поэм
Шрифт:
*
Повесть о себе и о тебе Сам себе рассказываю снова, И душа сама с собой готова Спор вести во гневе и мольбе.
Где судьбы изогнута орбита, В двойников тобой я обращен, Из которых – ты одним забыта, А другой – в тебя еще влюблен.
И, сдаваясь времени на милость, Белой и зеленою порой Ты сама в двух женщин превратилась, Холод в первой – пламя во второй.
И с обеих не свожу я взгляда, И готов поклясться головой В том, что третьей
*
Молодых и в замети седин Угнетают женщины мужчин, А мужчины женщин угнетают Потому, что мир в любви един.
Голову, где мыслей светел рой, Угнетает суетность порой, И жестоко ноги угнетает Голова, где мыслей замер строй.
Притаясь под крышкою ларца, Угнетает золото скупца, Но само от угнетенья тает Щедрого кармана удальца.
И надежду с утренним челом Угнетает то, что дышит злом, Но она в грядущий день стремится, Угнетая память о былом.
Вечно кривду истина гнетет, Справедлив и славен этот гнет, Но случалось, ошибались люди, И бывало все наоборот.
Породнившись с ордами годин, Угнетаю музу близ вершин, И она в долгу не остается: Угнетают женщины мужчин!
МУЖЧИНЫ
Немало мужчин попадается дутых, Папаху носить может всякий к тому ж. Сказала любовь: – Пусть ко мне приведут их, Отвечу тогда я, кто истинный муж.
– Не все те мужчины, кто лихо и браво Закручивать могут усы хоть куда Проверим, у всех ли законное право Мужчинами зваться – сказала беда.
– Проверим! – откликнулись волны потока, И сразу возникла в ночной вышине Тропинка над бездной, чтоб волею рока Мужчина по ней проскакал на коне.
И горская сабля над горлом сверкнула, И свистнула пуля вблизи головы, И впала в измену красотка аула, Чьи брови – оттянутых две тетивы.
И молвила чарка: – Со мною, бездонной, Его посадите, и дам я ответ, Он волею крепок иль нету в нем оной, Нетрудно узнать, кто мужчина, кто нет!
– Мужчин приведите ко мне на смотрины, – Копейка хихикнула из кошелька, – И я вам отвечу, какого мужчины Цена на сегодняшний день высока.
Вдруг голос горы от вершины к подножью Пронесся, звеня, как набатная медь – – Мужчина, кто правды не спутает с ложью И ради свободы готов умереть.
ПЕСНЯ ЖЕНЩИНЫ О МАЛОДУШНОМ МУЖЧИНЕ
Отчего ты в горах перед схваткой Не спешишь зарядить пистолет? Что дрожишь, как больной лихорадкой, Кто ты, горец, мужчина иль нет?
Может быть, побледневший от страха, Обменяемся судьбами впрок? Мне к лицу твоя будет папаха, А тебе мой цветастый платок?
Я вручу тебе серп. И на жатву Ты отправишься, жнице под стать, И сожму, прошептавшая клятву, Я клинка твоего рукоять.
Возвратившись, подоишь корову, Натаскаешь воды. И мое, Верный долгу и отчему крову, Постираешь в корыте белье.
Я вернусь не одна –
Гоцатлинские серьги подвешу Я к ушам твоим длинным сама, Нитью бус унцукульских утешу, Что купила почти задарма.
Станут губы красны от помады, А щетина от пудры бела, И забудешь ты горечь досады, Только дальше держись от стола.
Жаль, нам статью нельзя обменяться, Чтоб в кругу молодых и старух Мог бы в платье моем появляться Твой лишившийся храбрости дух.
К людям в души заглядывать сложно, Лишь беде предстают их черты, И она установит, возможно, Что походишь на женщину ты.
ПЕРВОЕ АПРЕЛЯ
Во власти напускных туманов, В папахе, сбитой набекрень, Ты мне по нраву, день обманов – Апреля изначальный день.
Разлив веселье, как духанщик, Ты вновь, аллах тебя спаси, Готов, талантливый обманщик, Меня вкруг пальца обвести.
Клюет по-птичьи подоконник Капели солнечная явь. И я кричу, как твой поклонник: «Морочь, разыгрывай, лукавь!»
Но горько мне, как от печали, Когда в году всем дням подряд Неунывающие врали Твои черты придать хотят.
Один, познав судьбы удары, Нам приоткрыл былого лик, Но заглянул я в мемуары И сразу понял: врет старик!
И кто-то, кланяясь кому-то, Расцвел в улыбке, словно шут, Хоть ко вражде зовет минута И кошки на сердце скребут.
Еще на кладбище могила Черна, как облако в грозу, Но плакальщица обронила Ненастоящую слезу.
И, одолев простор эфира, Иная радиоволна Предстать заступницею мира Желанья грешного полна.
Воркует, словно голубица, И не смущается нисколь. Так разыграть порой блудница Невинности стремится роль.
И, в послухи призвавший бога, Безбожно плут морочит нас… Вблизи от звездного чертога Мне сон приснился как-то раз.
Я, взгляд на календарь нацеля, Прочел беспечные словца О том, что первый день апреля Веселый праздник: «День лжеца».
Слагай, кто хочет, небылицы, Зато в другие дни для всех Священны истины границы И врать, ни-ни, великий грех!
Когда б такое явью было, То, славя времени чекан, Над миром правда бы царила И однодневным стал обман.
Пусть за неделею неделя Летит, не требуя прикрас, И только первый день апреля Шутя обманывает нас!
*
Три однокашника моих – В обличье честности три вора. И попадут в тюрьму не скоро Три однокашника моих.
Они порою шумно пьют В пылу тщеславья пресловутом. Я ими прозван «баламутом». – Чего ты хочешь, баламут?
Есть три соседа у меня: Хоть в руки книг они не брали, А вот профессорами стали, Чтоб руки греть, как у огня.
Наука, стоя у стола, Теперь прислуживает плутам. – Эй ты, прослывший баламутом, Что лезешь не в свои дела?