Сочинения в двух томах. Том 2

Юм Дэвид

154

Strabo, lib. V, 239; Sueton. in vita Cal.⁴⁹, 35.

155

Arrianpassim ⁵⁰.

156

Thucid., lib. V, 11.

157

Discorsi, lib. VI⁵¹.

158

pi_{ut y} Apopht.⁵²

159

Bayle, article

«Bellarmine» ⁵³.

160

Странно, что египетская религия, несмотря на всю ее нелепость, так сильно была похожа на еврейскую, что даже самые гениальные писатели древности не могли заметить между ними какого-либо различия. В высшей степени примечательно, что и Тацит и Светоний, упоминая об изданном при Тиберии сенатском декрете, которым из Рима изгонялись все лица, исповедовавшие еврейскую и египетскую религии, несомненно, считают эти религии одинаковыми и, по-видимому, даже сам декрет был основан на таком предположении. «Actum ct de sacris Aegyptiis Iudaicisque pellendis; factumque patrum consultum, ut quatuor millia libertini generis ea superstitione infecta, quis id'onea aetas, in ioeulam Sardiniam vehercntur, coercendis illic latrociniis; et si ob gravitatcm coeli interissent, vile damnum: ceteri cederent Italia, nisi certam ante diem profanos ritus exuissent».— Tacit., Ann., lib. II, c. 85 ⁵⁹. «Externas caeremonias, Aegyptios Judaicosque ritus compescuit; coactis qui superstitione ea tenebantur, religiosas vestes cum instrumento omni comburere» etc.— Sueton.₉ Tiber., c. 36⁶⁰. Эти мудрые язычники, подметив нечто тождественное в общем облике, характере и духе обеих религий, сочли различие в их догматах слишком незначительным, чтобы уделять ему внимание.

161

Lib. I, 83.

162

Когда Людовик XIV взял под свое покровительство иезуитскую коллегию в Клермоне, община приказала поместить королевский герб над воротами, а чтобы очистить для него место, велено было снять крест. Это дало повод для следующей эпиграммы:

Sustulit hinc Christi, posuitque insignia Regis:

Impia gens, alium nescit habere Deum ⁶².

163

De nat. Deor., I, 29.

164

*** Thsc. Quaest., lib. V⁶³, 27.

165

De civitate Dei, lib. Ill, с. 17 ⁶⁷.

166

Claudii RutHii Numitiani iter., lib. I, v. 394 ⁶⁸.

167

In vita Adriani, 14 ⁶⁹.

168

Lib. XIV, epist. 7.

169

cicero, De divin., lib. II, c.24⁷⁰.

170

БиМоп., А1^., сар. 90, 91, 92; РИп., Ш>. II, сар. 5⁷¹.

171

Подтверждением этого является следующее замечательное место из Тацита: «Praeter mult'iplices rerum humanarum casus coelo terraque prodigia et fulminum monitus et futurorum praesagia, laeta tristia, ambigua manifesta. Nec enim unquam atrocioribus populi Romani cladibus, magisve justis indiciis approbatum est, non esse curae Diis securitatem nostram, esse ultionem». Hist., lib. I, 3 ⁷². Ссора Августа с Нептуном свидетельствует о том же; если бы император не верил в то, что Нептун действительно существует и владычествует над морем, то чем бы был вызван его гнев? А если он верил в это, то не безумием ли с его стороны было и дальше раздражать это божество? То же замечание применимо

и к восклицанию Квинтилиана при известии о смерти его детей. Lib. VI, Praef.

172

Philopseudes¹³, 3.

173

Lib. X, cap. 40.

174

Cicero, De Divin., lib. I, cap. 3 et 7.

175

Lib. I, § 17.

176

Ench. , § 17.

177

Я согласен с тем, что стоики не были вполне правоверными с точки зрения установленной религии, но на основании приведенных примеров видно, что они делали ей много уступок, народ же, несомненно, принимал ее целиком.

178

Eutyphro, 6.

****** Phaedo.

179

Образ действий Ксенофонта в том виде, как он предстает в собственном изложении последнего, является несомненным доказательством общего легковерия людей того времени и свойственной всем временам бессвязности людских мнений относительно религиозных вопросов. Этот великий полководец и философ, ученик Сократа, человек, высказавший несколько в высшей степени тонких мыслей относительно божества, обнаружил следующие признаки грубого языческого суеверия. По совету Сократа он обратился к оракулу, прежде чем отправиться в экспедицию вместе с Киром (De exped., lib. Ill, p. 294, ex edit. Leunc.). В ночь после захвата полководцев он видел сон, которому придал большое значение, признав его, однако, двусмысленным (id., р. 295). И он и вся его армия считали чихание очень счастливым предзнаменованием (id., р. ЗОЮ). Придя к реке Кентриту, он увидел другой сон, которому он и его соратник, полководец Хирисоф, придали большое значение (id., lib. IV, p. 323). 1реки, страдая от холодного северного ветра, принесли этому ветру жертву, после чего, как свидетельствует историк, он сразу утих (ia., р. 329). Ксенофонт тайно гадал на жертвах, прежде чем принял определенное решение относительно основания колонии (lib. V, р. 359). Он сам был очень искусным авгуром (id., р. 361). Результат жертвоприношения заставил его отказаться от единоличного командования армией, которое ему предложили (lib. VI, р. 273). Спартанец Клеандр, хотя он и очень желал получить этот пост, отказался от него по той же причине (id., р. 392). Ксенофонт упоминает о некогда виденном им сне и о его толковании при первой своей встрече с Киром (id., р. 373). Он упоминает также место нисхождения 1еракла в ад так, словно верит в это, и говорит, что следы указанного нисхождения еще сохранились (id., р. 375). Он чуть не уморил с голоду армию, не желая вести ее в бой вопреки предзнаменованиям (id., р. 382, 383). Его друг Евклид, авгур, сначала не верил, что он не принес с собой денег, вернувшись из похода, не верил до тех пор, пока не осуществил жертвоприношение и не выяснил на основании внутренностей жертвенных животных, как обстоят дела (lib. VII, р. 425). Тот же философ, составив проект о копях, имевший целью увеличение доходов Афин, посоветовал афинянам предварительно обратиться к оракулу (De rat. red., p. 392). Что все это благочестие не было простым притворством ради политических целей, явствует как из самих фактов, так и из духа данной эпохи, ибо тогда вряд ли можно было достигнуть чего-либо при помощи ханжества. Кроме того, Ксенофонт, как видно из его «Мемо-рабилий», был в то время чем-то вроде еретика, чем никогда не бывает ни один политический ханжа. В силу того же основания я утверждаю, что Ньютон, Локк, Кларк и другие, будучи приверженцами арианства или социнианства, вполне искренне придерживались исповедуемой ими веры, и я всегда выдвигаю этот аргумент против некоторых вольнодумцев, настаивающих на том, что указанные философы непременно должны были быть лицемерами.

180

Pro Cluentio, cap. 61 ⁷⁶.

181

De bello Catil. , 51.

182

Цицерон (Tuse. Quaest., lib. I, cap. 5), Сенека (Epist. 24), а также Ювенал (Sat. 2, 149) утверждают, что не найдется ни одного ребенка и ни одной старухи, которые были бы достаточно глупы, чтобы верить в россказни поэтов о будущей жизни. Но почему же тогда Лукреций так превозносит своего учителя за то, что он избавил нас от этих ужасов? Быть может, большинство людей было тогда настроено так же, как описываемый Платоном Кефал (De Rep., lib. I, 330 D), который, будучи молодым и здоровым, смеялся над этими рассказами, а состарившись и сделавшись немощным, начал верить в их истинность. То же самое нередко можно наблюдать и в настоящее время.