Сочинения в двух томах. Том 2
Шрифт:
126
Suet, in vita Aug., cap. 16 .
127
Id. in vita Cal., cap. 5 24.
128
Herod., lib. II, 53; Lucian., Jupiter confutatus, de luctu, Saturn etc25.
129
yeyaaoi 9soi Ovr|Toi x’ avSpcorcot. Hesiod., Opera et
Dies, 1, 108.
****** jheog., 1, 57026.
******* Metamorph., lib. I, 32 21.
130
Lib. I, 6 et seq.
131
Lib. Ill, 20.
132
Тот
133
Легко объяснить, почему Фалес, Анаксимандр и те первые философы, которые в действительности были атеистами, могли быть
в то же время весьма правоверными язычниками и почему, с другой стороны, Анаксагор и Сократ, будучи настоящими теистами, должны были считаться в древние времена нечестивцами. Слепые, никем не руководимые силы природы, будучи в состоянии породить людей, могли породить и такие существа, как Юпитер или Нептун, которые в качестве самых разумных, самых могущественных существ в мире были вполне подходящими объектами почитания. Но там, где признается существование высшего разума в качестве первопричины всего, такие своенравные существа, если они вообще существуют, должны казаться слишком подвластными и зависимыми и в силу этого должны быть исключены из разряда божеств. Платон (De leg., lib. X29 886 D) указывает в качестве причины обвинения, предъявленного Анаксагору, тот факт, что он отрицал божественность звезд, планет и других сотворенных объектов.
* Adversus Mathem., lib. IX, 480 30.
** Dionys. Halic.y lib. VI, 54.
134
Hesiod., Theog., I, 935.
135
Id. ibid. et Plut. in vita Pelop.31, 19.
136
Herodian.33, lib. V, 3, 10. Юпитер Аммон был, по свидетельству Курция, такого же рода божеством (lib. IV, cap. 7). Арабы и жители Пессинунта также обожествляли бесформенные каменные глыбы (Аг– nob., lib. VI, 496 А). Столь сильно превосходили они неразумием египтян.
137
Diog. Laert., lib. И34, 116.
138
Ср. слова Цезаря по поводу религии галлов—De bello Gallico, lib. VI35, 17.
139
De moribus Germ.36, 40.
140
Histoire abregee, p. 499 41.
141
Ну (к,Е)е
142
Так называемый Scapulaire.
143
Lib. IV, 94.
144
Всррий Флакк, цитируемый Плинием (lib. XXVIII, cap. 2), утверждает, что перед осадой какого-либо города римляне имели обыкновение призывать божество, опекающее данную местность, и, обещая ему более высокие почести, чем те, которыми оно пользовалось до сих пор, старались уговорить его изменить старым друзьям и почитателям. Поэтому имя бога, покровителя Рима, хранилось в строгой тайне из опасения, что враги государства смогут таким же образом переманить его на свою сторону, ибо считалось, что без знания соответствующего имени ничего подобного совершить нельзя. Плиний сообщает, что принятая в данном случае формула обращения сохранилась вплоть до его времени в жреческом ритуале. А Макробий передал нам образец этой формулы, заимствованный из «Res reconditae» Саммоника Серена44.
145
ХепоркМешог., НЬ. I45, 3, 1.
146
Р1и/., Ье 1Б1<1е е1 Овшве, с. 72 46.
147
иЪ. II, 180.
148
Ну<1е, Ое Relig. уе1. Рсгэагиш.
149
Arrian., De Exped., lib. Ill, 16; Id., lib. VII, 17 47.
150
Id. ibid.
151
Sueton. in vita Aug., c. 93.
152
Corruptio optimi pessima48.
153
Большинство народов повинно в принесении человеческих жертв, хотя, быть может, это нечестивое суеверие никогда особенно не преобладало среди цивилизованных наций, если исключить отсюда карфагенян (ибо тирийцы очень скоро отменили данный обычай). Жертва рассматривается в качестве дара, но, для того чтобы преподнести божеству этот дар, нужно уничтожить последний и сделать его бесполезным для людей: сжечь твердое, вылить жидкое и умертвить живое. Не имея лучшего способа оказать божеству услугу, мы сами себе наносим вред и думаем, будто выражаем таким путем по крайней мере искренность своей доброй воли и своего поклонения. Таким образом, наша расчетливая набожность обманывает нас самих, причем мы воображаем, будто обманываем божество.