Сочинения
Шрифт:
Начнет их эдак тормошить...
Возьмет подаст им на бумажках
Водицы в желудевых чашках.
"Ну вот, мол, чай, извольте пить!"
Уймися, говорю, вострушка.
Отец прикрикнет: "Посеку!"
Бедняжка сядет в уголку,
Наморщит лобик, как старушка,
И хмурится. Отец с двора
Опять потешная игра".
И мать работу положила,
Печной заслон впотьмах открыла,
Достала щепкой уголек
И стала дуть. Вдруг огонек
Блеснул -
Вот щепка вспыхнула едва,
Из мрака смутно выступает
Старушки бледной голова.
3
Уж стол накрыт, и скудный ужин
Готов. Покой старушке нужен,
Заснуть бы время, - мужа ждет;
Скрипит крылечко, - он идет.
Сюртук до пят, в плечах просторен,
Картуз в пыли, ни рыж, ни черен,
Спокоен строгий, хитрый взгляд,
Густые брови вниз висят,
Угрюмо супясь. Лоб широкий
Изрыт морщинами глубоко,
И темен волос, но седа
Подстриженная борода.
"Устал, Лукич?
– жена спросила,
Легко ль, чуть свет ушел с двора!
Садись-ко ужинать: пора!"
– "Не каплет сверху... заспешила!
Ответил муж.
– Успеешь, друг!
И, сняв поношенный сюртук,
На гвоздь повесил осторожно,
Рубашки ворот распустил,
Лицо и руки освежил
Водою.
– Ну, теперь вот можно
За щи приняться".
– "Вишь, родной!
Старушка молвила.
– Не спится!
Всю ноченьку провеселится,
Поди, как свищет!"
– "Кто такой?"
Ответил муж скороговоркой,
Ломая хлеб с сухою коркой.
"Соловьюшек у нас в саду".
– "Сыт, стало. Коли б знал нужду,
Не пел бы. Мне вот не поется,
Как хлеб-ат потом достается...
Ты, Саша, ужинала, что ль?"
– "Мы ждали вас".
– "Подай мне соль".
Дочь подала.
"За ужин села,
Так ешь! ты что невесела?"
– "Я ничего".
– "Гм... дурь нашла!
Так, так!"
Старушка поглядела
На Сашу. Саша поняла
И ложку нехотя взяла.
"Ох, эта девичья кручина!
Отец, нахмурясь, продолжал
И мокрой ложкой постучал
Об стол.
– Все блажь! Подбавь, Арина,
Мне каши... да, все блажь одна!
Я знаю, отчего она,
Смотри!"
– "Опять не угодила!
За смех - упрек, за грусть - упрек...
Ну, грустно, - что ж тут за порок?
Что за беда?"
– "Заговорила!
Язык прикусишь! берегись!
Вишь ты!.." И жилы напряглись
На лбу отца. Гроза сбиралась.
Но Саша знала старика,
Словам дать волю удержалась,
И
Без грома.
Чашка опустела.
Лукич усы свои утер
И, помолившись, кинул взор
На Сашин хлеб. "Ломтя не съела...
Сердита, значит... Прибирай!
Есть квас-то на ночь?"
– "Есть немного".
– "Ну, принеси. Сейчас ступай!"
– "Куда ж идти? Теиерь nopsora
Не сыщешь в погребе: не день..."
– "Ну-ну! пошевельнуться лень!"
Дочь вышла. На лице Арины
Слегка разгладились морщины.
Старик, мол, трезв... Иль он любви
Не знает к детищу родному?
Скажу про Сашу... не чужому...
Что ж! Господа благослови!
И подле мужа робко села.
"Лукич!"
– "Ну, что там?"
– "Я хотела...
Того... с тобой поговорать...
Не станешь ты меня бранить?.."
– "За что?"
– "Начать-то я не смею".
– "Ну" ладно, ладно! говори".
– "Вишь, мы вот стары, я болею,
Совсем свалюсь, того смотри,
Обрадуй ты меня под старость
Отдай ты дочь за столяра!"
– "Обрадуй... что же тут за радость?
Вот ты, к примеру, и стара,
А дура!., стало, есть причина,
Зачем я медлю... Эх, Арина!
Пора бы, кажется, умнеть!"
– "Как мне на Сашу-то глядеть?
Она час от часу худеет.
Ведь я ей мать!"
– "Повеселеет!
Ты знаешь, девичья слеза
Что утром на траве роса:
Пригреет солнце - и пропала".
– "Пуеть я отрады не ведала,
Хоть ей-то, дочери, добра
Ты пожелай!"
– "В постель пора!
Оставь, пока не рассердился!"
Старушка в спальню побрела.
Там перед образом светился
Огонь. В углу кровать била
Без полога. Подушек тени
Как будто спали на стене.
Арина стала на колени,
И долго, в чуткой тишине,
Перед иконою святою
Слеза катилась за слезою.
Меж тем Лукич окно открыл
И трубку медленно курил;
Сквозь дым глаза его без цели
На кудри яблоней глядели.
"Ну, завтра ярмарка. Авось
На хлеб добуду. Плохо стало!
Ходьбы и хлопотни немало,
А прибыли от них - хоть брось!
Другим, к примеру, удается:
Казна валится, точно клад;
Ты, право, грошу был бы рад,
Так нет! Где тонко, тут и рвется.
Порой что в дом и попадет,
Нужда метлою подметет.
Вот дочь невеста... все забота!
И сватают, да нет расчета:
Сосед наш честен, всем хорош,