Соддит
Шрифт:
— Эй! — крикнул он, проснувшись от толчка.
Старик долетел до верхней точки траектории, завис на секунду и помчался назад. Серия столкновений промежуточных коконов привела к тому, что Бинго вновь оказался подброшенным в воздух.
— Быстрее, Гэндеф! — пискнул он. — Помоги нам! Сделай что-нибудь!
Взмах вверх, краткая пауза, полет вниз и удар. Через миг он услышал восторженный голос колдуна:
— Вот это здорово! И-и-е-эх! Ю-ху!
Полет вверх, краткая пауза, стремительное скольжение вниз и удар. На третьем взлете отчаянный крик Бинго привлек внимание пауков. Они проворно пробежали по натянутым
— Что вы делаете? — возмутились они, схватив Бинго и Гэндефа мощными передними ногами. — Прекратите немедленно! Висите спокойно!
— Мы требуем переговоров с властями, — писклявым голосом заявил им соддит. — Иначе у вас появятся большие проблемы! Один из нас великий колдун. Он наложит на вас чары! Лучше отпустите нас, а то пожалеете!
Большие красные глаза ближайшего насекомого не позволяли судить о произведенном впечатлении. Осмотрев пленников, паук строго спросил:
— Кто из вас колдун?
Тут Гэндеф окончательно проснулся и заголосил:
— Что за дела? К чему вся эта суматоха? Почему вы не даете колдуну немного вздремнуть?
— Гэндеф! — крикнул Бинго. — Сделай что-нибудь!
— Слуховые чары! — завопили гномы.
— Почему я не могу пошевелить руками? — угрюмо спросил колдун. — Что вы все там шепчете? Это какая-то игра в глухонемых?
Вокруг колдуна собралось несколько пауков.
— Ага! — сказал Гэндеф, нацелив на одного из них строгий взгляд. — Это ты, Мори?
Сердце соддита екнуло.
— Что бы я хотел к обеду? — задумчиво спросил колдун. — Пирог, наверное. Пирог с печенкой. А на десерт вишневый пудинг. Чтобы сэкономить время, принеси мне печеночно-вишневый пирог.
— Так-так, — сказал один из пауков. — Значит, это ваш колдун? Мне кажется, он немного слеповат. И глуховат одновременно.
— Совсем чуть-чуть, — согласился Мори. — Но вам лучше не сердить его. Поверьте мне на слово.
Насекомое кивнуло и, забравшись на верхнюю ветвь, обратилось к пленникам с речью:
— Мы обсудили вашу участь на судейском комитете. Для принятия решения нам требовалось простое большинство голосовавших членов, хотя конечный результат будет ратифицирован в более высокой инстанции при одобрении двух третей голосов.
Гномы и соддит хранили молчание. Гэндеф начал тихо и фальшиво напевать:
Честно-честно, с лучшими намерениями, Чтобы порадовать маму, Лучший пастух на нашем лугу Полюбит какую-нибудь даму.— Обсуждаемая нами дилемма была связана с решением, принятым в прошлом году на весенней сессии Центрального совета трудящихся пауков, — пояснило насекомое. — Речь идет о солидарности с бородачами, угнетаемыми в Верхнем Средиземье. Вы, гномы, и ваш колдун попадаете под эту категорию. Мы можем предположить, что все вы переживали невыносимый гнет гладко выбритого общества и страдали от проявлений антагонистического антибородизма. Это так?
— О да! — подтвердили гномы.
— И вы, тем не менее, никогда не соглашались брить бороды и скатываться к империалистическому декадентству гладкой кожи?
— Конечно, нет! — в унисон ответили гномы.
— Тогда, вполне
Все повернулись и посмотрели на Бинго.
— Его буржуазный стиль одежды и жалкое гладкое лицо выдают в нем пособника империализма. Более того! Он уже продемонстрировал свои тайные симпатии к феодальным и реваншистским устоям в предыдущем обращении к одному из наших товарищей. Этот тип — ваш сородич? Мы раньше не видели подобных существ.
Среди гномов возникли небольшие разногласия.
— Нет! — кричали одни.
— Да! — отвечали другие.
— Он наш сородич и брат! — оборвав остальных, рявкнул Мори.
Пауки посовещались.
— Вы не убедили нас, — сказал главный паук. — Либо ваш спутник какой-то странный гном, затесавшийся среди вас, бородатых товарищей (я не удивлюсь, если он из девятой колонки [33] и является законспирированным шпионом), либо вы — и это еще под вопросом — представляете собой группу узколобых врагов трудящихся, нацепивших на себя фальшивые бороды.
— Чушь! — крикнул Мори, и его обмотанное паутиной тело слегка изогнулось на нити. — Все наши бороды настоящие! Можете подергать! Давайте, подергайте любую бороду, и вы найдете только лицевые волосы трудового класса. Никаких накладных буржуйских бородок!
33
В такой же манере мы можем назвать таракана «обозревателем седьмой колонки», а сороконожку «спецкором сорок первой колонки». Люди подобного склада считаются у нас «пятой колонной», и с учетом многочисленных примеров из животного мира мы должны согласиться, что глубоко в подсознании нам не по душе наша двуногость. Втайне мы хотели бы ползать на всех четырех конечностях, как делали это в невинном и счастливом детстве.
Какой-то паук сравнительно средних размеров, с крапчатым брюхом и черной спиной, придвинулся к пленникам.
— Мне хотелось бы верить тебе, товарищ, — сказал он и боком пробежал вдоль линии коконов.
Когда он оказался перед Гэндефом, колдун прищурил глаза и с усмешкой сказал:
— A-а, Бинго! Ты знаешь, о чем я подумал? Мне не нравится фраза: «Приветик, цветик». Слова немного нелепые. Ты так не считаешь?
— Что он имеет в виду? — спросил паук.
— Ничего, — торопливо ответил Мори. — Он... хм... ударился головой, и его разум слегка дезориентирован. Но даже в этом расстроенном состоянии он по-прежнему имеет пролетарские извилины.
— Если вырезать дырку в верхней части репы, туда можно вставить свечу, — заметил колдун.
— Проверь его бороду! — закричали стоявшие сзади насекомые.
Паук вытянул передние лапы и схватил седую бороду Гэндефа.
— Эй! — возмутился старик.
Паук рванул бороду на себя, и она осталась в его лапах. Бинго открыл рот от изумления. Голый отвисший подбородок колдуна покачивался, как лист на ветру.
— Прохладно, — резюмировал он. — Что случилось с моей бородой? Она еще со мной?