Согрешить с негодяем
Шрифт:
– Хочешь сказать, что она вот-вот сделает открытие? – спросил Инголлз.
Лукас кивнул.
– Если интуиция ее не подведет, это будет чудодейственное средство, которое поможет сберечь тысячи наших солдат. Только представьте: лекарство, которое станет для военных таким же важным, как оружие. – Он не видел причин, почему бы не приукрасить рассказ. Мужчин, разумеется, интересуют деньги. – По правде говоря, правительство собирается отвалить ей за патент немалый куш.
Фарнем присвистнул.
– Тогда понятно, почему тебя так заинтересовала
– Впрочем, тебе ни к чему жениться на деньгах, – добавил Инголлз.
– Разумеется, – сказал Лукас.
На него как-то странно посмотрел Грили. Бутылка снова вознеслась, на этот раз в знак приветствия по более серьезному поводу.
– Э… Ну что ж, за удачу леди. Тем более что она работает для Господа и на благо страны!
Лукас зловеще усмехнулся. Очень скоро Шеффилды узнают, что не только они могут распространять слухи и домыслы. О, его друзья будут хранить секрет, но сопровождая это столькими намеками и подмигиваниями, что всем станет ясно: не такая уж ужасная эта Черная вдова. Разговоры о ней охватят гостиные Мейфэра, полностью противореча той лжи, которую распространяли про Кьяру.
– Кто-нибудь видел Джека? – вспомнил он, ради чего пришел сюда.
– В игорном зале, – сообщил Инголлз. – Напивается.
– Вот и хорошо. – Лукас выпрямился и сжал кулаки. – Тогда ему не будет больно, когда я начну выбивать из него хмель.
– О, что-то интересненькое, – захихикал Грили. – Может, наш Чокнутый Хэдли не настолько изменился.
Фарнем позвал всех идти за ним.
Когда четверо мужчин выходили из комнаты, никто из них не обратил внимания на Артура Баттершема, который поднялся с дивана и выскользнул через боковые двери.
Глава 17
Выше голову! Кьяра напомнила себе, что должна улыбаться и выглядеть беспечной, пока Лукас вел ее в медленном гавоте. Но настоянию Алессандры она заказала себе несколько платьев. То, что было на ней сегодня, очень нравилось подруге – цвета дымчатого сапфира, с низким вырезом, открывавшим все, чем одарила ее природа.
Из-за этого Кьяра ощущала некоторую неуверенность.
Но все же стратегию она выбрала верную. В ее карточке для танцев почти не осталось пробелов, и только что от герцогини Девинхилл поступило приглашение на поэтический вечер.
– Вы поменяли модистку, – сказал Лукас.
– Вам не нравится? – помолчав, спросила Кьяра, совершенно сбитая с толку тем, что, оказывается, ей не все равно, как Лукас это воспринимает.
– Наоборот. – Лукас задержал взгляд на ее бюсте. – Драгоценности только подчеркивают ваши прелести.
– Какие прекрасные слова, – сухо произнесла Кьяра.
– Какая прекрасная партнерша!
Несмотря на то что Кьяра старалась не относиться всерьез к его заигрываниям, тем не менее испытала легкий озноб. «Только не дай сбить себя с толку, – сказала она себе. – Сияние его глаз – это блеск фальшивого золота. Отражение в них света люстр».
И все же Кьяре нравилось быть объектом обожания, пусть даже и
Когда танец закончился, Лукас предложил выйти на террасу. Несколько пар в саду уже рассматривали установленные группками мраморные греческие статуи. Некоторые мужчины собрались возле лестницы. Они курили и обсуждали последние новости из России.
– Давайте хоть ненадолго вырвемся из толпы. – С двумя бокалами шампанского в руках Лукас повел Кьяру в дальний конец балюстрады.
Ночной ветерок играл в ветвях деревьев. Из бального зала доносился тяжелый запах духов. Было слышно, как в темноте по дорожкам бродят парочки. Шуршал гравий под ногами. Изредка раздавался тихий смех. Пламя фонарей покачивалось в такт музыке.
Кьяра вдохнула прохладу полной грудью.
– Понравилось на балу? – спросил Лукас. Неужели это так заметно?
– Да, – призналась она. – Хотя флирт мне не доставляет удовольствия.
Лукас выпрямился.
– Почему?
– О чем вы спрашиваете? – Она невольно вздохнула. – У меня столько проблем, которые нужно решить…
– Тогда тем более. Надо немного расслабиться и забыть обо всем, Кьяра.
От звука собственного имени, как от легкого дуновения ветра, ее голые руки покрылись гусиной кожей.
– В самом деле, сэр, – попросила она, – не нужно так демонстративно вести себя на публике.
– Потому что это намекает на близость между нами?
– Д-да. – От пузырьков шампанского стало щекотно во рту.
– Но вы же не можете отрицать, что между нами возникло чувство близости, дорогая моя.
Кьяре стало жарко от того, как он случайно коснулся ее бедром.
– Эта связь… исключительно практического свойства, лорд Хэдли.
– Говорите за себя, Кьяра, – заявил он. – Кстати, меня зовут Лукас, на тот случай если вы запамятовали.
Она постаралась скрыть смущение.
– Здесь нас никто не слышит, поэтому можете меня называть по имени.
– Э… Это не совсем прилично.
– Мм… – Кончиком пальца он провел по ее затылку. – Тогда наверняка вы посчитаете, что я не должен делать это. – Он принялся играть завитком ее волос.
Она попыталась отодвинуться как можно дальше, но уперлась спиной в портлендский камень стены. Его смех прозвучал низко и чувственно.
– Очутилась между молотом и наковальней, бедняжка?
Кьяра задохнулась, ощутив его мускусный, мужественный запах. Мурашки побежали по спине.
– Нас никто не увидит, милая. Тут темно, и ваза с цветами загораживает нас.
– Пожалуйста, остановитесь, сэр. – Она запаниковала, пытаясь унять бившую ее дрожь от макушки до кончиков пальцев. Кончики пальцев. О, черт, Кьяра вспомнила, как он целовал ей ноги в карете!
Лукас не внял предостережению.
– Знаете, вместо вальса в бальном зале я предпочел бы вальс с вами в постели. – Его дыхание коснулось ее уха. – Сначала я расстегнул бы все до единой эти перламутровые пуговки у вас на лифе. – Он легонько провел кончиком пальца по ее груди. – Потом стянул бы его до пояса.