Сокровище

Робинсон Сьюзен

– Но мы с Недотепой уже всё обшарили, - ответила Бетси.

Недотепа начал загибать пальцы.

– Мы были в комнате для слуг, на кухне, в чулане, в кладовке, там, где хранят мясо, и даже в буфетной. Бетси облазила прачечную, а я - рыбное хранилище, холодильную комнату и кладовую с углем. Бедняжка Бетси была на волосок от того, чтобы ее застукали, когда рылась в комнате дворецкого и экономки. Никаких зацепок.

– Значит, вы должны осмотреть запертые башни, - возразила Эмми.
– К тому же, Недотёпа, это шанс для

тебя показать мастерство взломщика. Проверьте Венецианскую башню, Лунную башню и Башню Стойкости.

Бетси округлила глаза и застонала: - Все их винтовые лестницы. Знаешь ли, они вьются от подвалов вверх выше крыши.

– Я знаю,- ответила Эмми,- мне же придется обыскать другую подходящую по возрасту часть имения, и заглянуть в Башню искусств, пока та еще открыта. Сейчас гости там не останавливаются, но никогда не знаешь, кто туда может забрести. Я могу сказать, что осматриваю её забавы ради.- Эмми скорчила гримасу.
– В конце концов, это мой будущий дом. И я продолжу изучать иностранные фразы. Они, так или иначе, должны иметь отношение к дому и к золоту.

– Значит… - Бетси бросила на Эмми взгляд,- нам торчать здесь до тех пор, пока его светлость найдет тебе замену. Хммм.

– Не хмыкай мне, Бетси Кармашек. Я знаю, о чём ты думаешь.

– Да ну?

Бетси была сама невинность. Ворюга хихикнул, в ответ Недотёпа слегка стукнул его по голове.

– Теперь вы трое слушайте, - Эмми погрозила им пальцем, - когда мы найдем золото, мы будем так богаты, что сможем купить десяток таких напыщенных лордов. И я ничего не хочу слышать относительно меня с ним. Нас с ним нет. Есть я и он.
– Она сердито вздохнула.
– Я имею в виду, что есть он, и есть я. Ох, не берите в голову.

Она отправила прочь Бетси, Недотёпу и Ворюгу и наблюдала, как те, уходя, перешептывались и поглядывали на неё через плечо.

Всё, что Эмми могла сделать - это не завопить и не испугать лошадь. Вэлин Норт, мерзавец, растоптал все светлые чувства, которые она к нему питала.

Нет. Она должна быть рада. Теперь она могла ненавидеть этого мужчину за то, что он угрожал её плану обеспечить безопасность своей семье. И она ненавидела его, ненавидела. Эмми всю дорогу домой повторяла про себя эти мысли, заглушая все воспоминания о том, как его прикосновение взволновало её даже тогда, когда она сгорала от гнева и спорила с ним в том экипаже у ручья.

К тому моменту, когда девушка добралась до Эджинкорт Холла и укрылась в своей комнате, она убедила себя если не в ненависти, то в крайней неприязни к лорду.

Через некоторое время пришла Бетси и объявила, что пора одеваться к ужину. Подружка застёгивала последнюю из дюжины жемчужных пуговиц шелкового платья на спине Эмми, когда горничная известила о том, что маркиз желает видеть свою fianc'ee в кабинете.

– Какая самонадеянность, - пробормотала Эмми, ожидая, пока Бетси закончит вплетать искусственный жемчуг

в её волосы. Она наблюдала в зеркало за её работой.
– Думает, что может мне приказывать. Заставлять меня делать то, что он хочет.

– Ну, - ответила Бетси, - он может.

– Недолго, моя дорогая, и не безвозмездно. Я собираюсь сегодня вечером это ему показать.

Бетси взглянула на Эмми.

– Благословенный Боже. Мне известно, что означает это выражение на твоем лице. Что ты задумала?

Схватив кружевной носовой платок, Эмми молча встала.

Уже на выходе из комнаты девушка услышала крик Бетси:

– Только будь осторожна. Если ты его по-настоящему разозлишь, он уничтожит всех нас.

Горничная ожидала за дверью, и Эмми проследовала за ней в кабинет маркиза. Прибыв по приказанию Норта, девушка открыла было дверь, как в щель тут же рванулся чей-то длинный заострённый нос. Эмми наклонилась, сжала руку в кулак и медленно предложила её колли, которая загородила ей проход:

– Ну, привет, - мягко поздоровалась она. Рука её была обнюхана. Собачий хвост завилял туда-сюда, и Эмми похлопала собаку по грудине.
– Хорошая девочка. Ты - душка, да, как же иначе. Такая симпатичная девочка.

– Ты собираешься разговаривать с моей собакой весь вечер или все-таки пройдёшь?

Эмми выпрямилась и увидела застывшего над ней Вэлина Норта, его вполне естественный хмурый вид, делал его похожим на оскорблённого бога войны. Проигнорировав его недовольство, Эмми проплыла мимо него, собака следовала за ней по пятам. Девушка без приглашения села в кожаное с крыловидной спинкой кресло, а её новая подруга развалилась рядом с ней на полу. Эмми свесила через край кресла руку и потрепала колли по голове.

Она разыграла этот маленький спектакль, чтобы собраться с мыслями, поскольку маркиз, находящийся в такой близости, пробуждал в ней странное волнение, которое не имело никакого отношения к её гневу. Совершенно не прилагая усилий, он излучал ту мужскую притягательность, которая крылась в его силе. Собака уткнулась холодным носом в тыльную сторону ладони, и Эмми улыбнулась, скрывая за улыбкой своё беспокойство.

Норт сердито посмотрел на колли.

– Мэган, ты предательница.

– Чепуха,- возразила Эмми, избавляясь от эффекта, вызванного его близостью.
– Собаки и кошки чувствуют истинный нрав человека.

– Знаешь ли, я ей тоже нравлюсь.

– Тогда, хотя мне это кажется невероятным, у тебя должны быть некоторые весьма терпимые качества, которые ты очень глубоко запрятал от мира.

– Терпимые, да? Только терпимые?

– Это еще снисходительно по отношению к вашим поступкам, милорд.

– На вашем месте я бы не занимался критикой, миледи Безымянная.

– Чего вы хотите, милорд?

Норт подошел к столу и наполнил два бокала шерри. Протягивая один из них Эмми, он произнес: