Сокрушенная тобой
Шрифт:
Я не стала больше ждать, поднялась на ноги и побежал к Рему. Я забыла о Лэнсе, и он бросился за мной. Он был ловким и быстрым, но Хейвен, кем бы она ни стала за эти годы, не раздумывая, снова нажала на курок, и рука Лэнса задела мое плечо, когда он упал.
Хейвен подошла к нам, направив пистолет на лежащего на полу и корчащегося от боли Лэнса. Затем она встала над ним, и я увидела, как он протягивает руку. Она не произнесла ни слова, когда пистолет снова выстрелил; тело Лэнса дернулось, а затем затихло.
Хейвен
— Отцепи его.
Я не обратила на нее внимания, быстро пробежав остаток пути до Рема. Я встала на цыпочки, вставляя ключ в наручники, которые были пристегнуты к кольцу на столбе.
— Детка. — Он едва мог дышать от боли. Он был в шоке, его плоть побледнела, а тело неистово тряслось.
Как только его руки освободились, он обхватил меня руками, увлекая за собой на пол.
— Хейвен. — Я не могла удержать его. Мне понадобится ее помощь, чтобы вытащить его отсюда.
Когда я подняла голову, она вернулась в комнату с красной канистрой для бензина. Она начала выливать жидкость повсюду, запах был настолько едким, что я начала кашлять.
— Рем. Рем, нам нужно убираться отсюда. Вставай. Ты должен встать. — Я обхватила его за талию и почувствовала, как он напрягся, когда материал моей рубашки прошелся по его ранам. — Рем, черт возьми. Вставай. Вставай, — крикнула я.
Я попыталась подняться на ноги, но мои ноги были слабыми, и у меня не хватало сил поднять его с пола. Внезапно Хейвен оказалась по другую сторону от него, обхватила его руками, и мы вдвоем подняли его на ноги.
— Хейвен. — Его глаза были закрыты, но он знал, что она рядом и спасает его. Она была его близнецом, его второй половиной, его ангелом.
Она не произнесла ни слова.
Мы наполовину тащили, наполовину несли его к двери. Потом Хейвен остановилась. Она даже не взглянула на меня, передавая мне свой пистолет, затем потянулась в карман, достала спичку и чиркнула ею о дверную коробку. Спичка зашипела, загоревшись, и ярко-оранжевым светом осветила ее безразличное выражение лица. Затем она бросила ее через плечо в лужу бензина.
— Пойдемте.
***
Когда мы добрались до боковой двери, дым был уже густым. Треск горящей древесины был похож на выстрелы, и я каждый раз вздрагивала, боясь, что кто-то подойдет сзади и остановит нас, затащит назад или убьет.
Но вскоре я уже вдыхала свежий воздух, кашляла и отхаркивала пепел, попавший в легкие. Рем висел между нами, пока Хейвен толкала нас дальше, не останавливаясь, пока мы не достигли линии забора. Она ударила ногой по паре деревянных досок, и они свободно закачались.
Затем она подтянулась и ударила Рема по лицу. Я вздрогнула, но она не обратила на меня внимания и схватила его за подбородок.
— Рем. — Он вздрогнул,
— Отпусти его, — приказала Хейвен.
— Но он…
Я не успела закончить фразу, потому что Хейвен схватила Рема за руку, и он рухнул на колени, выгнув спину от боли, пронзившей его. Я в ужасе уставилась на нее, мой рот был открыт.
— Боль заставляет тело делать больше, чем ты думаешь. — Это было утверждение, и у меня возникло чувство, что она знает об этом утверждение лучше, чем кто-либо другой. Потом я вспомнила о клейме, которое видела на ее внутреннем запястье.
Хейвен подняла доски, и Рем мучительно пролез через них, а затем мы последовали за ним. Мои ноги реагировали на нагрузку, иголки и булавки бешено впивались в плоть, но у меня не было нервозности, которая бы сопровождала приступ, и именно поэтому я продержалась так долго. Я была спокойна.
Рем был рядом со мной. Мы были живы.
Как раз в тот момент, когда за нами опустились доски, я услышала громкий звук взрыва и инстинктивно прикрыла Рема своим телом. Однако Хейвен ничего не ждала и схватила меня за руку.
— Шевелись. Полиция будет здесь с минуты на минуту.
— Но они могут помочь… — Мой голос прервался, когда она подхватила Рема, игнорируя меня. Я бросилась на помощь, и мы побежали по улице. Я заметила, что уличные фонари не работают, и задумалась, совпадение это или нет. Пять в ряд и один над синей машиной, которую она сейчас отпирала.
Я хотела было сесть на заднее сиденье вместе с Ремом, но Хейвен оттащила меня назад и вложила ключи в мою руку. Я подняла на нее растерянный взгляд.
— Я не умею водить, — заявила она, а потом перебралась на заднее сиденье вместе с Ремом и захлопнула дверь.
Я вырулила на дорогу, хотя понятия не имела, где мы находимся, — машина была очень старой и не имела GPS. Но Хейвен направила меня к шоссе, и, когда мы проехали первый знак, я поняла, где мы, и надавила на педаль газа.
Больница была не так уж далеко. Я начала сворачивать на съезд с шоссе, где был синий знак с большой буквой Н. Тут мне на плечо легла рука.
— Никакой больницы.
— Но…
Я посмотрел на ее лицо в зеркало заднего вида, и она покачала головой.
— Нет. Я только что взорвала дом… убила Алексу и двух мужчин. Олаф. Этот мерзкий сукин сын все еще жив. Если мы попадем в больницу и там появится отчет… он узнает, что мы живы. Лучше всего надеяться, что он думает, что мы все погибли в том пожаре.
— Хорошо. — Вот дерьмо. Не было никаких сомнений, что этот Олаф будет разбираться в случившемся. — Хорошо, мы поедем на ферму.