Солдат номер пять
Шрифт:
— Спасибо, Луиза, — произнес я, немного смущаясь, что мне понадобилась помощь женщины.
— Мне было очень приятно, мы здесь, чтобы помочь. Но, пожалуйста, — продолжила она, — не пытайтесь передвигаться по отелю без сопровождения одного из нас, даже в туалет. В целях безопасности здоровых заключенных перевели на третий этаж, но мы не можем перенести туда носилки. Мы серьезно относимся к угрозе захвата заложников, и вы больше рискуете быть похищенными здесь, внизу.
Я кивнул.
— Не волнуйтесь, я не смогу никуда передвигаться без посторонней помощи.
Луиза продолжила:
— По крайней мере, один из нас будет
Она говорила все это совершенно спокойно, как будто то, что молодая женщина-врач должна находиться в Багдаде и помогать раненым военнопленным вырываться из лап иракской тайной полиции, являлось обычным делом.
«Неужели эта женщина, эти люди не думают о своей безопасности?» — Мелькнула у меня мысль. Почему-то я подозревал, что иракцам на самом деле наплевать на нейтралитет швейцарцев и их организации МККК. Я наблюдал за Луизой, когда она уходила, разговаривая с другими людьми, лежащими на носилках, — доброе слово здесь, поддерживающая рука там, — и поражался ее храбрости. Полагаться на концепцию, что никто не посмеет вмешиваться в дела Красного Креста, — что ж, она верила в это больше, чем я.
Лежа на спине и глядя в высокий богато украшенный потолок с хрустальными люстрами, я начал размышлять о том, что же случилось с остальными ребятами. Глянув налево, я увидел лежащую там худую бледную фигуру с ужасно выглядящей травмой ноги, из которой по всей длине торчали металлические штыри. Лицо человека покрывали такие неухоженные усы, как, по моим предположениям, и мои собственные. Когда же мы посмотрели друг на друга, меня вдруг осенило, что я знаю этого человека.
— Мак? — Спросил я нерешительно: — Это ты?
— Майк!? — Ответил он. — Боже, мы думали, ты погиб.
Я не мог в это поверить. Рядом со мной лежала тень моего прежнего сержант-майора эскадрона «А», человека, который перевел меня в эскадрон «В».
— Черт возьми, Мак, ты дерьмово выглядишь.
— Тебе стоит взглянуть на себя, приятель!
Я об этом не подумал. Вероятно, я тоже не очень-то походил на человека, который покинул Саудовскую Аравию два месяца назад.
— Что, черт возьми, с тобой случилось?
— Мы проводили ближнюю разведку на иракском объекте, когда нас обстреляли. Джоки попытался выехать с него, но мы оказались на огромном поле низко натянутой проволоки, которая намоталась на оси. Пока мы пытались освободиться, машину подбросило вверх, я получил удар через «Ровер» по задней части ноги, и ее раздробило к чертовой матери. Кейт и Джоки бросили машину, вытаскивая меня на руках, надеясь в темноте оторваться от противника.
Я попытался представить себе, как Джоки и Кейт, не самые крупные парни в мире, пытаются вытащить из боя тело Мака весом в пятнадцать стоунов. [67]
— Когда Джоки пытался нести меня, мои руки все еще касались гребаной земли!
Мы оба посмеялись над этим; сейчас это было легко сделать.
— В любом случае, — продолжил он, — мы ничего не добились, а иракское преследование настигало нас быстрее, чем мы уходили, поэтому я приказал им бросить меня.
67
Чуть больше 95 кг.
Он
— Джоки спросил меня, не хочу ли я, чтобы он меня пристрелил. Очень мило с его стороны было такое предложить, но я предпочел рискнуть с иракцами.
— Да, теперь я понимаю, — ответил я. — Что-то вроде: «Нет, все в порядке, Джоки, я просто останусь здесь и буду долго истекать кровью».
Мы снова посмеялись.
— Мне наложили на ногу жгут, а потом я сказал им, чтобы они сваливали. Иракцы нашли меня с первыми лучами Солнца, и вот я здесь.
— На тебя выходила тайная полиция? — С нездоровым любопытством спросил я, желая узнать больше подробностей.
— Да, я как раз лежал в полевом госпитале, повсюду торчали капельницы, а они вошли, оттолкнули врача и вырвали все трубки. Потом просто сказали: отвечай на наши вопросы, или мы дадим тебе истечь кровью до смерти. И я рассказал им все, что они хотели знать, — ничего секретного, к тому же у них там остался «Пинки», который они могли осмотреть.
— В принципе, со мной произошло то же самое, — ответил я и рассказал ему историю патруля и свою собственную, насколько я ее понимал.
— Мы получили сообщение по 319-й примерно через десять дней после вашей высадки, в котором говорилось, что вы пропали без вести и что надо бы там посмотреть. Но район ваших действий находился более чем в сотне кликов от нас.
— Гребаные десять дней! — Я не мог в это поверить. — Почему они не предупредили вас сразу?
В ответ на это Мак только пожал плечами.
Мы поболтали еще немного. Он рассказал, что генерал, который оперировал его ногу, практиковал на Харли-стрит, и мы оба были вынуждены согласиться, что медицинская помощь, когда она наконец была оказана, была очень хорошей.
Когда мимо проходила Луиза, я остановил ее, желая узнать, зовут ли того человека, которого я увидел в автобусе, Энди.
— Я передам сообщение наверх и узнаю, там ли ваш друг, — ответила она, продолжая выполнять свои обязанности Флоренс Найтингейл. [68]
Через несколько минут появился Энди, все еще одетый в свою зеленую стеганую куртку. Как ему удалось ее сохранить, не дав конфисковать заинтересованному иракскому солдату, я не знаю.
— Отлично, Киви, — защебетал он на своем кокни, пожимая мне руку. — Я думал, ты погиб.
68
Известная английская сестра милосердия и общественный деятель. Во время Крымской войны стала национальной героиней, оказывая помощь раненым и последовательно внедряя прогрессивные методы полевой санитарии.
Я высказал предположение, что это было вполне возможно, ведь я довольно быстро упал на землю, но это случилось до того, как солдаты открыли огонь.
Узнав Мака, Энди повернулся.
— Черт возьми, Мак, что ты здесь делаешь? — Они пожали друг другу руки, и Мак еще раз пересказал свою историю для Энди.
При первом же удобном случае я перебил их, желая узнать, что случилось с остальными.
— А что с Динжером, Бобом, Мэлом и остальными, где они?
Это остановило Энди, но ненадолго.