Солнце цвета крови
Шрифт:
— Вперед! — рявкнул самый высокий из городских воинов, должно быть, командир, и его подопечные ровной шеренгой двинулись на маленький отряд викингов, сжавшийся, точно загнанный в угол хищный зверь. За их спинами бурлила разбуженная криками и лязгом оружия площадь. Слышалось бормотание, похожее на гудение пчел в улье, через которое время от времени прорывались отдельные панические вопли. Ржали лошади.
— Строй не нарушать! — скомандовал Хаук и первым подал пример, отразив удар особенно ретивого воина и тут же шагнув назад. От повторной атаки конунг ловко
Ивар покрепче сжал рукоять меча, ощущая, как она выскальзывает из потной ладони. Ряд надвигавшихся воинов выглядел единым чешуйчатым существом с множеством лап, с которым невозможно сражаться, которое никак не победить…
Два меча ударили почти одновременно. Ивар подставил щит, но ловко направленное оружие с треском прошибло его и вонзилось воину в бок. Но не успел он испугаться, как сзади послышался хлесткий крик Арнвида:
— Все на землю!
Не успев осознать, что делает, Ивар брякнулся на живот. Остальные викинги последовали его примеру. Ошарашенные таким маневром городские воины замерли, глаза их выпучились.
И в тот же момент руна, нанесенная таки упорным эрилем на ворота, вспыхнула нестерпимо ярким фиолетовым светом. Он резанул глаза, с потрясающей четкостью вырвав из тьмы площадь, заполненную испуганными людьми.
Затем раздалось громкое «Бумм!», Ивар ощутил горячее дуновение, лизнувшее затылок. Выстроившихся цепью стражников разметало, словно листья порывом ветра, а к небу, жадно пожирая дерево, взвилось рыжее пламя.
Волна жара накатила сзади, заставив Ивара взвыть раненой волчицей и броситься вперед. Отбежав на безопасное расстояние, он оглянулся. Ворот не было, между створами осталась только куча пылающих обломков. Горели также обе башни. Сквозь образовавшуюся прореху было видно устье реки и спешащий к городу драккар.
Вокруг бегали обезумевшие от ужаса люди. Лошади, испуганные огнем, рвали привязи и с громким ржанием мчались во тьму, топча все попадавшееся на пути. Кто-то пытался спасти свое добро, кто-то — присвоить чужое, но большинство — просто метались, поддавшись панике…
— Встать! — нерастерявшийся Хаук уже командовал. — Добить их! Арнвид, осмотри рану Ивара!
Сигфред и Торир бросились резать ошеломленных стражников. Только тут Ивар вспомнил, что его пырнули мечом. Рубаха на боку стала липкой от крови, волнами расходилась от раны тупая боль.
Ощутив внезапный прилив слабости, он покачнулся.
— Спокойно, — сказал эриль, ловко придерживая раненого. — Это всего лишь порез! После боя подойдешь, я посмотрю!
Он отпустил подол рубахи, которую ловко задрал, высматривая повреждение, а Ивар со странным трепетом понял, что отметина от этого первого в жизни ранения останется на его теле навсегда.
— Одину слава! — Дружный боевой клич грянул от ворот, вернее от того места, где они когда-то были. Через проход, пинками отшвыривая в сторону пылающие доски, входили викинги во главе с Эйриком.
В башнях, да и по всему городу еще уцелело немало воинов, но участь Апардьона была предрешена.
Ивара мягко потрясли за плечо.
— Вставай, быстрее! Твоя стража!
Разлепив тяжелые, словно намазанные глиной веки, он увидел склонившегося над ним Нерейда. Рыжий насмешник зевнул во весь рот и показал Ивару кулак.
— Давай-давай! — приободрил он соратника. — Эйрик уже встал! Вам с ним до завтрака сидеть!
При воспоминании о том, что сегодня ему выпала самая неприятная, предутренняя стража, Ивар содрогнулся. Второй раз дрожь пробрала его, когда он выбрался из-под одеяла, — утренний холодок не упустил случая ущипнуть разгоряченное тело.
Дрожа и потирая ладони, Ивар направился к еле тлеющему костерку, у которого расположился, подкидывая в пламя сучья, Эйрик Две Марки.
— Что, проснулся? — спросил он.
— Ага, — ответил Ивар, оглядываясь.
Ночь еще царила над миром, лишь далеко на востоке, над самым морем, показалась белая полоса — предвестник рассвета. Луна зашла, на черном пологе неба виднелись только жемчужины звезд.
На ночевку викинги расположились на длинном песчаном мысу, подобно языку выдающемся в море. Слегка шелестели, набегая на песок, волны, дующий с востока ветер нес запах сырости.
С момента разграбления Апардьона прошло семь дней. Тогда досыта нахватали всего — и радости от кровавой потехи битвы, когда погружаешь меч в тело очередного врага, не чувствуя усталости; и острого наслаждения от ужаса и боли терзаемых пленниц; и сладкой радости грабежа.
Добра в захваченном городе хватило всем. Даже Ивар заполучил новые сапоги взамен старых, которые давно пора было выкинуть, и роскошный плащ, сшитый из лисьих шкур.
— Отличная вещь! — тоном знатока изрек Вемунд, поглядывая на добычу Ивара. — Зимой она тебе пригодится, а пока спрячь!
Плащ оказался первой вещью, не считая оружия, которую Ивар положил в свой сундук, едва поместившийся под лавкой.
Оставив на месте города дымящееся окровавленное пепелище, драккар двинулся на юг. Туда, где солнце горячее, море теплее и края — богаче. Рана в боку оказалась пустяковым порезом. Она уже почти затянулась и не причиняла беспокойства. Руки привыкли к ежедневной гребле, мозоли на них сошли, потом появились вновь и начали потихоньку твердеть.
Пододвинув к себе чурбан, Ивар уселся на него, расположившись боком к костру. Не к лицу тому, кто на страже, смотреть в огонь. В темноте после этого ничего не увидишь и под собственным носом.
— Послушай, Эйрик, — спросил он вдруг. — А зачем это все?
— Что все? — недоуменно спросил Две Марки, сосредоточенно раздувая огонь.
— Походы, грабежи. Неужели нельзя жить дома и просто трудиться?
— Знаешь, никогда не думал об этом. — Эйрик оторвался от своего занятия и уставился на Ивара с таким изумлением, словно обнаружил на его месте восьминогого коня Слейпнира. — Наверное, просто потому, что нам это нравится! Куда веселее сражаться под началом вождя, не обделенного удачей, чем гнуть спину, выкорчевывая пни или вспахивая землю!