Солнце встает над селом Дзауга

Битаров Вадим

– О, Господи! Ну зачем ты мне все это говоришь? – взмолилась женщина. Инга видела, что своими словами буквально истязает ее, но непреклонно продолжала:

– Я хочу разбудить вас. Вы понимаете? Ваша дочь умерла в муках. Она должна была еще жить и жить, учиться, строить свою судьбу. И этого человека больше нет. Почему? Просто так! Им так захотелось. Эта девочка никогда не станет тем, кем мечтала, не встретит свою любовь, не побывает в странах, в которых хотела побывать… А им наплевать! Она погибла, а они будут продолжать жить, радоваться своей жизни и шляться по этой земле.

Она никогда больше не сможет смеяться, а они смогут! Она никогда не будет смотреть в это небо, а они будут смотреть! Меня просто убивает эта мысль. Неужели вам безразлично?

– Хватит! Перестань! Не хочу ничего слышать! – она достала платок и стала вытирать лицо. Старуха рядом сотрясалась от гневного плача.

– Скажите, у вас есть еще дети?

– Да. И ради них я буду жить.

– Тогда подумайте хотя бы о них. Оксане уже ничего не угрожает. Но в нашем городе ведь ничего не изменилось. Кто завтра окажется на ее месте? Мы ведь все такие уязвимые.

– Нет!

– Да. Вы знаете, что я права.

Женщина закусила губу и уставилась на нее немигающими светлыми глазами. Она не могла уже ни плакать, ни возражать, ни злиться. Она просто бессмысленно таращилась на Ингу, как на инопланетное существо, более развитое, цивилизованное, но враждебное.

– Вы слышите меня? Скажите что-нибудь, - потребовала Инга.

– Уходи.

– Обещайте, что вы подумаете. Вы ведь не одна. Мы вместе их накажем.

– Да… - она совершила неопределенное движение рукой – Подумаю. А сейчас уходи. Пожалуйста. Просто уйди отсюда.

– Я прошу вас…

– Это я тебя прошу.

– Ладно, - Инга напоследок стиснула ее руки, ощущая себя инквизитором – Подумайте. Я знаю, вы мужественная женщина.

14.

Она с трудом дождалась следующего дня и сразу после универа помчалась к следователю. Олег встретил ее с загадочной, непроницаемой улыбкой.

– Привет, красавица. Как твои дела?

– Об этом, Олег Захарович, я хотела поинтересоваться у вас.

Инга подошла к большому дубовому столу и уселась в кожаное вращающееся кресло напротив него.

– Ну что-ж, следствие идет полным ходом, - он откашлялся и разложил перед собой какие-то документы – Все даже лучше, чем я думал. С такими босяками обычно стоит потянуть за ниточку и разматывается целый клубок.

Ее глаза заблестели.

– Что-то еще раскопали?

– Да, за ними много чего водится. Несколько дел было возбужденно и тут же прикрыто. Вечно- отмазывающиеся мальчики.

Но всему есть предел. Похоже, на этот раз они по-крупному попали.

– А как насчет их алиби?

– С этим гнилым алиби им придется расстаться. Там все белыми нитками шито. Стоило только чуть-чуть ковырнуть…

– Прекрасно, - она улыбнулась.

– Думаю, они загремят нешуточно. Как выяснилось, они тут уже, что называется, «старые знакомые». Кокоев и Атаров – вообще грязные типы, у них шансы нулевые. У Атарова – три судимости, вырос в исправительных колониях, вся семья – уголовники. Кокоев – с девяти лет на учете стоит. Босяк из босяков!

– А остальные?

– Аветисян Вадик – на третьем месте. За ним поменьше числится: драки какие-то, вымогательство, хулиганство… На Плиева почти ничего нет. Парочка незначительных инцидентов.

– У него просто денег побольше.

– Наверно.

– А Габарай?

Олег с улыбкой покачал головой.

– Ни одного пятнышка. Просто ангел! Не подкопаешься.

– М-да… - Инга криво ухмыльнулась.

– Хотя, в последнее время, видимо с тех пор, как они сбились в одну компанию, у них у пятерых все шито-крыто. Габарай, кажется, за всех мазу давал.

– Чудненько. Значит, на суде это все всплывет?

– Вся их биография. Главное, Инга, найти нормального обвинителя. Чтоб ну… Сама понимаешь.

– А есть кто-нибудь на примете?

– Да, я думаю насчет одного. Постараюсь пробить…

Она благодарно улыбнулась.

– И что бы я без вас делала?

– Да, Инга. Мало нас таких, как мы с тобой идеалистов осталось.

– У меня тоже есть новости. Я вчера была у этой родительницы насчет заявления…

Олег неожиданно рассмеялся.

– Что смешного?

– Я так и знал, что это твоих рук дело, - он выдвинул ящик стола и достал лист бумаги.

– Что это?

– Заявление. Она принесла его сегодня утром.

Инга выпучила глаза.

– Серьезно?!!!

– Да. Хотел сделать тебе сюрприз, но не вышло.

– Просто не верится! Все слишком уж хорошо складывается.

– Это уже особо тяжкое преступление. И получат они за него тоже особо. К тому же, по совокупности… Короче, крышка пацанам. Хорошо, если- б твоя подруга тоже обратилась.

– Она не хочет. Ни в какую. Не знаю, что с ней делать.

– Боится?