Солнечная лотерея (сборник)
Шрифт:
– Ну уж нет.
– И славу богу, что нет. А то мы все пожили, пожили бы да и умерли в конце концов. На этом бы и закончилась наша раса.
Они вышли из прохладной темной хижины, спустились на три ступеньки и пошли по аллее, аккуратно и с любовью посаженной Дайтером и ведущей к шоссе. В течение прошлого года вся колония значительно расширилась, освоив новые земли. Гладкие, ровные дороги соединили между собой все отдельные поселения. Перед домом Дайтера стоял грубо сделанный из металла экипаж, который он соорудил вместе с Гарри: металл обрабатывали в собственной кузнице. Эта штука выглядела довольно
– Не смотри на нее так, а то развалится, – засмеялся Луи.
Но это было еще не все. Бурлящие фонтаны горячей воды, то здесь, то там прорывающиеся на поверхность, были естественными источниками электрической энергии. Уже были собраны четыре установки для производства энергии, и новое венерианское общество теперь имело постоянные источники тепла, света и энергии. Большинство приборов и механизмов они взяли из сломанных кораблей и из жилищ земных разведчиков. Но постепенно, мало–помалу они заменялись оборудованием, изготовленным ими самими.
– У него тут неплохо, – сказал Луи.
– И мне нравится, – согласился Фрэнк. – Он тут хорошо поработал. Послушай, а зачем ему все эти твари… на черта он их там привязал?
– Бог знает, – ответил Луи. Он сунул голову в дверь и спросил: – Дайтер, зачем тебе все эти звери?
– Это мое стадо узулов.
– Чего–чего? Я спрашиваю, зачем они тебе? На мясо?
– Узул – это доминирующий вид, – с достоинством стал объяснять Дайтер, – наиболее интеллектуально развитая форма жизни на планете. Опыты показали, что узул здесь умнее, чем на Земле лошадь, свинья, собака, кошка и ворона, вместе взятые.
– Господи, – пробормотала Ирма.
– Они будут нам помогать, – сообщил Дайтер. – Вот этих я обучаю выполнять несложную домашнюю работу. Тогда голова у нас освободится для более творческих занятий.
Луи только покрутил головой, пятясь из хижины.
И действительно, вид вокруг был неплохой. Все ему тут нравилось: и поля, и сараи для животных, и коптильня, и силосная яма, и жилой дом – двустенная постройка с двумя спальнями, гостиной, кухней и ванной. А еще Гарри нашел заменитель древесной массы для изготовления бумаги; раньше они уже пытались делать бумагу примитивным способом, но у них ничего не вышло. И теперь лишь вопрос времени, чтобы их общество стало настоящей цивилизацией. А самое главное – их было уже девять.
Через час Фрэнк и Сид медленно ехали домой в своем фургоне на электрической тяге.
– Да, неплохая новость, – снова произнес Гарри, поглядывая на тянущиеся по обеим сторонам сельские пейзажи.
– Ты уже десятый раз повторяешь одно и то же, – улыбаясь, сказала ему Сид.
– Да–да, и ведь верно… – Фрэнк нахмурился. – Давай–ка остановимся возле кораблей.
– Зачем?
– Нам надо будет строить инкубатор. Что, если ребенок все–таки не совсем приспособлен к нашим условиям, почти, но не совсем? Он ведь может и умереть… а в инкубаторе можно сохранить ему жизнь и дать окрепнуть. Там создали бы условия, как раз чтобы он мог
– Ну уж к колпакам давай завернем обязательно, – сказала Сид. – Я думаю, им тоже будет приятно услышать новость.
Фрэнк свернул с дороги. Они затряслись по неровной, покрытой зеленью слякоти – обычное дело для Венеры. Впереди маячила подернутая дымкой горная гряда. У подножия гор лежали развалины сооружений, которые когда–то было защитными колпаками для землян. Да, разбомбили их здорово, но из остатков удалось–таки собрать один колпак. Эта единственная теперь полусфера лежала у подножия горы.
– Странно глядеть туда. Словно вылез из собственной шкуры.
– Своей старой шкуры, – поправила Сид.
Убежище было не таким большим, как у них на Земле. Примерно с городской квартал в длину и несколько сотен футов в ширину. Оно ведь строилось всего для троих, а не восьмерых.
Но в принципе это было то же самое: внутри прозрачной полусферы был совершенно иной мир – другой состав атмосферы, температура и влажность, другие обитатели.
Все трое изрядно потрудились над своим Убежищем. Это был маленький кусочек Земли, перенесенный на чужую планету. Даже сочетания цветов были как на Земле, и Фрэнк восхищался мастерством обитателей, сумевших создать совершенную копию земной обстановки. Этим они занимались весь прошедший год.
Они придумали, как сделать, чтобы над ними было голубое небо, почти ничем не отличающееся от земного. Даже облачка, даже стаю летящих уток они изобразили на своем лазурном небесном куполе. Мужчина, его звали Кассик, прихватил с собой семена различных трав. И теперь на почве Убежища буйно росла зеленая растительность, похожая на венерианскую, но не совсем.
Нет, пожалуй, она была совершенно другой. В цвете разница была небольшой, но по строению – огромной. Да, это был совсем иной мир, воссозданный здесь в миниатюре. Что–то вроде музея, всегда вызывавшего у Фрэнка ностальгические воспоминания.
Земная семья посадила у себя деревья и кусты. Под колпаком зеленели клен и тополь. Люди построили себе жилье, как на Земле, – небольшой дом с двумя спальнями. Белые штукатуренные стены. Красная черепичная крыша. Окна с занавесками. Дорожка, покрытая гравием. Гараж, в котором, конечно, ничего не было, но зато стоял верстак. Розы, петунии, несколько фуксий. Семена они привезли с собой: Кассик все предусмотрел. На заднем дворе пышно разрастался огород. А еще он догадался прихватить четырех куриц, ну, и, конечно, петуха, корову с быком, трех свиней, парочку собачек, парочку домашних кошек и целую стаю птиц.
Убежище буквально утопало в земной растительности и кишело живностью. Женщину звали Нина; она искусно нарисовала задник, панораму земного пейзажа, да так, что трудно было отличить от настоящего: пологие бурые холмы с голубым океаном вдали. У нее явно была творческая жилка и, когда она наблюдала за сотворением их маленького мира, всегда наготове были критические замечания. Недалеко от задника играл их четырехлетний сын Джек. На берегу небольшого искусственного озера, наполненного тщательно очищенной водой, он усердно лепил из песка замок.