Солнечный страж

Фир Мария

— Я вижу, что тебя что-то тяготит и всего лишь хотела помочь… — сказала я, погладив его по плечу.

— Мне легче, это правда, — сказал он, перехватив мою руку и привлекая меня к себе. — Теперь, когда я рассказал тебе, мне много легче. Твой огонь растворяет любую боль…

— Иногда бывает нужно… кому-то довериться, — прошептала я, — забыться. Никакая душа не выдержит постоянных переживаний, светлая, тёмная, без разницы. Если хочешь знать, я не верю во всю эту чушь.

— В какую чушь? — нахмурился он.

— В то, что кровь эльфов проклятая, что магия имеет цвет — белый или чёрный, что междумирье — это обитель демонов, — я говорила сбивчиво, но он понял меня, и его глаза прояснились.

Вместо

острых чёрных угольков с примесью пепла, на меня смотрели глубокие и серые глаза эльфа, который был удивлён и, кажется, восхищён услышанным. Он улыбнулся и поцеловал меня, крепко сжав в объятиях, потом снова и ещё раз. Я отвечала, и мне было жарко и чуточку страшно, потому что я понимала — моя душа уже изменилась. Я уже открылась ему, и дороги назад не было. Как маг, вступивший одной ногой в сумрачный мир теней… Оторвавшись от моих губ, некромант усилием воли захлопнул двери, ведущие в зал, и я вздрогнула. Кем я была ему сейчас? Ученицей, рабыней или подругой?

— Сония, я должен тебя просить… — он торопливо расправил по плечам мои волосы, и я заметила, что его пальцы дрожат.

— О чём? — у меня перехватывало дыхание, и слова, людские, эльфийские, путались прямо на языке. — Я никому не раскрою тайны, которую ты мне открыл.

— Не об этом, — он помотал головой. — О другом.

Мои щёки вспыхнули, и сердце готово было выскочить из груди:

— Пожалуйста, не заставляй меня угадывать… — и я как могла нежно поцеловала его, чувствуя, как его руки осторожно перебирают застёжки платья на моей спине.

— Я сниму твой браслет, — прерывистым шёпотом сказал он мне в ухо, — ты будешь свободна, Сония. Но прошу тебя, что бы ни говорил Лейс или кто-то ещё… ты не должна покидать замка Хранителей до весны. Это очень опасно, а без браслета я не смогу разыскать тебя и помочь тебе.

— Не беспокойся, — я склонила голову на его плечо, позволяя дотянуться до нижних пуговиц и обнажить мою спину и плечи. — До весны я останусь с тобой.

Он потихоньку спустил моё платье к талии, наполовину открывая грудь — она всё ещё оставалась прикрытой тончайшей эльфийской рубашкой. Чуткими пальцами коснулся меня — и прикосновение обожгло, словно никакой ткани не было и в помине.

— Ты будешь моей? До самой весны? — уточнил он, поднимая на меня глаза. В них плескался огонь, но было и ожидание, и надежда.

И тогда я кивнула и сказала на его языке:

— Да. Я обещаю тебе.

Он нервно улыбнулся, помог мне окончательно выбраться из платья и отбросил его прочь. Туда же, в сумрак ковра полетела и его поспешно сброшенная одежда, а за ней и невесомая преграда, едва прикрывавшая моё тело. Последним он расстегнул мой магический браслет. Каким-то одним небрежным движением. Серебряный обруч скользнул из его рук и с тихим звоном запрыгал по полу за моей головой. Я почувствовала, что с этим действием между нами словно перестала существовать последняя преграда. Мы знали о ней всё это время, но делали вид, будто её не существует. Даже его постоянные слова о том, что я не рабыня и не пленница. Только сейчас я поняла, что этими утверждениями он пытался хотя бы частично развеять эффект магического браслета. Теперь не было ничего, что могло бы помешать нам, и мой дар растекался по взволнованной крови точно так же, как и его. Мы целовали друг друга, осознавая, что на эти поцелуи отвечают не только наши тела. Он был лучшим, что случалось в моей жизни — во всех смыслах. Краем сознания я помнила, что где-то далеко отсюда и когда-то очень давно было что-то ещё, какая-то искра, живущая в моём сердце. Но это сейчас не имело никакого значения. Я принадлежала некроманту, а он — мне одной. Это была наша зима.

Глава 12.2

— Ты

моя, — сказал он мне с улыбкой, когда к нам вернулась способность говорить. Я лежала на его плече. — Моя любовь из мира людей. Скажи, ты когда-нибудь… прежде у тебя были эльфы? Любовники.

Я засмеялась. Мне было так необычайно легко сейчас. Не хотелось шевелиться, не хотелось, чтобы он выпускал меня из рук.

— Нет, никогда, — я потянулась и поцеловала его в шею. — До тебя я не интересовалась столетними мужчинами!

— Столетними? — изумился он. — Мне нет ещё и семидесяти! Кто сказал, что мне сотня лет?

— Лейс, — коротко ответила я, хихикая.

— О, боги, я когда-нибудь смастерю этому болтуну ошейник безмолвия! — он засмеялся тоже, в негодовании фыркая. — Сто лет! Да хоть двести, по нашим меркам это всего ничего. Эльф может и в пятьсот лет завести себе жену и зачать детей…

Я положила руку на его грудь, и он накрыл мои пальцы своими. Мы никогда не говорили о его погибшей эльфийской семье, и я не хотела тревожить его сейчас, после того, как нам было так хорошо вдвоём. Мы молчали и слушали, как тихо потрескивают угли в камине и подвывает зимний ветер за окнами.

— Ты будешь спать в моей спальне? — спросил он, перебирая мои волосы.

— Да, если ты хочешь, — и я подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Пойдём туда прямо сейчас, — прошептал он, подхватывая меня на руки. — Там нас никто не услышит…

Тот, кто вечно всё вынюхивал и подслушивал, едва успел отскочить от тяжёлой двери, когда некромант распахнул её лёгким движением руки. Мне было всё равно. Ни шорох сандалий служанки, ни ехидное хихиканье Лейса не могли испортить моего настроения. Я хотела быть с этим мужчиной и была — в моей жизни появилась определённость. Нам было отмерено время до весны, и я не собиралась терять ни минуты впустую.

С утра и днём мы по-прежнему упражнялись в заклинаниях и приводили в порядок архивы Гильдии призывателей. В полдень поднимались на дозорную башню и высматривали горизонт, тревожась из-за отсутствия долгожданных вестей.

— Нельзя ли построить телепорт и проведать твоих друзей? — спросила я как-то у Гаэласа, когда мы в очередной раз возвращались ни с чем.

— Они стерегут границу между мирами. Портал поблизости может привести к катастрофе — слишком силён будет всплеск энергии, — ответил эльф.

Лейс переводил. Во время занятий нам нужно было говорить о сложных вещах, и без переводчика мы быстро бы запутались. Помощник Гаэласа, несмотря на несносный характер, разделял тревогу некроманта. Пожалуй, только в странной привязанности к хозяину и можно было разглядеть что-то настоящее в этом эльфе. А ещё он, разумеется, ревновал! Его невероятно задевало то, что мы — Гаэлас и я — теперь делим не только дни, но и ночи.

Прошло ещё две недели, но ни писем, ни гонцов со стороны Предела не было. Я как могла отвлекала некроманта от тяжёлых мыслей. Со мной он на время забывался, но после, утолив любовную жажду, мы снова и снова возвращались к этой теме. Сегодня за окном стояло настолько хмурое утро, что я проснулась и никак не могла понять, сколько времени. В библиотеке у нас были особые песочные часы, но мне пока не хотелось вылезать из тёплой постели. Гаэлас тоже проснулся и решил, видно, разбудить меня своими ласками, но притвориться спящей мне никак не удалось — я попросту не могла не отвечать на его прикосновения. В считанные мгновения нам стало слишком жарко — и он откинул одеяло прочь, сжимая меня в объятиях… Мы любили друг друга, не видя ничего вокруг, но, когда во время наших ласк он поправил мои волосы, убрав их с лица, я заметила на окне большую тёмную тень и невольно вскрикнула.