Солнечный змей

Токацин .

– Вот тут, у чёрных камней, я поставлю повозку, – сказал Анкалин, подгоняя хийкиммига. – У самых костей, у тропы Амарока. Он скоро тут будет, и ты его увидишь.

Он зябко поёжился, переглянулся со зверем и снова посмотрел на Речника.

– Вождь Торнат сказал, что вы – гости солмиков, а тут вы – мои гости. Искать Амарока – искать смерть, я так сказал, но… Я буду тут, в повозке, среди вас, мой лук и мои копья будут тут – если можно вас защитить, я это сделаю.

Яцек нахмурился, и Кесса невольно

вздрогнула.

– Не нужно, Анкалин, – покачал головой он. – Если тебе страшно, можешь уйти. Нам нужны будут огонь, еда и укрытие, больше ничего.

– Уйти? – нахмурился и солмик. – Как ты одолеешь Амарока?

– Я не намерен никого одолевать, и пришёл я сюда не драться, – ровным голосом ответил Яцек. – Уезжай, Анкалин. Возвращайся утром – если мы всё ещё будем тут, ты увезёшь нас в Элуатаа.

– У-ух, Праматерь Макега! – солмик покачал головой. – Возьми, воин Яцек.

Он протянул Речнику гуделку.

– Охотники ловят хийкиммигов на западе, там их становье, – сказал Анкалин. – Я поеду туда. Если закричит гуделка в Имлегьине, мы возьмём огненные стрелы и придём сюда. Если утро настанет, а гуделка будет молчать, я приеду один. Жгите огонь, но пусть Амарок его не видит!

Речник бережно прижал костяную пластину к груди и протянул её Хагвану. Герольд покосился на гуделку и замотал головой.

– Анкалин, мне не надо – мне есть во что дудеть, – сказал он, отстёгивая от пояса рог. – Твои охотники прекрасно всё услышат.

– Я слышал твою гуделку, – кивнул солмик. – Пусть так, пусть так. Вот вам еда, огонь и жилище – хватит на много дней.

Он указал на повозку. Гуделка снова исчезла под его накидкой. Он деловито снимал с хийкиммига упряжь. Кигиджала встряхнулась и тихо зарычала, солмик погладил её по загривку.

– Ты забыл припасы, – окликнул северянина Речник. – И шкуру возьми, вдруг поднимется ветер.

Он вручил солмику тяжёлое белоснежное покрывало – шкуру хийкиммига – и потянулся за тюками с мясом.

– Я быстро доеду, а там большие запасы, – покачал головой Анкалин. – Хорошая шкура. Буду к утру, и её привезу тебе. Чиньян!

– Чиньян! – Старший Речник отступил, пропуская хийкиммига. Обманчиво неповоротливая Кигиджала на мгновение приникла к земле – и взлетела, перемахнув через валуны. Кесса глядела ей вслед, пока со снежной равниной не слилась и она, и укрытый белой шкурой седой на её спине.

– Идём, – сказал Яцек, тронув Речницу за плечо. – Надо разжечь огонь.

Жирник разгорался неохотно. Холод наполнил повозку, и мех подёрнулся инеем. Кесса выглянула наружу. Нет, ей не показалось – с каждым мгновением становилось холоднее, а небо темнело. Что-то тёмное клубилось над дальними вершинами, медленно сползая в долину.

– Боги, боги, вот это дела… – пробормотал Хагван, копаясь в тюках. – Тут

что, только один доспех был? А как я пойду к демонам?

Речник Яцек, расправляя жёсткие рукава хуллаковой брони, услышал его не сразу – а когда услышал, Хагван под его взглядом уронил тюк и втянул голову в плечи.

– Ты к ним не пойдёшь, – сказал Яцек, и голос его был холоднее льдов Кеула. – Ты и Кесса – вы шагу отсюда не ступите, пока я не позову и сам не откину для вас полог. Сидите здесь тихо, следите, чтобы огонь не гас ни на миг.

– Речник Яцек! – вскинулась Кесса, и кошка, вывалившись из-под её накидки, хрипло мяукнула, глядя на Речника. – Но я…

– Ты сделаешь так, как я сказал, – он посмотрел на неё в упор. – Только тебя там не хватало.

– Мряу?! – Койя вскинула хвост, окутываясь жёлтыми искрами. – Мря-а-ау!

Она оттолкнулась от настила и взлетела к Яцеку на плечо. Её шерсть стояла дыбом.

– А ну брысь! – Яцек смахнул пустынную кошку обратно на шкуры – да так, что она шмякнулась набок, неловко вытянув лапы.

– Речник Яцек! – Кесса подхватила Койю на руки, испуганно ощупывая её бок. Кошка извернулась и повисла в её объятиях, неотрывно глядя на Старшего Речника.

– Мря-ау! Мя? Мя? Мряу!

– Койя, что ты? Больно тебе? – Кесса гладила сегона, пытаясь его успокоить. Яцек молчал, стоя у прохода в пологе. Костяные крюки уже сняты были с петель, но Речник медлил шагнуть за порог.

– Солмики правы, – тихо сказал он. – Мы все не в своём уме. И всё же я сделаю то, для чего Астанен прислал меня сюда. Следите за огнём!

Он спрыгнул с края повозки, и полог опустился за ним. Койя с хриплым воплем метнулась следом – и снова шмякнулась на шкуры, налетев на невидимую преграду.

– Ах ты ж, жри меня Имлег! – Хагван ударил кулаком по ближайшей завесе – она не шелохнулась, а он охнул и прижал руку к груди. – Кесса, он нас под щит запихал! Гляди, тут же везде воздушные стены!

Кесса вытянула руку. Невидимая стена была под её ладонью – вдоль шкур полога, между Речницей и всеми путями наружу.

– Нуску Лучистый… – выдохнула она, плюхаясь на шкуры у чадящего жирника. – Вот это да…

Койя, сердито шипя, выползала из своей «накидки», дёргала лапами, но высвободиться не могла. Её уши беспокойно мерцали.

– Что она слышит, Кесса? Что тут творится? – Хагван подобрал копьё и подполз к кошке. – Койя, кого нам бить-то?

Сегон протяжно мяукнул и прижал уши. Кесса поёжилась.

– Магия Лучей, – задумчиво прошептала она, – это основа… основа всех магий. Можно усилить чужие заклятия, а можно ослабить. Я смогу, наверное, расшатать эти стены…

– Ох ты! – Хагван схватил её за руку. – Яцек нас убьёт! Не надо, лучше сиди тихо. Будем слушать, что снаружи.