Солнечный змей
Шрифт:
Чёрная крылатая тень мелькнула меж домов и скрылась. Флона с испуганным храпом шарахнулась в сторону – птицы чуть не пробежали прямо по ней. Рог над башней не умолкал, из города послышались встревоженные крики. Фрисс стиснул зубы и хлопнул по панцирю Двухвостки.
– Вперёд!
Она с размаху врезалась в щель меж створками и заревела в голос, пытаясь растолкать их. Фрисс огляделся и довольно кивнул, найдя отошедшую пластину на одной из накладок. Кованое изображение Укухласи немного перекосилось – как раз настолько, чтобы меж деревом и медным листом можно было продеть шнурок.
–
– Сейчас, – прошептал Речник, убирая руку от ворот. Бутылёк, обмотанный листьями и бечёвкой, болтался на медной пластине, и торопливо начерченные значки чернели на его обёртке.
Ворота с натужным скрипом поддались – и с грохотом схлопнулись за спиной Фрисса, едва не отдавив Флоне оба хвоста. Речник с силой хлестнул по краю панциря, щёлкнул поводьями и распластался на панцире, прикрывая своим телом обмякшего Алсага.
Двухвостка громко всхрапнула, пригнулась к земле – и бросилась вперёд. Колючие ветви кустов просвистели над головой Фрисса, на затылок посыпались обрывки листвы. Низенькие лохматые растения ломались с мокрым хрустом, разлетаясь в стороны, деревья трещали. Речник на мгновение поднял голову и увидел, как впереди смыкаются ветви папоротников, лианы петлями свисают с вывороченных корней гигантских деревьев, а ещё выше срастаются плотные кроны – и лес тонет в зелёной мгле. Позади что-то кричали, но Речник уже не разбирал слов.
– Мы на твоей земле, Укухласи, – прошептал он, глядя в зелёный мрак. – Не оставь нас в пути!
Стена захрустела, прочные пластины синего фрила на миг прогнулись от удара.
– Хольгер! – Гедимин, прокатившийся по полу и замерший у стены, не спешил встать. Бронированная спина едва заметно вздрагивала. Он ударил кулаком в пол, фрил захрустел под пальцами, но боли сармат не чувствовал. Он пытался вдохнуть полной грудью, но рёбра словно стянуло стальным обручем.
– Хольгер, Хольгер… – Древний глухо застонал. Ночное видение, необычайно яркое, всё ещё стояло перед глазами, – сармат, растянувшийся в пыли и нелепо раскинувший руки, его спина, дымящаяся, изрешеченная выстрелами, лучи бластеров и защитное поле, прижавшее мертвеца к земле. И ещё одно защитное поле, купол, вдавивший в землю Гедимина, бластеры, приставленные к его спине и полшага до неподвижной руки.
– Хольгер… – Древний провёл ладонью по щитку шлема. Что-то горячее скользнуло по его вискам и тут же сгинуло. Предостерегающе пискнул дозиметр.
– Хранитель? – пробормотал Гедимин, разворачиваясь к стене. Она слегка светилась зеленью. Что-то тонкое стекало к стене с брошенного на полу сфалта и втягивалось в неё. Древний изумлённо мигнул – и свечение пропало вовсе. Сфалт так и лежал на полу, пластины, прикрывающие реактор, были сдвинуты, но ничего не светилось из-под них. Древний подобрал оружие, открыл реактор вовсе, с хрустом задвинул пластины и повернулся к стене.
– Хранитель, ты где?!
Что-то прошуршало на грани слышимости. Сармат опустил руки, ошарашенно глядя на покинутый реактор и уже не мерцающую стену.
– Хранитель «Идис»! – прошептал он, прижимая ладонь к синему фрилу. – Отзовись, если ты меня слышишь!
«Командир,» –
– Я не ранен, – досадливо сощурился Древний. – Хранитель «Скорпиона» у тебя? Что с ним?
Станция замолчала на несколько мгновений. Гедимин почти слышал смущённое сопение и хруст притирающихся деталей внутри стен.
«Маленький хранитель здесь,» – ответила она наконец. «Будет под защитой. Ему страшно… всем нам страшно!»
Снова горячая лапа притронулась к лицу сармата и отдёрнулась. «Так больно. Так страшно. Чем помочь?!»
– Что-то случилось? Что вас пугает? – Гедимин растерянно смотрел на стену.
«Война,» – выдохнули два гулких голоса – один погромче, другой потише, но оба – дрожащие от ужаса. Даже сармату на мгновение стало не по себе.
– Она закончилась, – тяжело качнул головой Древний. – Никакой опасности нет. Никто не тронет вас.
Хранители молчали. Гедимин чувствовал, что они на него смотрят – и что им жутко.
«Много боли. Много страха. Очень громко!» – стена мигнула зеленью. «Будут взрывы. Слишком сильно… и много… жжётся, больно!»
– Где? – Древний взглянул на сигнальные огни. Все они были тусклыми, и сирена молчала.
– Где неисправность, хранитель? – насторожился Гедимин. – Почему ты молчишь? Я что-то не так сделал? Это из-за меня вы…
«Нет!» – зелёный луч высунулся из стены, прополз по чёрной броне. «Ты – командир. Ты защищаешь. Не обижайся. Нам страшно.»
– Сны? – глаза сармата сузились и потемнели. – И вы видели эти сны? Кому ещё они снятся?
«Всем,» – отозвался хранитель. «Очень страшно. Я спрячусь. Узнаешь, как помочь? Скажешь нам? Мы не знаем…»
Древний Сармат подождал ещё, но все голоса смолкли, а свечения – угасли. С хрустом опустив тёмный щиток на глаза, Гедимин закинул сфалт за спину и вышел в коридор. В голове плыл туман.
Он сейчас только понял, что лежал не в пустующем хранилище – последнем месте, которое удержалось в его памяти после вчерашнего – а в одном из жилых отсеков. Гедимин попытался восстановить в памяти события прошлого дня, но не вспомнил ничего, кроме прескверных снов. Расстрел Хольгера был последним из них, но не самым неприятным.
Дверь бесшумно открылась перед Гедимином, трое сарматов – дежурная смена – одновременно вздрогнули и чуть не шарахнулись от него. Древний остановился у порога, смущённо глядя на них. Старший смены сделал шаг от щита управления, повернулся к нему. Его взгляд был растерянным и даже напуганным.
– Зашёл проверить, – пробормотал Гедимин. – Какие происшествия?
– Никаких, командир, – ответил сармат. – Тишина. Блок полностью исправен, работает в обычном режиме.
– Хорошо, – кивнул Древний. – Дальняя связь исправна? Разрешено её задействовать?
– Разрешено, – сармат отстранился, освобождая Гедимину путь к боковому экрану. Дежурные с опаской покосились на командира, но перехватить их взгляды он не успел – они вновь повернулись к щиту.
– Всё в порядке, командир? – осторожно спросил старший смены.