Солнышкин, его друзья и девочка в тельняшке
Шрифт:
Болтаясь под потолком чуть ли не вниз головой, приунывшая Светка все ругала себя: не прислушалась к предупреждениям друзей, не составила самый простой план действий!
Солнышкин бы так не опростоволосился!
А между тем ее товарищи, хотя и не составили общего плана, действовали, как говорят, сообща.
Так случается, когда друзья, даже в разных концах земли, думают об общем деле и хотят по-
мочь другу. А Борщик, Ветер, Мишкин и Мотор Моторыч сейчас думали только об этом.
Под окнами Волосатикова уже волновалась шумная толпа, и
Вдруг толпа удивленно расступилась и захихикала:
– Ха-ха! Хе-хе! Артисты!
– Да это же гимнастки Буруна!
По тротуару топала настоящая цирковая группа. Впереди на задних лапах шел огромный рыжий Вор Ворыч, за ним, как по линеечке, двигались пять изящных белых крыс, а замыкал шествие вальяжный Моторыч с белым галстучком на груди.
– Вышли на демонстрацию! Видно, проголодались...
– так думали в толпе одни.
– К Волосатикову просить помощи, - предполагали другие.
– Жди от него! Вон как сегодня спровадил Ко- рабликова!
– Сам Пружинян на него ходил в атаку, а результат?
Известный результат, конечно, был хотя бы потому, что в толпе не только жевали пойманные колбаски, но и то здесь, то там повторяли: «Пусть попробует схватить!» И все же собравшиеся решили, что цирковые бедняги пришли за помощью. Все увидели, как рыжий Ворыч лег на спину, а белые гимнастки, вспрыгнув на него, стали по команде Моторыча строить красивую пирамиду. Моторыч махнул лапой - и они спрыгнули. Он взмахнул снова - и они опять построили пирамиду.
Кто-то сказал:
– Покормить бы их за работу.
И все стали шарить по сумкам и карманам.
В это время сквозь толпу пробрались раскрасневшийся Борщик с Мишкиным, и Борщик сказал:
– Да у нас все есть!
– и вытащил из свертка несколько котлет.
Толпа вздохнула и замерла. Чайки притихли. Затих весь порт. Борщик отдал котлеты котам и гимнасткам, а они, демонстративно урча, принялись за дело.
– Во лопают, во глотают!
– заохали вокруг, глотая слюнки.
– Так ведь какие котлеты!
– сказал громко Мишкин.
– Фиг такие попробуешь даже в «Золотом ките».
При этих словах и запахах двери офиса приоткрылись, и в них просунулись стриженые кочерыжки - головы охранников. А наверху при помощи Бетра распахнулось окно, в котором появились три головы с наклейками «Волосатовка» на лбу. И никто не заметил, как в это время исчезли белые цирковые артистки. Только кто-то предположил:
– Побежали по норам жевать подачку...
Но честные цирковые гимнастки бросились вверх по лестнице, взбежали по карнизам к люстре и дружно принялись за работу. Поскрипывая зубами, они вгрызались в узлы рыбачьей сети.
В один, другой, третий! Близнецы оглянулись на звук и запрыгали: «Хватай! Лови!»
Но гимнастки дружно показали свои крепкие зубы, и братцы-начальники вместе с Врулей испуганно прилипли к полу.
Последний канат хрустнул, Облако, кашляя от пыли, вылетело через окно и сбросило сеть прямо на Волосатикова. И все увидели
Телевизоры в Океанске не работали. Но скоро жители города наблюдали из окон и другую картину: синел океан, белели чайки, и весело шли по мосткам к знакомому пароходу Борщик и Мишкин, а за ними плыло Облако, на котором девочка гладила черного кота.
Что же касается Волосатикова, Волосюка и Волосанова, то они, выпячиваясь друг перед другом, хвастливо загалдели:
– Ну что, избавились?!
– Мы ей показали!
– И еще покажем!
И, почувствовав себя победителями, вся троица хлопнула дверцами «Тойоты» и отправилась в «Золотой кит» праздновать победу.
Вместе с ними потянулась было Вруля Патри- кеевна. Она уже представляла, как отправляет двумя пальцами в рот бисквиты и ореховые пирожные, но все трое послали ее вслед за опасной компанией - наблюдать и ловить каждое слово. И она под улюлюканье толпы поплыла, как медуза, от которой только что ускользнула добыча...
УРА! УРА! УРА!
Шумная компания шла по мосткам к переименованному недавно пароходу. Всем было неприятно, что маленькому уважаемому судну присобачили такое волосатое имя. Его обитатели оставались по-прежнему порядочными людьми!
– Так продолжаться не может!
– возмущались они.
– Подумаешь, правители. Трое из одного!
– Как появились, так и уберутся! Борщик как был, так Борщиком и останется, а пройтись по Волосатикову хорошей машинкой - чик-чик-чик!
– и нету!
– сказал Мишкин, а в машинном деле он разбирался что надо, будь спок!
И вдруг друзья радостно рассмеялись: «Вот это да!» От имени Волосатикова на борту ничего не осталось. За бортом на подвеске сидел водолаз Пузырьков и широкой кистью выводил на корме законное уважаемое название. Он уже заново написал «Кок» и накрашивал букву «Б».
– Я же говорил!
– воскликнул Мишкин, к удовольствию Борщика, а Светка захлопала в ладоши. Она тоже шла пешком, чтобы Облако полетало налегке. Да и пройтись после заключения в сетке было просто приятно.
И тут сбоку от них раздались одобрительные слова:
– Теперь порядок!
К ним направлялась байдарка, а в ней, отгребая веслом медуз, к друзьям приближался сухонький бородатый мужчина в спортивном костюме.
– Привет, братцы!
– сказал он.
– Привет!
– сказал Мишкин и протянул руку бывшему электрику парохода «Даешь!», а теперь главному портовому энергетику, который был в вынужденном отпуске. Электричества не было, и он развозил друзьям дешевые свечки, чтобы хоть так по возможности светить.