Соломка и Зверь

Шолох Юлия

— Это наша система. Мы входим в галактику Млечный Путь. Млечный Путь в свою очередь вместе с еще сорока карликовыми галактиками-спутниками образуют местную группу галактик, которая входит в сверхскопление Девы.

У Соломки раздвоилось в глазах. Каждое название Гнат сопровождал картинкой, вызываемой на экране.

— Галактика, как известно, спиральна. В одном из её рукавов живут те, кто хотел захватить землю.

Вдруг опасливый интерес сменился чем-то другим, тяжелым и настороженным. Гнат менял

изображения, пока не остановился на одном — незнакомая звездная система, тоже с солнцем в центре, но планеты совсем другие, очень далёкие, почти не различимые взгляду.

— Вот самое ближайшее изображение, которое мы можем фиксировать, — сказал он.

— И что это? — Соломка еле услышала свой голос.

— Захватчики тут живут. Мы не можем контролировать все направления вселенной, это просто невозможно, но мы контролируем этот рукав. И если они надумают вернуться, узнаем об этот заранее.

— Я думала, это выступление, это был… такой тактический ход, ну, насчет угрозы возвращения инопланетян, — с трудом призналась она.

— Нет, это не тактический ход. Это правда. — Спокойно ответил Гнат. — Такими вещами не шутят, по крайней мере, мы не шутим. Однажды колонизаторы решат вернуться — и нам придётся снова давать им отпор.

— И как скоро?

— Никто не знает. Надеемся, времени подготовиться хватит. Пока, знаешь ли, и отпора толком мы дать не сможем, это большие знания, деньги, много труда. Земное правительство так погрязло в своей борьбе за власть, так ослеплено своим величием… пустым, местечковым. Ничего из этого не будет важно, если нас вздумает захватить кто-то более могущественный. Дело в том, что эти, которые прилетали, по развитию не намного дальше от нас ушли. Но есть другие, древние.

— Есть древние?!

— Возраст человечества насчитывает три тысячи лет. Возраст галактики — 14 миллиардов лет, состав — 400 миллиардов звезд. Оперируя таким огромными цифрам сложно отрицать возможность появления другой жизни.

— Я даже представить себе такие цифры не могу.

— Нам достаточно одного-двух случаев существования сверхцивилизаций, чтобы прекратить своё существование. Вот этот снимок сделан пять месяцев назад. Самая близкая точка приближения инопланетного флота, к счастью, это наши неудавшиеся колонизаторы. Вот они.

Картинка на экране сменилась аналогичной, за исключением нескольких точек — мелких, тёмных, слегка вытянутых, что сразу выдавало их искусственное происхождение.

— Пока они сидят тихо, восстанавливают потихоньку флот, но в нашу сторону не суются. Но другие направления… невозможно отследить все. Кто может оттуда прийти и с какими намерениями? Прецедент имеется — я прямое тому доказательство — живое, к счастью.

— Можно, я сяду?

Не дожидаясь ответа, Соломка села, вернее, рухнула на круглый стул без

спинки.

— Не ожидала такого масштаба проблемы?

— Нет.

— Может, я зря рассказал? Не знала и жила бы спокойно.

— Гнат… Не зря, я должна была знать. Я думала, всё это просто бои для поднятия адреналина. Грубые и опасные, но мелкие. Дерётесь за палку побольше, да спорите, кто сильнее. А тут оказывается — мы как на ладони, как слепые мыши.

— Да, примерно так. Поэтому нельзя расслабляться и растрачивать силы на внутренние свары, иначе однажды не станет ни вас, ни нас.

Он сел на соседний стул, наклонился ближе и спросил:

— Ты как? Может, вернёмся домой?

— А тебе больше не нужно проверять датчики?

— День-два ничего не решает.

Возвращались они так же молча, только теперь пошатывало, то ли от страха, то ли от значимости тех изображений с экрана.

В доме Гнат поставил чай и казалось, гнетущее молчание становиться почти угрожающим. По-хорошему, стоило поговорить, но величина нового знания… про вселенную и другие расы была чересчур неохватной, чтобы выразить словами. Всё остальное отступало на задний план, становилось таким крошечным.

Хотя…

Налив каждому по большой чашке горячего чая и заправив его мёдом, Гнат сел на диван возле Соломки.

— Ну что, пришла в себя?

— Да. Думаю, да.

За время пути поверить, что Землю со всеми жителями на самом деле, реально, по-настоящему могут поработить стало гораздо проще. Однако теперь это следовало на время отодвинуть в сторону и забыть, чтобы не стать фанатиком, который не может жить нормальной жизнью, потому что живёт только возможными ужасами. Вероятность же подразумевает, что захвата может не произойти?

— Я хотела бы пока не думать о том, что ты мне показал.

— Правильно. Сейчас мы ничего не можем поделать, смысл думать? Нужно жить.

— Что-то не особо получается, — прошептала она.

— Поэтому мы и будем с тобой разговаривать. О наших проблемах.

— Каких проблемах?

— Не лукавь. Я вчера тебе сказал, каких.

Соломка молча сжимала губы. Разбираться надо, только страшно. Гнат медленно откинулся на спинку дивана и вытянул ноги.

— Хорошо, давай я начну. Мы слишком разные.

— Почему?

— Я мужчина, ты женщина.

Соломка растерялась и с трудом стала подбирать слова.

— Ну конечно, мы разного пола. Это же естественно. Ты, может, издеваешься?

— Я? Уверен, ты думаешь, что мы слишком разные, и ничто таких разных не объединит, разве нет?

Ответить было нечего.

Гнат отвёл глаза и вдруг уверено заявил:

— Вижу, с «разными» я угадал. Ну что же, если мы оба сомневаемся, лучше сразу расстаться. Нечего травить друг другу существование.