Сон в красном тереме. Том 1
Шрифт:
Оканчивалась одна песня, начиналась другая. Заметив, что Бао-юй не проявляет к песням ни малейшего интереса, Цзин-хуань со вздохом произнесла:
– Заблудший юноша, ты так ничего и не понял!
Бао-юй сделал знак девушкам прекратить пение, в голове у него кружилось, как у пьяного, и он попросился спать.
Цзин-хуань велела прислужницам убрать остатки угощения и повела Бао-юя в девичьи покои. Здесь повсюду были расставлены редкостные вещи, какие не увидишь на земле. Но больше всего поразила Бао-юя находившаяся там молодая прелестная дева, которая ростом и внешностью напоминала Бао-чай, а стройностью и грациозностью манер походила на Дай-юй.
Бао-юй растерялся, не понимая, что происходит с ним, но тут неожиданно Цзин-хуань сказала:
– Сколько бы ни было в том грязном мире благородных семей, все равно ветер и луна в зеленом окне, луч солнечной зари в девичьих покоях попраны и осквернены знатными молодыми повесами и гулящими девками. Но еще возмутительнее то, что с самых древнейших времен легкомысленные бездельники толкуют, что сладострастие не разврат, и оправдывают себя тем, что страсть не прелюбодеяние. Все это лишь пустые слова, предназначенные для того, чтобы приукрасить зло и скрыть истинную подлость. А ведь сладострастие – уже разврат, познание страсти – разврат вдвойне. Все эти встречи на горе Ушань, радости «облака и дождя» источником своим имеют стремление к тому, к чему всегда влечет любовь. Я люблю тебя потому, что ты с древнейших времен и поныне был и остаешься первым развратником во всей Поднебесной!
– Божественная дева, – поспешно возразил испуганный Бао-юй, – вы ошибаетесь! Я ленив в учении, поэтому отец и мать поучают меня, но разве меня можно назвать развратником?! Ведь я еще молод и даже не знаю, что означает слово «разврат»!
– Нет, это не так! – продолжала Цзин-хуань. – Понятие разврата едино, хотя объясняют его по-разному. Обычные развратники только забавляются пением и танцами, увлекаются радостями «облака и дождя» и возмущаются, что красавицы всей Поднебесной не могут доставить им мимолетного наслаждения. Это просто глупцы, которые ищут удовольствия лишь для своего тела. Такие же, как ты, от природы склонны к безумным увлечениям, которые мы считаем мысленным развратом. Эти два слова «мысленный разврат» можно понять лишь сердцем, но значение их нельзя выразить в словах, их можно почувствовать душою, но нельзя передать человеческой речью. Ты обладаешь всем тем, что заключено в значении этих двух слов, и хотя ты можешь стать хорошим другом в девичьих покоях, на
Она объяснила Бао-юю, что такое «облако с дождем», а затем втолкнула его в комнату, закрыла дверь и ушла.
Бао-юй, ничего не сознавая и следуя наставлениям Цзин-хуань, свершил то, что делают между собою юноши и девушки. Но все это трудно описать полностью.
Всю ночь до утра Бао-юй нежился с Кэ-цин, ласкал ее и никак не мог с нею расстаться. Потом они, взявшись за руки, пошли гулять и попали в густые заросли терновника, где бродили волки и тигры. Впереди путь преграждала река, через которую не было моста.
Бао-юй заколебался и неожиданно заметил, что Цзин-хуань догоняет его.
– Остановись! – сказала она. – Поскорее возвращайся обратно!
– Куда я попал? – мгновенно застыв на месте, спросил Бао-юй.
– Это брод Заблуждений, – пояснила Цзин-хуань. – Глубиною он в десять тысяч чжанов, шириною в тысячу ли. Через него не переправишься ни в какой лодке, кроме деревянного плота, которым правит Деревянный кумир, а толкает шестом Служитель пепла. Они не берут в награду ни золото, ни серебро и перевозят только тех, кому уготована счастливая судьба. Ты забрел сюда случайно, и если утонешь на этом броде, значит ты пренебрег моими наставлениями.
Не успела она произнести все это, как со стороны брода Заблуждений донесся шум, напоминающий раскат грома, толпа чертей и якш подхватила Бао-юя и увлекла вниз. От ужаса у него выступил холодный пот, и он закричал:
– Кэ-цин, спаси меня!
Перепуганная Си-жэнь и остальные служанки бросились к нему с возгласами:
– Бао-юй, не бойся – мы здесь!
В это время госпожа Цинь находилась тут же, она пришла просить служанок следить, чтобы кошки не разбудили Бао-юя. Услышав, что Бао-юй во сне зовет ее, она удивилась.
«Ведь мое детское имя здесь никто не знает! Как он его угадал?»
Что произошло потом, можно узнать из следующей главы.
Глава шестая, в которой будет рассказано о том, как чувство «облака и дождя» познал Цзя Бао-юй и как впервые в дом Жунго явилась бабушка Лю
Когда госпожа Цинь услышала, что Бао-юй произносит во сне ее детское имя, душой ее овладела какая-то печаль, но расспрашивать юношу о чем-либо она сочла неудобным.
Бао-юй, до сих пор находившийся в таком состоянии, словно он что-то потерял, постепенно пришел в себя и стал оправлять на себе одежду. Си-жэнь стала помогать ему завязывать пояс. Коснувшись случайно холодного липкого пятна у его бедра, она испуганно отдернула руку и не удержалась от возгласа:
– Откуда это?
Бао-юй покраснел и сжал ее руку.
Си-жэнь была девушка умная и возрастом на два года старше Бао-юя, поэтому она немного разбиралась в жизни. Заметив смущение Бао-юя, она догадалась, в чем дело, и стыдливый румянец невольно проступил через пудру на ее лице. Ей было неловко расспрашивать его, она только помогла ему одеться и повела к матушке Цзя. Она даже не помнила, как прошел ужин, и едва они вернулись к себе, сразу воспользовалась моментом, когда кормилиц и служанок поблизости не было, для того чтобы сменить Бао-юю нижнее белье.
– Добрая сестрица, – робко попросил ее Бао-юй, – ты уж об этом никому не говори!
Сдерживая смущение, Си-жэнь еле заметно улыбнулась.
– Ты почему… – произнесла она, сделала паузу и, оглядевшись вокруг, добавила: – Откуда это у тебя?
Бао-юй покраснел и ничего не ответил, а Си-жэнь смотрела на него и смеялась. Помедлив с минуту, он подробно рассказал Си-жэнь о том, что видел во сне.
Когда Бао-юй стал описывать чувство «облака и дождя», Си-жэнь от стыда опустила голову и закрыла лицо руками. Бао-юю всегда нравилось, что Си-жэнь так кротка и мила; набравшись храбрости, он привлек ее к себе и стал понуждать вместе совершить то, чему научила его фея Цзин-хуань.