Сонеты 107, 46 Уильям Шекспир, - литературный перевод Свами Ранинанда
Шрифт:
«And thou in this shalt find thy monument,
When tyrants' crests and tombs of brass are spent» (107, 13-14).
«И пребывая в этом найдешь свой монумент — ты,
Когда гербы тиранов и из бронзы склепы будут опустошены» (107, 13-14).
Учитывая утверждения ряда критиков о «жестокости» сонета благодаря строке 13, то данное заявление абсолютно не вызывает у меня чувства возмущения жестокостью строки: «И пребывая в этом найдешь свой монумент — ты». Но не от того, что мы живущие в 21 веке, более бесчувственные,
Если умозрительно возвратиться к фрагментам сонета 55 в начале этого раздела, можно воочию убедится в этом, автор в его содержании убедительно заверял, что юноша воскреснет в Судный День.
Из этого можно предположить, что после воскрешения в Судный День юноша, адресат сонета сможет найти «свой монумент» тогда: «Когда гербы тиранов и из бронзы склепы будут опустошены».
Таким образом, автор подчеркнутой форме с помощью метафоры определил степень незыблемости монумента, который не будет подвержен разрушительному воздействию Времени, управлением которого занимается Кайрос с Хроносом в одном лице. Из чего можно предположить, что согласно первоначальной нумерации черновиков, данный сонет находился, согласно тематике после одного из сонетов повествующем о Кайросе или Хроносе. Что объясняет ошибки с местоимениями строк 11-12, как просчёты издателя и редактора тиража «Quarto».
Образы «страхов и покорности» в творчестве Шекспира.
Большинство пьес Шекспира пронизывают образы «страха и покорности» судьбе, средневекового страха, вызванного явлениями Природы.
Религиозная доктрина одухотворяла идею мучений и страданий, а смерть в муках была предложена догматами, в качестве альтернативы духовного пути через, якобы искупление своих грехов. Например, в пьесе «Ричард III», Акт 2, Сцена 3:
— Confer!
________________
________________
Original text by William Shakespeare «Richard III», Act II, Scene III, 41-44
London. A street
Enter two Citizens meeting
First Citizen
Come, come, we fear the worst; all shall be well.
Third Citizen
When clouds appear, wise men put on their cloaks;
When great leaves fall, the winter is at hand;
When the sun sets, who doth not look for night?
Untimely storms make men expect a dearth.
All may be well; but, if God sort it so,
'Tis more than we deserve, or I expect.
Second Citizen
Truly, the souls of men are full of dread:
Ye cannot reason almost with a man
That looks not heavily and full of fear.
Third Citizen
Before the times of change, still is it so:
By a divine instinct men's minds mistrust
Ensuing dangers; as by proof, we see
The waters swell before a boisterous storm.
But leave it all to God. whither away?
William Shakespeare
Лондон. Улица
Входят два гражданина, встречаются
Первый гражданин
Идем, идем, мы боимся худшего; всё будет хорошо.
Третий гражданин
Когда появляются облака, мудрейшие свои накидки надевают;
Когда большие листья опадают, они зиму приближают;
Когда садится солнце, кто не ищет в ночи (крова)?
Несвоевременные шторма людей заставляют ожидать недостатка.
Всё может быть хорошо; но, если Бог устроит это так,
Это большее, чем мы заслужили, иль Я предполагал (снова).
Второй гражданин
Воистину, людей души полны страха:
Вы не сможете (об этом) рассуждать с человеком
Это не тяжело выглядит, но наполненным тревогой.
Третий гражданин
Перед наступленьем дней перемен, ещё это так (увы).
Благодаря свЯтому инстинкту людей, недоверчивые умы
Вытекающей опасности; как доказательство мы узрим
Воду, задолго до яростного шторма перед этим.
Но всё это предоставьте Богу. Куда подальше (от непогоды)?
Уильям Шекспир «Ричард III», Акт 2, Сцена 3, 41-44.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 01.05.2022).
Фраза пьесы «Благодаря свЯтому инстинкту людей, недоверчивые умы вытекающей опасности; как доказательство мы узрим» красноречиво говорит о библейском святом инстинкте, а фраза, завершающая диалог: «Но всё это предоставьте Богу», не случайная доказывающая христианское смирение человека, написавшего эти строки.
Безрассудный мятеж графа Эссекса в 1601 году.
Восстание Эссекса («The Essex Rebellion») в 1601 году было вторым и последним крупным восстанием против королевы Елизаветы I. Его возглавил Роберт Деверо, граф Эссекс (Robert Devereux, 2nd Earl of Essex) 1566—1601, человек, которого можно назвать последним, кто восстал против тирании стареющей королевы. Он был не только одним из ее любимых придворных, но и пасынком её великого фаворита Роберта Дадли, графа Лестера; мужа дочери сэра Фрэнсиса Уолсингема.
Эссекс, будучи ребёнком воспитывался в доме Уильяма Сесила, барона Берли (доверенного государственного секретаря королевы), после смерти отца в 1576 году; и по крови был её родственником. Его прабабушкой была Мария Болейн, сестра матери Елизаветы, Анны Болейн.
Учитывая его связи со всеми мужчинами, наиболее близкими к Елизавете, а также его привлекательную внешность и обаяние, неудивительно, что молодой граф быстро стал фаворитом королевы. Королеве нравилось заменять доверенных и пропавших без вести государственных деятелей и придворных их сыновьями после их смерти, и она надеялась, что молодой и смелый граф поможет заполнить пустоту, оставшуюся в её жизни после смерти Роберта Дадли, графа Лестера.