Сопротивляйся мне
Шрифт:
Боже, да что я творю! Мой муж сейчас в ресторане. Наверное, ищет меня. Он так сильно меня поддержал, когда я ему призналась. Тарас так до конца и не понял, что это за болезнь такая без симптомов, а Владимир понял сразу. И всё равно женился. Подарил почти лучший… да нет, лучший день в моей жизни! Позволил почувствовать себя уверенной, красивой, желанной.
А Тарас? Я вдруг понимаю, что не хочу с ним бежать в этом дешевом спортивном костюме. От Владимира. Не хочу одолжений подозрительного дяди Никиты. Я хочу за стол к мужу. Потом в гостиницу.
Ощущая себя грязной, глупой и окончательно запутавшейся, я отталкиваю Тараса.
— Ничего не выйдет, прости, — я хватаю свое платье и отчаянно прижимаю к груди. — Я не побегу. Я не такой человек, Тарас. Меня не устраивает рай в шалаше. Это просто не мое.
Тарас выглядит оглушенным.
— Ты себе хоть представляешь, чего мне стоило организовать этот побег? — он хватает меня за плечи. — Поверь мне хоть раз в жизни, — просит, почти умоляет он.
Мое сердце колотится на разрыв. Силы оставляют, я едва стою на ногах. Тарас обнимает меня, как тряпичную куклу. Притягивает к себе. В следующую секунду мы оба замираем, потому что слышим совсем близко:
— Это… что здесь происходит?!
Глава 19
Костя! Я узнаю голос брата и испытываю колоссальное облегчение.
Две высокие фигуры быстро приближаются к нам. Мужчины бегут. А я молюсь. Пусть это будут Костя и папа. Пусть отец снова отходит меня ремнем, но лишь бы о моей позорной попытке бегства не узнал муж!
Я пытаюсь оттолкнуть Тараса, но тот вцепляется в меня мертвой хваткой.
— Мне про Дымарского такого понарассказывали… — говорит он быстро, напуганно, нервно, съедая окончания. — Чудовище. Психопат. Не улетай с ним. Что бы ни случилось — борись и не улетай! Лика, он такое делает… Я должен тебя спасти.
Я ахаю.
Мои глаза успели привыкнуть к темноте, но не настолько, чтобы я начала различать детали. Через мгновение я узнаю в одном из мужчин брата. Тот останавливается в нескольких метрах. Второй же… продолжает стремительно приближаться.
— А ну отошел от нее! — до боли знакомый голос режет тишину и лишает меня последней надежды. Я закрываю глаза, обмирая.
Владимир.
— Я тебе ее не отдам! — рявкает Тарас и прижимает меня к себе.
— Тарас, пусти! Я его жена, — молю я, пытаясь сопротивляться, но на меня никто не обращает внимания.
— Чего, мать твою? Не отдашь? — повышает голос Владимир. Кожей ощущаю, как сильно он охреневает.
Не замедляя шага, Владимир будто ветром сносит Тараса в сторону. Хватает его за кофту и отшвыривает от меня подальше.
— Ты, блть, кто ваще такой?! — Владимир резко разводит руками. Поворачивается ко мне, оценивает мой прикид с кроссовок до самой макушки. — Кто это?
Я обнимаю себя. А потом умираю на месте. Несколько раз подряд! Пока смотрю на Владимира. Что ему сказать? Что тут вообще скажешь?
Тарас тем временем вскакивает на ноги
Мужчины смотрят друг на друга. Агрессивные, злые. Тарас ниже Владимира на голову, но шире в плечах и словно коренастее. Он всю жизнь работает физически, дерется на улицах.
— Вот оно что, — тянет Владимир. — А я тебя узнал, — он обращается к Тарасу, но взгляд бросает на меня.
— Лика, беги! Спасайся от него! Машина ждет на парковке! — кричит Тарас. — Ты его не знаешь! Ты не представляешь, что он за человек!
И я умираю снова. Нет, это происходит не на самом деле!
— Ненавижу тебя, ублюдок! Я убью тебя! Убью, но ее не отдам! С ней ты ничего не сделаешь! — рычит Тарас и бросается на Владимира. Размахивается.
Тот уворачивается и отталкивает противника. Бьет сам. Мужчины сцепляются.
Я закрываю лицо руками, слышу глухие удары, хруст будто костей. Приглушенный вскрик. Падение.
Когда открываю глаза, Тарас лежит на земле, скорчившись. Владимир стоит сверху, наступил на его спину, заломил руку. Через секунду отпускает, но лишь для того, чтобы размахнуться и пнуть в живот. Лежачего! Разве так можно? Тот вскрикивает.
Дымарский просто в бешенстве! Я не могу видеть его лица, но прекрасно считываю язык тела. Он излучает ярость, открытую варварскую агрессию. Мне страшно, я дышать забываю. Вижу, каким он может быть жестоким.
— Значит так, сученыш, — рявкает Владимир. Он изрядно запыхался, отчего голос звучит по-настоящему жутко. — Я понятия не имею, что тебе про меня рассказали. Но надеюсь, этого достаточно, чтобы выводы сделать. Увижу тебя еще раз, не приведи боже, рядом со своей женой, — живым закопаю. Ты меня понял? — Он снова его пинает! Не сдерживаясь. — Ты понял меня?
Наклоняется и слушает ответ.
Что мне делать? Звать на помощь? Кричать? Бежать? В панике я начинаю оглядываться и натыкаюсь глазами на Костю. Мой брат тоже в ярости.
Он плотоядно наблюдает за действиями Владимира. Напряжен, словно готов в любой момент при необходимости присоединиться к избиению.
— Что смотришь, шлюха? — гаркает на меня. — Выросла вторая тетка Верка в семье. И кончишь, судя по всему, так же.
Я делаю шаг назад. Костя подходит ко мне и размахивается.
Мне надо бежать, уворачиваться, но от ужаса я впадаю в ступор и не могу пошевелиться. Зажмуриваюсь в ожидании пощечины.
Но ее не следует. Вместо удара я слышу в полуметре от себя:
— Эй!
Распахиваю глаза и вижу Владимира. Тот стоит совсем рядом. Кажется, поймал Костину руку на лету, задержал. Они близко. Смотрят друг другу в глаза. Будто меряются силой. Тарас постанывает в нескольких метрах.
— Пусти, — дергается Костя, но освободиться у него не получается.
— Ты че. Блть. Творишь? — обманчиво спокойный, до жути тихий голос Владимира пробирает до костей. Судя по всему, Дымарский в шоке от всего того, что происходит. Быть в замешательстве — это явно не его, и последствия непредсказуемы.