Сотрудник Абвера. Вдова: Архив царского профессора
Шрифт:
– Пришлось завязать бой? – понял Кравцов.
– Верно. И чтобы захватить группу артистов Савика Нечипоренко погибли четверо хороших разведчиков, капитан. Именно поэтому времени на внедрение у нас мало!
Кравцов спросил:
– Немцы сейчас думают что Савик и его люди у партизан?
– Именно так.
– Но я должен буду объяснить немцам как мне удалось вырваться?
– Проще простого, капитан. Зачем партизанам Савик Нечипоренко? Они ждали немецкий штабной конвой. Он, кстати, действительно проехал по той тропе часом ранее. Партизаны ошиблись и захватили артистов,
– Но Савика станут проверять в гестапо после пребывания у партизан.
– Пусть проверяют. Савик ведь ничего и скрывать не станет. Напали и захватили. В отряде держали в землянке. Заставляли развлекать отряд песнями. Савик это делал. Главное вам войти в роль, капитан.
– Я постараюсь, сделать все возможное.
– На рояле играете?
– Никак нет, – ответил Кравцов. – Немного на гитаре.
– Плохо! – сказал Нольман. – Савик отлично играл на рояле! В программе концертов есть такое выступление! Тогда придется пойти не некоторые жертвы, капитан.
– Какие?
– У вас будет повреждена рука. Наши врачи все сделают так, словно вы получили ранение.
– Ранение?
– Савик был ранен в руку, в правую. Но немцы это могут проверить. И ваша рука действительно должна быть повреждена. В отряде вам не могли оказать квалифицированную помощь. И помощь окажут уже в немецком госпитале в Харькове. Это только подтвердит вашу легенду. А играть за вас станет аккомпаниатор Жора Гусевич.
– Он настоящий?
– Нет. Аккомпаниатор Савика погиб.
– Его место займет наш агент?
– Жора Гусевич агент НКГБ. Но он займет не место погибшего аккомпаниатора. Подставлять двоих – неоправданный риск. На его место мы никого брать не станем.
– Но как же Жора?
Нольман ответил:
– А Жору вы возьмете на работу в Харькове. Тем более что он пианист от бога. Но познакомитесь вы с ним уже сегодня. Пора приступать, капитан. Времени очень мало.
– Значит все было решено заранее, товарищ старший майор?
– Конечно. План был разработан за короткий срок и пока все идет хорошо. Едем в Москонцерт.
***
Кравцов увидел в большом холодном зале Москонцерта молодого парня за роялем. Он играл мелодию «С одесского кичмана».
Когда вошли Нольман и Кравцов он прекратил музицировать.
– Товарищ старший майор? Давно жду вас и уже разогрелся.
– Как настроение, Жора? – спросил Нольман. – Готов ехать в бывшую столицу УССР Харьков?
– Всегда готов! – весело ответил молодой человек. – А кто будет петь?
Нольман показал на Кравцова.
Кравцов кивнул.
Жора покачал головой.
– И это его вы хотите выдать за исполнителя? – спросил он старшего майора.
– Пока офицер в форме, но над его внешним видом поработают после. Сейчас нужно проверить голос.
– Я готов. А вы товарищ? Что желаете исполнить?
– С одесского кичмана. То, что вы сейчас играли. Исполните?
–
– Тогда прошу вас. Маэстро! – Кравцов дал знак аккомпаниатору.
Эта песня у Кравцова получилась. Слова он знал, ибо много раз слушал её в исполнении Леонида Утесова.
– Один герой гражданский!
Махновец партизанский,
Добраться невредимым не сумел.
Он весь в бинтах одетый
И водкой подогретый,
И песенку такую он запел:
Товарищ, товарищ.
Болят мои раны,
Болят мои раны у боке.
Товарищ малохольный,
За что же мы сражались?
За что ж мы проливали нашу кровь?
За крашенные губки,
Коленки ниже юбки,
За эту распроклятую любовь.
Они же там пируют,
Они же там гуляют,
А мы здесь попадаем в переплет.
А нас уж догоняют,
А нас уж накрывают,
По нам уже стреляет пулемет!
Нольману понравилось и он понял, что не ошибся в выборе легенды для Кравцова. Эти парни, Жора и Кравцов, отлично сработаются. Разведчики, напавшие на певца Нечипоренко, полегли не просто так.
Глава 8
Харьков: служба СД.
Харьков.
Улица Сумская.
Резиденция военного коменданта полковника Лайденбаха.
14 мая, 1942 год.
Военный комендант полковник Лайденбах прибыл из штаба армейской группы и созвал освещение всех руководителей структур, что были подчинены лично ему. Также были приглашены начальник службы СД и его заместитель.
– Господа, – начал Лайденбах, – я только вернулся от командующего и должен вам сообщить, что обстановка на фронте осложнилась. 12 мая 1942 года противник перешел в наступление на участках южнее Харькова.
Полковник показал на карте.
– Здесь 6-я, 9-я и 57-я армии большевиков прорвали нашу оборону, и вышли к Чугуеву и Мерефе. На северном направлении 28-я вражеская армия прорвала наши позиции в районе Волчанска и создала прорыв глубиной 65 километров.
Все присутствующие молчали. Они понимали, что цель у противника одна – отбить Харьков.