Сотвори себе поддержку
Шрифт:
— Оттого, — тоже шепотом, придвигаясь к Брошенной Душе, ответила та, что это души, нашедшие друг друга. Души, созданные друг для друга. Это две половинки, которые должны были встретиться, чтобы люди — полюбили друг друга… — Душа замолчала, и произнесла еще тише, как будто открывала какую-то большую тайну или то, о чем не очень-то приятно рассказывать: — Вот и получается, что души нашли друг друга. А тела их — бегают где-то, или вот так, — она показала крылышком вниз, — без души друг на друге женятся.
Брошенная Душа посмотрела вниз, прислушалась к происходящему.
— Они очень хорошая пара. Очень хорошая… — говорил кто-то. —
— Для Маши — это очень хорошая партия, — услышала Брошенная Душа из чьих-то других уст. — Сколько слез она выплакала от несчастной своей любви, а толку-то — он женился на другой… А Владимир уравновешенный, интеллигентный, ответственный человек. С ним она будет, как за каменной стеной…
И Брошенная Душа только тут и поняла все происходящее. Приезжают сюда тела, чтобы отметить свое бракосочетание с чужим телом. И браки эти не по душе, не из сердца, а из холодного расчета, из бесчувственной выгоды.
Брошенная Душа посмотрела на пары душ, любовно, нежно приникших друг к другу. Те плакали.
Грустно было им, нашедшим друг друга, что тела их не могли вот так нежно приникнуть друг к другу. Не могли вот так душевно слиться в одно целое, для них Богом подобранное.
— Вы знаете, я несколько раз наблюдала тут просто трагические ситуации, когда — одна из этих душевных пар увидела вдруг, как ее тело с чужим, не своим, с нелюбимым, не для нее созданным телом сюда приезжало… И какое это было душераздирающее зрелище, когда душа этого тела начинала кружиться над телом этим, чтобы пробиться сквозь толщу его бесчувственности, чтобы сигнал подать, крикнуть ему: «Не твое это!.. Что ты делаешь? Не твое это… Твое — другое… Вон его душа сидит…» — Душа, говорившая это, замолчала, потом добавила уже громче, говоря понятное всем: — Да только не слышат эти тела голоса своих бывших душ. Решили эти тела жить без чувств — только головой своей, умом, — а не сердцем. Закрыты их сердца — не слышат они ничего…
Душа, говорившая это, грустно покачала головой и тоже заплакала…И Брошенная Душа заплакала…
И опять грустный и легкий дождик закапал на головы свадебной процессии, и кто-то там внизу раздраженно сказал:
— Господи, и в такой день дождь…
И все поторопились сесть в машины. И кортеж отъехал. И уже подъехал — другой…
И опять слышала Брошенная Душа:
— Да, повезло тебе, Ирка, — такого папика отхватила! Повезло…
— Скажешь тоже — повезло! Я его, можно сказать своими руками из семьи выдрала. Мне его жена столько крови попортила… Хотя бабу понять можно — кто с таким мешком денег расстаться захочет? Но, с другой стороны, надо и совесть иметь: попользовалась — дай и другим попользоваться…
— У него там для меня дружка подходящего не найдется?…
— Найдется, все у него найдется… Подожди немного, освоюсь, — мы такие дела закрутим…
И опять — уезжал один кортеж и подъезжал другой.
И снова слышала Брошенная Душа:
— Не, ну ты, в натуре, влип! На кой черт тебе эта свадьба!..
— Влип — не то слово! Светка вцепилась, — женись, мать ее все мозги проела, мои предки как взбесились — у ребенка должен был отец… Нет, ну ты подумай, раз трахнулся неудачно — и как мудак вляпался. Ярмо на шею на всю жизнь…
И отъезжал один кортеж. Подъезжал
И опять вышел из украшенного лентами и цветами лимузина жених, и выпорхнула за ним невеста. Но — что-то другое было в них, и души, сразу ощутив, почувствовав это другое — свет этот, легкость эту, зажужжали наперебой, зажужжали уже знакомое и такое желанное:
— Ж-ж-ж… Живые… Живые… Смотрите — живые…
Они были живые. Живые были их лица, и глаза. И взгляды их, которыми они смотрели друг на друга — были живыми. И столько любви было в них, любви — и единения. Были они одним целым. Одним прекрасным душевным целым, светлым и ясным, гармоничным, счастливым целым.
И души опять замолчали, только вздыхали счастливо, радостно, сопереживая, смакуя счастливое это ощущение живости и душевности.
И Брошенная Душа замолчала. Только с завистью, прекрасной и легкой светлой завистью, смотрела на пару эту. И даже пониже спустилась, чтобы насладиться прекрасным этим зрелищем.
И опять услышала Брошенная Душа разговоры гостей:
— Сколько мы ее отговаривали, сколько убеждали — нет, уперлась, и твердит одно и то же — «Я его люблю, мне никто другой не нужен… Я за ним на край света…» — Говорившая это женщина замолчала, головой покачала горестно и продолжила: — Ведь ничего еще в жизни не понимает, ей все любовь подавай… Любовь… А про то не подумала, что он — курсант, его в такую тьмутаракань отправить могут… Ведь знакомили ее с хорошим мальчиком из приличной семьи, с хорошим образованием, с перспективной должностью, с высоким окладом — так нет, уперлась: «Только Славик… Только Славик… Люблю его — и точка…» Ничего слышать не хотела. На все наши уговоры у нее только одно: «Я сердце свое слушаю…»
И из других уст услышала Брошенная Душа:
— Ведь так он нравился Мариночке, и мы ее поддерживали, и ему столько раз вдалбливали, что она будет ему хорошей партией, и папа ее в Генштабе работает — сразу бы и распределение хорошее устроил, и по службе мог бы помочь — так нет, уперся, как баран: «Только Даша… Только Даша… Я ее люблю…» Люблю… Нашел аргумент. Знаем мы, как любовь эта проходит… Да его не переубедишь. «Вы мне что хотите говорите, а мне мое сердце говорит, чтобы я с Дашей был…» Его сердце ему говорит… Нашел что слушать!..
Брошенная Душа даже не огорчилась бездушию этому, с которым говорили эти люди, Бог им судья…
Главное: Славик этот и Даша — какие умницы! Какие чувствующие и чистые! Какие душевные! Какие живые!.. И дай Бог, чтобы такими они и оставались, чтобы не слушали бездушных этих людей и веру свою в любовь и чувства свои берегли…
И, воодушевленная увиденным, и даже — услышанным, Брошенная Душа подумала:
— Вот так, вот так должно быть и у девочки моей. Вот так. Только так, и не иначе. Чтобы по любви у нее все было. По сердцу. По душе…
И она опять сорвалась, полетела — чтобы вот так чисто и светло, и душевно могло быть у ее девочки, нужно было девочку найти, с ней соединиться, чтобы смогла она вновь в любовь поверить и полюбить. И душу свою родственную, Богом ей предназначенную, почувствовать. А без души это никак нельзя сделать…
Купола сверкали на солнце, и радость была в этом солнечном отражении. И Брошенная Душа, подлетая к храму, испытала даже волнение: а вдруг ее девочка уже там, вдруг она уже передумала и решила жить с душой, и пришла сюда, чтобы соединиться с Богом, вернуть себе ощущение Божественной души.