Совместный исход. 1976
Шрифт:
12 января 76 г.
Сегодня с консультантами Отдела готовили речь Б.Н.'а к Варшавскому совещанию. А вечером он вызвал меня и надиктовал стенографистке «свой подход» - куча банальностей. И опять раздираем противоречиями: с одной стороны, ему хочется учить братские партии бдительности по случаю накопления «монбланов оружия» (его термин), а с другой стороны, вот-вот будет в Москве Киссинджер и заранее можно предсказать, что его встречи с Генсеком будут «позитивными и консультативными».
С одной стороны, ему хочется что-то сказать о бяках Марше и Берлингуэре, с другой
– он понимает, что румыны сразу им об этом донесут и будет предсъездовский скандал.
Встречался с Дроздовым (бывший советник в Париже, теперь
Читаю протоколы Секретариата ЦК (мне их дают каждую неделю) - 95 % о награждении предприятий, людей и о «приветствии Генерального Секретаря» тому или иному предприятию, стройке и т.д. Остальное - о перемещениях кадров. И редко какой-нибудь принципиальный вопрос внутренней или внешней политики.
Узнал о замечаниях ЦК КПСС на проект новой программы СЕПГ. Со всеми замечаниями Хоннекер «с благодарностью» согласился, кроме одного - упомянуть о политике «размежевания» с ФРГ. Довольно жестко возражал, поддерживаемый Хагером и Аксеном, не называя подлинной причины несогласия.
Б. Н. со сов Загладина, который звонил ему из Завидово, сообщил, что там состоялось сплошное чтение текста Отчетного доклада к съезду. И будто бы Генеральному вновь очень понравилась та часть международного раздела, которая посвящена «третьему миру» и революционному процессу (т.е. Брутенц-Черняев), а кусок о соцстранах он якобы велел Александрову переписать. При этом - в противоречии с тем, что Брежнев будто бы, взяв большой фломастер, начертал на всем международном разделе: «Принимаю!», - Загладин настраивал Б.Н. (если ему пришлют на просмотр) «поднимать уровень». Я предупредил Б.Н.'а об опасности вторгаться в текст с «принципиальными» возражениями на данной стадии. Я и по существу считаю, что всякая пономаризация текста Отчетного доклада политически вредна.
14 января 76 г.
Был у меня Янош Берец - зав. международным отделом ЦК ВСРП. Поговорили о социал-демократии, о конференции в Будапеште по социал-демократии, которая опять откладывается на май.
Спрашивал наше мнение о Декларации Марше-Берлингуэр. В ответ - травил баланду. Сообщил, правда, что мы делаем «представления» в закрытом порядке по поводу активности Марше насчет диссидентов, а вообще-де наш ЦК «этого вопроса» не обсуждал и мы не намерены перед своим съездом заваривать кашу, не хотим превращать съезд в трибуну раскола. Вообще же, мол, Бог бы с ними - пусть попробуют свой демократический путь, посмотрим, что они будут делать, придя к власти, например, со своими фашистами и т.п. Если б только они не лаяли на нас, на тот фундамент, созданный нашими усилиями и жертвами, - мы бы вообще не стали бы и думать о «теоретическом» публичном опровержении их намерений. Мы, мол, хотим только справедливости: не будь нас, всех наших ошибок, провалов и достижений, нашего драматического опыта, они не могли бы не только болтать подобное, но им бы и в голову не пришел их «демократический путь».
Снят (с директора АПН) И.И. Удальцов, тот самый, который был в 1968 году советником в Праге и на совести которого «информация в центр», приведшая к акции. Его сталинизм и тоска по порядку мне давно известны, с самого XX съезда, когда он был зав. сектором в Международном отделе, а потом зам. завом в Отделе науки. Но сняли его не за эти «убеждения», а за их следствие: болтовню, что, мол, порядка нет, наверху засели старики, ни на что уже не годные, молодым (т.е. ему и Ко) хода не дают, отсюда все беды.
Загладин, который только что вернулся из Завидово, рассказывает, что «импульс» об Удальцове на днях дошел туда из Москвы, а там вопрос был решен за несколько секунд. В результате отправлен Иван Иванович - послом в Грецию, где, как известно, «все есть», только его
Рассказал Загладин и о проблеме Демичева, как она там вновь разбиралась. Началась, как и при нас, с того, что вот опять (как и перед XXIV съездом) идеологические разделы готовят международники, а соответственные отделы ЦК и министерство культуры абсолютно не при чем. Брежнев вроде бы заметил, что нет-де подходящего человека на место министра культуры, а то бы... На что Кулаков (который туда был вызван по разделу сельского хозяйства) возразил: «Давайте Шауру туда двинем. Как зав. Отделом ЦК он нам не очень нравится, а как министр, может быть, и подойдет».
В добавок дошло до Завидово, что здесь на последнем заседании ПБ, Демичев якобы заявил, что надо-де «принимать меры» ., в экономике у нас непорядок, в Международном комдвижении тоже. До каких пор будем терпеть?
– Ах, он говнюк, - воскликнул Генеральный.
– А у него в идеологии был порядок!? Сейчас у него в культуре порядок!?
Очень, говорит Загладин, гневался.
Б.Н. предложил мне подумать, кого бы выдвинуть в новый состав ЦК (из «нашего актива», т.е. людей, могущих работать по нашим заданиям - в МКД и среди общественных движений). Я предложил: Некрасова («Правда»), Наумова («Новое время»), Ратиани («Правда»), Полякова («Известия»), Трухановского («Вопросы истории»), Стукалина (Комитет по печати), Аганбегяна (академика из Сибирского отделения).
Б.Н. с негодованием отверг Ратиани, пропустил мимо ушей Аганбегяна, поспорил со мной насчет Трухановского, но все-таки оставил в списке. Помянул я также Тимофеева со всеми, разумеется, оговорками. Б.Н. очень сомневается, хотя ему хочется иметь нечто более послушное в составе ЦК, чем Арбатов и Иноземцев.
Думаю, что Генеральный включит в ЦК (в Ревизионную комиссию) Сашку Бовина.
19 января 76 г.
Сегодня зашел Иноземцев. Он с Арбатовым, Бовиным, секретарем ЦК Кулаковым и помощниками Генсека вернулись в Завидово после Нового года, в отличие от меня, Брутенца и Ковалева. Позвонил по моему ВЧ в Тбилиси Шеварднадзе.
Спрашивает:
– Что делаешь?
– Вот видишь: готовлю Варшаву (совещание Секретарей ЦК), речь Б.Н.'у пишу.
– Ты знаешь, на днях такой всплеск был там, в Завидово по этому поводу. Не помню уж, с чего пошло, только он (Генсек) как вспыхнет: «Х... знает чем занимаются, какое- то совещание придумали! Делать нечего! Вместо того, чтоб нам вот помогать съезд готовить, занимаются чепухой. И что они там перед съездом могут наговорить?! Кому это нужно!» И пошел, и пошел по вашему Пономареву. Александров даже вступился, говорит: «Ну, зачем же, мол, так, Леонид Ильич. Ведь вот первый зам Пономарева Загладин здесь с нами работает, до этого работали и очень много сделали Черняев и Брутенц - они тоже из пономаревского отдела. Так что Международный отдел ЦК уже немало сделал для Отчетного доклада» и т.д. Но тот ни в какую. Досталось опять бедному Б.Н.'у - хуже, чем тогда с этой злосчастной кубинской телеграммой.
Я буквально взревел: Как же так, Коля? Ведь не только мы, замы, но Б. Н. сам был против того, чтоб проводить это совещание до съезда. Б.Н. тянул с этим два месяца, хотя на него давил Катушев и чехи. Но он уже не мог сопротивляться, когда из Варшавы со съезда ПОРП пришло сообщение, что на встрече делегаций братских стран Брежнев горячо поддержал эту идею, выдвинутую Гусаком и Биляком. Именно они предложили перенести на январь это очередное совещание, намеченное на июнь (в Варшаве). Это же зафиксировано и в телеграммах из Варшавы от советской делегации, и в письмах-приглашениях ЦК ПОРП Лукашевичем и Фрелеком, которые на этой неделе специально приезжали в Москву. Мы все не идиоты и понимали, что до нашего съезда довольно нелепо проводить совещание по координации внешнеполитической пропаганды. Однако, кто же мог ослушаться прямого указания. Коля! Ты пойди и расскажи все сейчас Б.Н.'у.